Во мраке Готэма

Пинтофф Стефани

Я кивнул.

– Видели ли вы за последние несколько дней что-нибудь поблизости, что выглядело бы странно?

Уилл непонимающе на меня посмотрел.

– Что значит, «выглядело странно»?

Я попытался конкретизировать.

– Видели ли вы кого-нибудь, кто явно здесь не работал? Возможно, незнакомый человек, который никогда прежде здесь не появлялся?

Мужчина захохотал, открыв рот с несколькими выбитыми зубами.

– Мистер, да здесь каждый день толкутся странные люди. Мужчины в костюмах, проверяющие тот или иной путь и говорящие о планах

строительства. И мужчины в робах, которым платят зарплату в конце дня. Иногда они здесь, иногда их нет – всё зависит от того, насколько в данный конкретный день им нужна наличка. Это каторжный труд, да. Хорошо, что это не моя работа.

– А с вами работают другие уборщики? – уточнил я.

– Не-а, только я, - ухмыльнулся он. – Внутри здания работает пару человек, но здесь, снаружи, просто одна большая свалка. Я единственный, кто заботится, чтобы этот мусор попал в баки. А у остальных своя работа.

Мы поблагодарили мужчину, и прежде чем вернуться к своей работе, он снова ткнул нам пальцем в сторону комнаты для сжигания мусора. Это была относительно небольшое помещение, а из-за стоящих у стен огромных тюков с мусором от пола до потолка она казалась ещё меньше.

Сама печь представляла собой небольшое окошко в кирпичной стене, закрытое в данный момент железной дверцей.

Посреди комнаты стоял ржавый железный стол, на котором была разложена подозрительная одежда. Её охранял молодой полицейский, которому был отдан приказ вернуть улики капитану в участок, как только мы на них взглянем.

– Вы детектив, которого прислал Малвани, сэр?

Я кивнул, и он провёл нас в комнату.

– Прошу вас, не обращайте внимания: это мои вещи, - он кивнул на сложенные на дальнем крае стола пальто, шляпу и шарф. – Пришлось их снять. Здесь чертовски душно.

По его лицу катились капельки пота, хотя на парне была только рубашка.

– Это точно, - произнёс я, и мы все тоже сняли пальто. – Давайте быстренько всё осмотрим.

Алистер и Изабелла не возражали.

Сама сумка стояла на дальнем левом углу стола. Когда-то на ней были прорисованы красные и оранжевые листья, но сейчас она была изношенной, да и к тому же покрытой сажей. Я осмотрел сумку и не заметил ничего необычного.

Изабелла тоже подошла к столу, и мы наблюдали, как она внимательно переминает в пальцах каждую вещицу. Наконец, она аккуратно подняла дамскую сумочку, которая привлекла внимание Портера.

– Может ли она принадлежать Саре?

Изабелла осторожно приподняла сумочку. Она была плоской, чёрной и изношенной. Толстые чёрные ручки говорили о предыдущем ремонте. Пальцы Изабеллы нащупали маленькую золотистую застёжку, и она расстегнула сумку.

– Мадам, мы вынули всё содержимое и положили здесь, - сказал молодой офицер.

Изабелла отложила сумочку в сторону, и мы все подошли к кучке, на которую указал полицейский. Я сразу заметил маленький носовой платок, записную книжку в чёрном кожаном переплёте и серебряное карманное зеркальце.

– С.У., - прошептала Изабелла. Вероятно, инициалы на носовом платке означали Сару

Уингейт. Это была первая твёрдая улика, указывающая на связь этих вещей с убийством Сары.

– Смотрите. В этой записной книжке вырваны все страницы, - произнесла Изабелла, раскрыв изорванный блокнот в потрёпанной кожаной обложке.

– Что там ещё есть? – спросил я у Изабеллы, которая уже просматривала остальные вещи.

Изабелла нахмурилась.

– Маленький кошелёк. Пустой.

Я подумал о Уилле Портере. Интересно, кошелёк уже был пуст, когда уборщик его нашёл?

Я отогнал эту мысль. В нашем расследовании деньги не имели значения, а Саре они уже больше не понадобятся.

– Это всё? – я был разочарован.

Если не считать денег, которые могли бы находиться в этом кошельке, я вообще не видел причин носить с собой эту сумочку, а уж тем более красть её.

– Почему он решил забрать у неё эти вещи? – раздражённо спросил я. – В этом нет никакого смысла.

– Фромли любил брать сувениры, чтобы подогревать свои фантазии. Возможно, настоящий убийца решил взять несколько случайных вещей, чтобы это было похоже на Фромли, - произнёс Алистер. – Эта сумочка, скорей всего, лежала в комнате Сары, поэтому он с лёгкостью мог её забрать.

– Тогда зачем от всего этого избавляться? – спросила Изабелла.

– А зачем рисковать и хранить всё это? – парировал я.

Алистер качнул головой и поднял меховую шапку.

– И как он мог носить вот это во время своей поездки из Добсона на Центральный Вокзал и не привлечь ничьё внимание?

Я пожал плечами.

– Множество людей в этом городе одеваются странно, но не привлекают внимания. А эта шляпа частично скрывала его голову и черты лица.

Мы все изучили меховую шапку. При ближайшем рассмотрении мы заметили липкие пятна крови на тёмно-коричневой шерсти. Похоже, мужчина избавился от неё, как только она перестала быть ему нужна, и засунул в сумку, где шапка и испачкалась об окровавленную одежду.

– О женскую юбку, кажется, что-то вытирали. Возможно, эту металлическую трубу, - произнёс я.

– Это орудие, которым нанесены раны на голове Сары? – уточнил Алистер.

– Похоже на то. Доктор Филдс считал, что это был какой-то металлический предмет.

– А что насчёт другой одежды? – спросила Изабелла. – Если его рубашка и брюки, - указала она на две забрызганных кровью детали одежды, - настолько испачканы, тогда вполне логично предположить, что и остальная одежда будет в крови. Пальто? Ботинки?

– Он мог снять пальто, - ответил Алистер.

– И ещё, - заметил я, - я подозреваю, что эта дорожная сумка привлекла внимание уборщика только из-за того, что была битком набита вещами, и он надеялся найти в ней что-нибудь ценное. Если убийца разделил вещи, от которых решил избавиться, то их могли и не заметить.

Я повернулся к молодому офицеру.

– Не могли бы вы попросить, чтобы все те мусорные баки, куда собирали мусор последние пару дней, были сначала тщательно осмотрены, а уже потом утилизированы?