Внутри ауры
Шрифт:
Дальше были лишь паузы и приложенные усилия Маши сохранить себя в настоящем.
— Да… Ты в луже умывался…
— А потом на фестивале все равно в грязь угодил, — Кирилл с закрытыми глазами крепче стискивал Машу, зная, что совсем скоро Ihticoyonpui ее подведет к эпицентру Пандоры.
— Помнишь, наш первый поцелуй…
— Ты залил меня слезами…
Кирилл смеялся.
— А первый секс?
— Ты в меня кончил.
Кирилл облегченно радовался, что у него получается догонять девушку. Он боялся совершить
— Где ты сейчас?
Молчание.
— Маш, скажи мне, где ты?
— Я, — сухими губами произнесла девушка, — я не знаю… Это не объяснить словами… Что-то приближается…
— Что это?
— Я не могу… Не могу ответить… Но я видела уже это… Я испытывала уже похожие чувства…
Кирилл понимал, что именно это и помогает Маше не заблудиться в мировом океане небытия. Он знал, что еще немного и она доберется до пограничной черты источника. Тогда девушка либо прикоснется к истине и вернется к нему, либо пустота ее заберет навсегда.
— Маш, — позвал он ее.
Никакой реакции. Кирилл насторожился и открыл глаза. Маша счастливо улыбалась, будто переживала что-то необыкновенное.
— Маш…
— Это аура, — вдруг радостно воскликнула она, — вся пройденная дорога — это аура…
— По которой ты сейчас идешь?
— Да.
— А что впереди?
Маша сияла от блаженства.
— Там… Там Аркадия. Страна вечного счастья.
Кирилл осознал, что настал момент истины. Девушка добралась до порога, за которым таится всеобъемлющая пустота.
— Ты ее видишь? Видишь Аркадию?
— Да.
— Она далеко.
Чудовищно долга пауза и ошеломляющий ответ:
— Я уже в ней.
Кирилл не верил в происходящее. Если Маша пересекла грань совершенства, то как она поддерживала разговор и связь с реальностью. Не произошло никаких изменений в поведении и настроении. Девушка сохраняла полное спокойствие.
— Что там?!
Замирание и никакого ответа.
— Скажи, что там?!
Черная бездна начала пожирать Машу без каких-либо внешних проявлений. Бездонная пропасть, которая расщепляет в бесконечном пространстве и времени. Но Кирилл не упускал ту нить и самоотверженно не отпускал Машу.
— Маш… Я верю, что ты вернешься… Я верю в это… Я люблю тебя…
Парень забрался с ней в дремучую чащу пустоты и своей несокрушимой силой веры перехватил любимого человека у могущественного совершенства. В тот момент из гущи увиденных картин, из клубка запутанных страстей и мыслей, из тьмы осознаний и выводов, из манящих чар истины и абсолютной свободы доносится родной голос:
— Я тебя тоже люблю…
Ее прозревшие глаза открылись. Кирилл увидел в них ясность и осознание возвращения в реальность. Он чуть не расплакался и поторопился ее поцеловать, будто время на исходе.
— Ты видела? Видела совершенство? То божество за чертой?
—
— Это была Аркадия?
— Да.
Маша выглядела отдохнувшей и бодрой. Кириллу показалось, что она излечилась.
— Как у тебя получилось вырваться оттуда? Как получилось вернуться сюда?
Маша в непонимании смотрела на парня.
— Пустота манит, а затем пожирает! Человек сходит с ума… Ему нужна истина, чтобы сохранить целостность… Как ты справилась с пустой? Как?
— Я ее взяла с собой внутри.
Кирилл обомлел от услышанной новости. Он подозревал, что все пошло не по обычному сценарию, но до последнего не мог признать, что подобное могло произойти.
— Как это? Как это возможно?
Кирилл схватился за голову и захохотал. В аффекте он позабыл, что пребывает в летящем по воздуху вертолете. Он в ошеломительном потрясении бросился в кабину управления к ничего не подозревающему Молдовану поделиться сенсацией.
— Маша — избранная! Она перешла запредельную черту! Она забрала с собой божество!
Не дожидаясь реакции наставника, которому они уже вдвоем дали фору, Кирилл в одержимости кинулся обратно к Маше.
— Что ты чувствуешь?!
— Да хватит уже, — посмеялась она над его назойливостью. Девушка словно обрела свои прежние силы.
— Ну расскажи! Что ты чувствуешь?
— Я счастлива.
— А еще?
— Я тебя люблю.
Кирилл разочарованно захныкал, подобно маленькому ребенку:
— Тоже мне нонсенс! Это что, по-твоему, совершенство?
— Для кого как, — пожала она плечами.
Маша выглядела настолько преисполненной, что ей не нужно было ничего доказывать.
— Маша, — раздался любопытный радостный голос Молдована, — как ты справилась с вселенской правдой и пустотой?
— Я просто не стала с ней бороться и приняла ее, — громко ответила она.
— Приняла?! — шокировано переспросил Молдован.
— Да. Полюбила и приняла. Когда я достигла черты, во мне откуда-то взялось столько безграничной любви, что и на пустоту эту хватило.
Молдован старался не потерять управления под шквалом грандиозных открытий.
— А истина? Какая истина тебе помогла?
— Не было никакой истины. Со мной рядом находился Кирилл.
Молдован не верил ушам и обескураженно поддерживал заданную траекторию вертолета.
— Такое вообще возможно? — задавался одним и тем же вопросом Кирилл.
Молдован усмехнулся:
— Вы же два психа! Наверное, ваши кукухи совершенно иначе воспринимают трансцендентные события…
— Это как понять?
— Психическое расстройство изменило биохимическую структуру мозга. Возможно, ваши нейронные связи и их опосредованные комбинации достигли высокого, невообразимого обычному человеку уровня. Вас не смог индейский корень свети с ума, потому что вы изначально были чокнутыми!