Внимание - чудо-мина !
Шрифт:
И вдруг - вдребезги разлетается боковое стекло за водителем, на ветровом появляются лучистые дырки. Где-то рядом гремит длинная автоматная очередь.
Ваня, водитель, падает головой на баранку. "Эмка" на повороте врезается в стенку дома. Разрушенного бомбами дома, из которого и стрелял враг...
Первым с автоматом выскакивает Коля Гришин - он сидел рядом с водителем, навскидку дает очередь из-за машины по пустым черным глазницам окон...
Распахнув дверь в темноту, стреляет Ясенев, выпускает все семь пуль из пистолета.
– Хватит
– Что с Ваней?
Ваня убит,
– А ведь ты всегда впереди в машине садишься!
– говорит Ясенев.
С гулким топотом по булыжной мостовой бежит к ним красноармейский патруль.
– Стой! Что за стрельба?
– У тебя тоже лицо в крови!
– выпаливает Ясенев, взглянув на полковника.
– Пустяки! Царапнуло осколком стекла.
– Сволочи!
– яростно швыряет в черные глазницы окон Ясенев, быстро меняя обойму в пистолете.
– Ну, вот, - сухо замечает полковник, - теперь ты, кажется, все понял: кругом свои, да не все. И покушение это - вовсе не случайность.
"ТОСЯ" ГОТОВА К ПРИЕМУ ГОСТЕЙ
Почти совсем облетели липы и каштаны в саду, за окрашенным зеленой краской металлическим забором. Толстым красно-желтым ковром легла листва под мокрыми деревьями, на длинном балконе вдоль бельэтажа особняка, немного смягчив его строгие формы.
В отблеске близкой бомбежки тускло светится блестками слюды светло-серая облицовка особняка.
Вчера этот дом был детским садом. Завтра он станет домом смерти. Такова жестокая диалектика войны. Мины батальона Маринова несут смерть врагам. Во имя жизни. Во имя свободного Харькова, вольной Советской Украины. Эхо взрывов этих мин услышат в Москве и Берлине.
Выходя из изрешеченной пулями "эмки", полковник Маринов еще внимательнее, чем обычно, осматривается.
Все тихо. Ограда и деревья надежно укрывают дом.
Хорошо, что он, полковник, свел к минимуму все хождения, приезды и отъезды "посторонних" людей, особенно военных.
По приказу полковника старшина Голицын, начхоз, завез продуктов сразу на две недели вперед. Горячую пищу для минеров группы Сергеева варят тут же в особняке сами минеры, мастера на все руки. Недаром их величают "академиками"!
Ясенев отобрал из своей команды минеров самых опытных, самых надежных, умеющих держать язык за зубами.
Ни один из минеров не знает, что за дом он помогает минировать и кто в нем живет.
Со склада оперативно-инженерной группы в подвале здания Химико-технологического института все в той же камуфлированной "эмке" Маринов строго-настрого запретил пользоваться военными грузовиками - сержант Виктор Хлудов доставил взрывчатку и мины ТОС, Сделано это было вечером, сразу после комендантского часа. Днем - опасно, враг может заметить, ночью подозрительно.
Пора заканчивать с "Тосей". "Тося" должна быть готова к приему "гостей". Эти "гости" нетерпеливо нажимают на важнейшем Мерефском направлении. В этом полковник Маринов сам убедился, побывав
А "юнкерсы" пикировали так низко, что минеры видели их желтое клепаное брюхо и бомбы, сыпавшиеся из бомболюка, как черные спички из коробка... Появлялись они, как только светлело небо и унимался дождь. Словно докучливые мухи в пору бабьего лета...
– Мешают работать, - пожаловался на пикировщиков командир 532-го отдельного саперного батальона военинженер 3-го ранга Кливицкий.
– А вы, Иосиф Михайлович, поменьше обращайте на них внимания, посоветовал полковник.
– Кстати, спирта у вас не найдется?
– тут же спросил он с некоторым смущением.
Спирт нашелся. Военинженер 3-го ранга поднес полковнику почти полную алюминиевую кружку.
– Закусить дать?
– спросил он.
Полковник строго взглянул на него, покачал головой укоризненно;
– Спасибо, не надо!
И стал растирать спиртом раненную на финской правую руку. В такую погоду она всегда у него ныла почти нестерпимо.
Коля Гришин весело подмигнул опешившему комбату. Знай, мол, наших.
Трудный выдался денек! С фронта Маринов звонил заместителю начальника инженерных войск, вел с ним никому из посторонних не понятный разговор;
– Сегодня закончил забивку кольев в лесу между Воронино и Елугино, забил семь двухметровых кольев в поле у Кропоткино. В доме дела идут хорошо. Дети нашли пару поленьев. Довольно прохладно. Опять нашли двести семнадцать листовок на тропинке Васькино - Дмитрове. Мукой второго и третьего сорта обеспечены, муки первого сорта достал только сто кило.
На человеческом языке это означает:
– Сегодня закончили установку мин замедленного действия на перегоне между станциями Харьков-Мерефа, поставили семь МЗД на аэродроме. В Харькове дела идут хорошо. Установлено две МЗД в районе нефтебазы. Поставлено двести семнадцать противотанковых мин на дороге Максимовна-Богодухов. Динамита и аммонита хватает, достал только десять тонн тола.
Сначала были закодированы все улицы на схеме Харькова, позднее закодировали и названия всех населенных пунктов области. Решено было наиболее важные объекты - дом 17, например, - из кодовой таблицы исключить и говорить о них только при личных встречах.
В котельную из цокольной части здания ведет узкая лестница. Условным стуком стучит в дверь подполковник Ясенев.
Полковник уже и не помнит, в который раз приезжает навестить "Тосю".
Он видел все этапы работы. Две или три ночи подряд рыли минеры глубокий, в два с половиной метра, минный колодец под снятым и убранным в сторону котлом, под железным настилом.
Вдоль стены теперь стоят в ряд доверху наполненные вырытой землей мешки. Все они пронумерованы с тем, чтобы при обратной засыпке и утрамбовке не спутать слои неоднородного грунта.