Во имя себя
Шрифт:
– В тебе нет ни капли романтики!
– А я, пожалуй, соглашусь с Марией. – Таня решительно сложила руки на груди. – Будь это романчик для мещанок, герою стоило бы бороться за свои чувства, но мы ведь дворяне! Стефан должен был забыть о Наталье, как только всё понял про любовь. Такие встречи – это и правда было неразумно.
– И всё же его жаль. – Все взгляды обратились ко мне, и я в некотором смущении снова уставилась в окно. – Ему ведь даже не с кем было поделиться. Вы не знаете, у Стефана очень строгий отец. А матушка… Вряд ли он мог бы беседовать об этом с ней.
А я ведь тоже не могла сейчас ни с кем поделиться своими тревогами, хоть отношения
– И ты не боишься соперничества? – Судя по глазам Светланы, вскоре это будут обсуждать в каждом доме.
– С кем?
– С Наташей, конечно же!
– Наталья в Булакии, а у меня есть более насущные проблемы.
Через несколько минут эта тема была забыта также, как и все предыдущие. Таню привлекли каталоги тканей и кружева для свадебного платья. Все принялись прикалывать образцы один к другому, чтобы убедиться, хорошо ли смотрится, и меня это неожиданно увлекло. В конце концов второпях, я уколола булавкой палец до крови. Чтобы её остановить, хватило приложить платок, но всё же с этим развлечением было решено закончить.
Подруги вновь заспорили о чём-то девичьем, а я, извинившись, вышла в соседнюю голубую гостиную. Здесь удачно никого не было. В ходе бурных бесед мне до сих пор иногда нужно вот так сбежать от всех в тишину и просто посидеть, прикрыв глаза, или, как тогда, посмотреть в окно. Во внутреннем дворике суетилась дворня, а в голове теснились мысли о женихе. Как много пришлось ему пережить. Весьма строгий отец, безвольная матушка, жизнь вдали от семьи и несчастная любовь. Мне не довелось испытать подобного, но уж который месяц я видела, как переживает из-за своих чувств Соня. Встречи Стефана с Натальей Осянской и правда были большой глупостью, но если уж это случилось, сложно было его не жалеть. Не удивительно, что он так резко отзывался о женщинах на балу.
Да ещё и тот скандал со смертью крестьянки, и сплетни вокруг случившегося. Наверняка, Стефана это тоже задевало. Не знаю, как пережила бы, случись подобное с моей семьёй.
А ярин Танич всё не успокоится.
Тихий вздох вырвался сам собой.
Как хорошо было бы просто повеселиться с подругами. Обсудить фасоны платьев и какие пригласительные нынче в моде. Как хорошо было бы ничего подобного не знать.
Глава 8
11 травня 7393 г. от с.м.
г. Сужгород, дом Быстрицких
В тот день в нашем парке при городском доме было просто невероятно хорошо. Я никак не могла надышаться, напиться красками, запахами. На улице заметно потеплело, и цветы распустились как-то все и разом. С полчаса назад мне удалось сбежать из дома после завтрака. Матушка вновь начала говорить о каких-то хлопотах, о приданом и прочем, прочем. Думать о салфетках и простынях не хотелось совершенно. Частью по причине просто чудесной погоды за окном, частью потому что за мыслями о приданном следовали мысли о свадьбе, Стефане, бароне.
Особняк наш строился ещё в старые времена, а потому располагался недалеко от набережной, имел высокие кованые ворота с гербом и небольшой сквер перед парадным входом. За вытянутым же вдоль улицы зданием скрывался домашний парк с каштанами и всё теми же любимыми матушкой каменными горками-клумбами. Здесь всё росло вольно и без заметного надзора. К тому же в том году батюшка озаботился подведением водопровода, и теперь, кроме фонтанчика с водой для хозяйственных
Тут и нашлось мне убежище. Сидя на ещё не окрашенной после зимы скамье, я смотрела на воду с редкими пока ещё пятнами листьев и вольно бегающими по поверхности водомерками. Лёгкий всплеск, и одну из букашек проглотила рыба. Пробежавшие по спине мурашки заставили сильнее укутаться в тонкую шаль.
Сказка разрушилась. В той букашке мне виделась я сама.
В последнее время родной дом казался каким-то новым и даже опасным. Ещё более опасным потому, что больше никто ничего особенного не замечал. А у меня пропал тот платочек, которым промакивала кровь с уколотого пальца. И новые туфельки, которые натёрли ногу и были отданы горничной размять. Точнее, пропала только та туфелька, которая растёрла кожу опять же до крови. Поленька божилась, что не брала, но её никто и не думал подозревать. И бинт, которым перевязали ту ранку. Я сняла его перед сном, потому что спадал с ноги, оставила на столике у кровати. Утром его не было. Поленька, опять же, с её слов не убирала, а у других и повода зайти в мою спальню не имелось.
Матушка в этих пропажах увидала лишь безалаберность слуг и грозилась выгнать виновников. Платочка, положим, жалко было не особо, но туфелька была совершенно новой.
Я подняла с земли листик и бросила в воду. Крохотная лодочка поплыла к середине прудика, влекомая невидимыми течениями.
Но самое страшное, всё время закрадывалась мысль, что все пропавшие вещи украли. С чего-то из всех слов Макара Дмитриевича запомнилась только та фраза: «Всему виной одержимость или ритуал». Даже сама мысль об это звучала глупо. Конечно же всё это понадобилось для ритуала! Только не думать об этом не выходило. Я сама себе напоминала излишне мнительных обморочных барышень, от чего брала злость.
Проклятый ярин Танич! После его слов мне мерещиться начало! А впрочем…
Я подобрала какой-то камушек и со всей силы кинула его в самый центр пруда. Встала, отряхнула руки, оправила юбки и решительно направилась к дому.
Всё началось с разговора с ярином на балу. Что ж! Пускай он тогда этим всем и занимается, нечего мне одной бояться и голову ломать!
Оказавшись в своих комнатах, коснулась лепестка василька из золота с сапфиром, приколотого к манжете домашнего платья, посылая в камень немного своей энергии.
Оставалось ждать.
Парные артефакты в виде лепестков цветов батюшка как-то преподнёс всем дамам в доме на Новый год. Вторая брошка из моей пары была у Поленьки. Сейчас она должна была засветиться, показывая, что мне очень нужна помощь.
К сожалению, мгновенно перемещать артефакт не умел.
В ожидании я постаралась принять свободную позу в креслах у окна и продолжила тереть лепесток безо всякого смысла. На миг захотелось воспользоваться своим даром, и тут же стало тревожно. Нет, нельзя. Совершенно нельзя. Фокус с хлопком был открыт мной случайно сразу после проявления ведовских сил. Нужно было призвать свой дар, представить желаемого человека, ухватить одну из ниточек энергий, выходящих из живота, скатать в узелок и хлопнуть, поместив его между ладоней. Тогда в голове у того человека возникал высокий звук, а после начиналась сильнейшая головная боль. Я назвала это «зовом» и поначалу пыталась так дозваться близких, но матушка самым серьёзным образом запретила повторять что-то подобное и, упаси Ваятель, пробовать новое.