Во что бы то ни стало
Шрифт:
Сережа и Дюймовочка демонстративно перестали скрывать свои отношения от окружающих. Назревал скандал. Лена написала отцу, и ее с мужем досрочно отозвали из командировки. «Бездарность – она и есть бездарность», – думала Лена о муже. Они ехали за границу минимум на три года, прожили там два. Ну, не дурь? Ради чего? Лена искренне не понимала – ради чего?
Приехали в Москву и подали заявление на развод. Лена стала пить все больше и больше – надо было чем-то заглушить навалившийся на нее страх. Лена не переживала из-за измены мужа и не страдала по поводу предательства своей протеже. Ей, в сущности, вообще были безразличны эти люди. Но она вдруг поняла, что
«Зачем изобретать велосипед, когда он уже давно изобретен?» – здраво рассуждала Юля. Она доехала одну остановку на метро до улицы, где когда-то видела надпись «Юридическая консультация», спустилась по узкой лесенке в полутемный подвал («а что? очень даже романтично») и потребовала у девушки в окошке немедленной встречи с лучшим специалистом по обмену недвижимостью.
– Десятый кабинет, – кинула девушка, не отрывая взгляда от книжки.
Юля устремилась в указанном направлении. В мало освещенной комнате, словно стойла, были выгорожены загончики, куда едва втискивались стол и два стула. Десятый загончик, равно как и все остальные, был пуст.
– Там никого нет, – вернулась Юля к девушке-книгочейке.
– Так подождите, – девушка перевернула страницу.
– Можно, я здесь подожду? Там темно.
Девушке было все равно. Юля опустилась на колченогое сиденье. «Надо сосредоточиться», – Юля еще дома записала вопросы на бумажке, но теперь стоило еще раз осознать ситуацию.
Откуда-то из глубоких недр помещения, обнаруживающегося за овладевающей знаниями секретаршей, раздавались голоса.
– Иван Иванович, ну расскажите, расскажите, – жеманно канючило прокуренное контральто.
– Многие знания умножают скорбь. Пейте чай, моя дорогая, закусывайте печеньем, – вальяжно ответствовал приятный баритон.
– Да, но посудите сами, меня ведь тоже скоро вызовут. Нет, Иван Иванович, вы просто обязаны, вы должны, должны…
– Симпатичный такой мальчик. В прокуратуре два дня. Спрашивал, не вел ли я когда-либо дела своих подзащитных в Межмуниципальном суде. Я ему говорю: «Мой юный друг, я тридцать лет занимаюсь адвокатской практикой. За столь длительный срок я успел побывать не только во всех московских районных судах, но и во многих судах нашей необъятной некогда Родины. Вы хотите спросить, давал ли я когда-либо взятки Полозковой Нинель Викторовне – судье Межмуниципального суда и ее секретарше Борисовой Маргарите Ивановне? Нет, не давал. И даже не знал, что они берут. Иначе непременно, согласно статье 189 УК, я сообщил бы об этом вопиющем факте правоохранительным органам». Мы с молодым человеком еще поспорили: что тут сподручнее применить: статью 189 – «укрывательство» или статью 190 – «недонесение», и разошлись, чрезвычайно друг другом очарованные.
– То есть они опрашивают всех подряд вслепую? – причмокивая, уточнило контральто.
– Разумеется, моя дорогая. Разумеется, надо же как-то отчитываться о проделанной работе. Дело – бездыханное. Никаких судебных перспектив. Поверьте моему опыту.
– Да, но кому это в голову пришло – заводить на Полозкову дело о взятке?
– Бардак. В стране бардак, что вы хотите? Кто-то стукнул, кто-то не просек вовремя – и поспешил завести дело. Тем более ее со взяткой на кармане прихватили – РУОП расстарался – как тут дело уголовное
– Екатерина Васильевна! – девушка-секретарша переворачивала страницу книги и решила употребить образовавшуюся паузу с толком. – Вас клиентка ждет.
Голоса стихли, и скоро Юля увидела выплывающую из глубины юридической консультации строгую даму, которая требовательно пригласила клиентку следовать за собой. Они уединились в загончике, и дама взыскательно проронила:
– Слушаю вас.
– Мы с мужем меняемся, – начала Юля робко и уточнила: – смениваемся. Хотелось бы узнать у вас, какие трудности нас ждут на этом пути. Какие бумаги надо собрать. И так далее.
– Какие трудности? – важно переспросила дама.
Рот у нее был большой, лягушачий, имеющий свойство кривиться так и этак, тщательно артикулируя, отчего слова звучали значимо и импозантно. Кольца с увесистыми бриллиантами, видневшиеся тут и там на длинных холеных пальцах, также свидетельствовали о полной и всесторонней профпригодности адвокатессы.
Когда говорят, что только в России женщины надевают для похода в магазин норковые шубы, то тут же сочувственно и понимающе вздыхают: климат, мол, у нас такой, ничего не поделаешь, без натуральных мехов никак не обойтись. А бриллианты тогда почему с утра пораньше надевают? На работу, в контору носят. Те, у кого денег на настоящие бриллианты нет, – те покупают фианиты и циркон – беленькие, прозрачные и блестят – похожи на бриллианты. И что, тоже из-за сурового климата? Все прилавки в ювелирных магазинах, без всякой фантазии, завалены исключительно бриллиантами, фианитами и цирконами. И не отличишь иногда настоящее от ненастоящего. Но Юлия приноровилась: она не на ювелирное изделие смотрит, а на даму. По даме-то всегда видно, что на ней надето.
Здесь ясно было, что бриллианты настоящие. Самые что ни на есть настоящие.
– Я хотела бы узнать, какие нужно собрать для обмена бумаги, во-первых. И, во-вторых, могут ли нас обмануть при обмене? Я знаю, что при продаже квартир часто обманывают, – проявила Юлия свою проницательность и углубленные знания современной действительности.
– Обманывают, – поддакнула дама и написала довольно внушительный список на клочке бумаги. – Это документы, которые вам понадобятся на каждую из площадей, подлежащих обмену. А что касается проверки квартиры…
Дама окинула Юлию оценивающим взглядом, задержалась на Юлиных доставшихся от бабушки сережках с изумрудиками. «Надо было дома сережки-то снять, – подосадовала их владелица, – а то сейчас заломит – не рассчитаться».
– …То это стоит очень дорого. Поскольку много возни.
– Сколько – дорого? – решилась все же уточнить Юля.
Адвокатесса еще раз внимательно глянула на клиентку и категорично скалькулировала:
– Две тысячи долларов.
«Большое спасибо, конечно, за комплимент».
– А какие при обмене могут быть подводные камни? – деловито осведомилась Юля, стараясь, тем не менее, оставаться невозмутимо спокойной.
– Их – тьмы и тьмы, – сказала адвокатесса, запуская снова споткнувшуюся было улыбку. – Вот вы, например, уверены, что развод этой семейной пары истинный, а не мнимый?
Юля пожала плечами:
– Да, вроде, действительно, разводятся…
Адвокатесса пронзительно глянула на клиентку.
– Что-то уверенности в ваших словах не слышу. Какие у них отношения между собой? Вы наблюдали их отношения?