Вне рамок приличия: Друг моего сына
Шрифт:
— Так целовал? — Коротко и бегло. Я лишь сморгнула недоумённо. И он опять опалил поцелуем, чуть надольше задержавшись и с большей жадностью смакуя мой вкус.
Я точно утопающий, оказавшийся на поверхности, хватанула воздуха и обратно за губами Руслана потянулась, бесстыже выпрашивая ещё ласки.
— Так? — опять требовал ответа, я судорожно тряхнула головой.
И тогда Руслан на меня яростно набросился: обрушился с таким калёным поцелуем, что застонала, себя теряя. Ноги подкосились, сознание ускользнуло… Я вцепилась в него, чтобы не рухнуть, ну и не отпускать,
— Так? — оторвался насилу, и меня за плечи придержал, взглядом требуя ответа.
И я опять замотала головой:
— Так… только ты, — признание сорвалось против воли. Но только Рус ко мне опять поддался, явно ощутив вкус победы, я руками закрылась.
— Прошу, — тихо взмолилась в ладони. — Нет… нет… не мучай.
Рус зло выдохнул, но отступил.
Скрипнула дверь, меня настойчиво в комнатку впихнули…
Я уже понимала, что попытайся он меня взять, вряд ли откажу. Чёрт его знает, что с этим парнем не так, что со мной, когда он рядом… но я бы ему отдалась. Попытайся он… Но Рус на постель сел и на меня смотрел с какой-то затаённой болью, словно ждал, что я первая сделаю шаг или дам знак «можно».
— Ты же понимаешь, нам нельзя, — озвучила то, что он и без меня знал. Мой голос прошелестел с мукой и мольбой.
— Если бы не понимал, уже бы трахал, — зло отчеканил Рус. — Только… скажи, что мне делать? Как… тебя не хотеть? Ну же, средство назови!!! — тихо прорычал. — Я приму! Сидеть на нём буду…
— Я… не знаю, — убито призналась. Его вопросы точно не ко мне! Я сама как слепая — бродила в темноте, не находила дороги и спасения.
— Вот и я! — яростно кивнул Руслан. — Потому, бл*, дохну без тебя. — Я видела, как в нём боролись похоть со здравомыслием. — Что делать, если вижу тебя, и мне крышу рвёт? — Он правда ждал ответа. Так пристально таранил взглядом, что от отчаянья лишь мотала головой. — Разве сама этого не понимаешь? — допытывался парень.
— У тебя Марина… — промямлила от безнадёги, ясно понимая, как смехотворна отмазка.
— Да, — рьяно кивнул Руслан. — А Жека мой друг. Герман — отец, но… Я хочу тебя! Только слово скажи, и свадьбу отменю. С Жекой поговорю, а батю… да плевать на него!
— Так нельзя, — отступила опять. Зябко плечики обхватила и покачала для убедительности головой. — Нельзя…
— А что можно?
— Соблюдать дистанцию. Вести себя по-взрослому и в рамках приличий…
— А смотреть на тебя это из рамок приличия не выползает? — бесчестный приём.
Я аж обомлела от простоты, закралось сомнение — подвох в вопросе был.
— Да, — состорожничала.
— Тогда разденься! Хочу тебя… видеть, — ошарашил опять и так жадно глазами меня с ног до головы обшарил, что я задохнулась от возмущения:
— НЕТ! Я не это имела в виду.
— Ну же, — тихо подвыл. — Я руки держу при себе, — молил с диковатой невинностью.
— Чокнулся совсем?!
— С места не сдвинусь, если не увижу тебя голой…
— Вот и не двигайся, — шикнула негодующе, но тут же осознала, как это прозвучало и, переча себе же, ткнула на балконную дверь: — То есть уходи, а не то заору… — демонстративно отвернулась, чтобы
— Давай, — с вызовом хмыкнул парень. — Быстрее решится наш вопрос.
— Какой вопрос? — обернулась через плечо. — Женись на Маришке. От меня держись на расстоянии, и всё нормально будет!
— Снимай… лучше сама, иначе я это, — невнятно кивнул, явно намекая на комбинашку, — сдеру, — вот это уже угроза. Взгляд злой, решительный: — И не факт, что тогда остановлюсь. Трахать тебя по принуждению особенно феерично.
— Русь, ты же обещал только что… — путаясь в словах, озвучила бьющуюся в испуганном припадке мысль.
— Ага, поэтому сни-май, — твёрдо отчеканил и ко мне подался.
— Не смей! — В ужасе, что псих выполнит обещанное, потянула вниз лямки комбинации… Секунда — и позволила ей с меня соскользнуть на пол…
Прикрыться не успела — Руслан сдавленно выдохнул, пожирая меня голодным, неприкрыто похотливым взглядом:
— Руки, — отдал приказ и предостерегающе сощурился. Осмелься укрыть от него… сокровенное… Руслан бы одичавших зверем на меня набросился. Уж не знаю, что толкнуло на бесстыдство, но я позволила ему себя рассматривать.
Боль, отчаянье, дикая жажда меня заполучить — вот что прочитала в его глазах:
— Я тебя ему не отдам, — охрипло бросил Руслан, встав с постели.
Было шарахнулась, уверенная, что собирался насильничать, но парень к двери балконной ступил.
— Не позволяй ему себя касаться, — отчеканил властно и нагло, словно имел на меня права. — Иначе я его убью, — и, не дожидаясь ответа, скрылся из вида.
И только потом накатил стыд за то, что опять позволила себя касаться. За то, что позволила на себя смотреть. И особо жгучее чувство вызвала моя слабость за признание…
Зябко поёжилась, продолжая таращится на балконную дверь. Сморгнула, прогоняя досаду, злость, обиду. Торопливо натянула комбинашку, юркнула на постель под одеяло, и долго провозилась без сна…
Утром трусила выходить, но делать нечего, пришлось. К удивлению, завтрак уже ждал в доме, в зале на сервированном столе. Сегодня нас обслуживали двое мужчин, а женщины на кухне хлопотали с готовкой.
— Всем доброе утро, — улыбнулась приветливо, и плевать, что уже день на улице. Пока садилась, краем глаза заметила, что Руси и Марины нет.
Герман за мной… не поухаживал, но как-то хозяйски похлопал по столу возле себя, где как раз было свободное место.
Жест показался бестактным и даже дерзким, но бить копытом при чужих, тем более портить радушное настроение не хотелось, поэтому сделала вид, что ничего предосудительного в этом нет.
— Жек, всё нормально? — шепнула тихо для его ушей, усаживаясь рядом.
— Ага, — кивнул Жека, но явно лукавил. Судя по унылой моське, ему скучно без друзей.
— Приятно аппетита, — прошелестело по столу, и мы начали трапезничать.