Во славу человечности!
Шрифт:
— Госпожа, вы поправились. Придётся выпустить в груди и по бокам.
— Ох, я же его почти не ношу, а мы все время его перешиваем! — простонала Аня.
— Ничего! Хорошо, что есть время. Сейчас займусь им.
Аня подошла к окну и смотрела на суету во дворе. Всё было готово к празднику. Лейны подошли к этому делу с фантазией и масштабом. Убедившись, что в замке нет места, где сразу вместилось бы множество народу, они разровняли площадку, утрамбовали и местами уложили дощатый пол. Весь праздник должен был пройти на свежем воздухе. Уже были расставлены столы, застилались скатерти, развешивались украшения и подготавливались
Аня увидела прогуливающегося Гора. К нему подходили заранее приехавшие гости, что-то спрашивали, представляли ему своих дочерей. Аня даже пожалела, что некоторых она сама пригласила, наблюдая за их рьяными попытками оставить рядом с вожаком родственницу. Она смотрела, как девушки кокетничают, как он любезно им отвечает — и настроение её портилось.
Гор и Аня, проживая в соседних покоях, практически не общались. Поздороваются, спросят друг у друга как дела, но не более. Иногда они сами не знали, как завязать непринужденный разговор, но чаще они не успевали этого сделать. Как-то он спросил, не возьмёт ли она его с собой приготовить кофе, а Аня, вымученно улыбаясь, ответила, что на кухне столько народа, что она там с тех самых пор не появлялась.
Она видела, что он ищет повод задержаться рядом с ней, а она… Она боялась. Слишком много хлопот, бесконечных забот, никаких подвижек в делах — и всё это на фоне тяжеловатого общества. Ненавистный замок, противоречивое влечение к вожаку — всё мешало ей в общении с ним. Она, как и прежде, хотела весной уехать отсюда и очень боялась, что оставит здесь своё глупое сердце.
На улице стемнело, развесили светильники и площадку стали заполнять гости и лейны. Стояли уже последние летние деньки, девушки щеголяли своими нарядами, показывая ножки. Столичные оборотницы подготовились к празднику и были одеты так же, как лейны и их королева. Разнообразные вырезы, открытые плечи, пышные юбки чуть ниже колена, подчёркнутые тонкие талии — всё это волновало приехавших издалека гостей. Играла ненавязчивая музыка и все дожидались выхода Гора.
— Госпожа королева, — позвал её один из бет вожака, — вас зовёт альфа.
Аня пошла за бетой и с удивлением увидела раздражённого Гора.
— Где вы ходите?
— Я среди гостей. Мне надо было завязать кое с кем разговоры, вот я и…
— Вы должны выйти вместе со мной.
— Но…
— Идёмте.
Он взял её под руку, и она физически ощущала его раздражение. Если он так зол на неё, то зачем тащит с собой?
— Подождите.
— Что ещё?
— Не вы меня под руку берёте, а я вас, — она отцепила его от себя и пропихнула свою ладошку в изгиб его локтя.
Он смотрел на неё, ожидая подвоха.
— Так ведь удобнее… вам не приходится наклоняться ко мне, и вообще…
Все находились на улице, и впервые за долгое время в замке стояла тишина. Только двое задержались при выходе, стоя рядом, желая так много сказать друг другу, но снова не было времени.
Ане показалось, что в глазах вожака так много тоски! Ей было больно видеть его таким. Захотелось прижаться к нему, сказать что-то ласковое. Что он видел в этой жизни, кроме сражений и ужасов? Что он слышал в свой адрес от побеждённых? Проклятия? Она могла бы изменить его жизнь, но для этого нужна его полная, безоговорочная поддержка. Смирится ли сильнейший
Аня чуть отстранилась от него и вопросительно посмотрела. Он отвернулся. Связь была нарушена, и они вроде бы вместе, но каждый сам по себе, вышли к гостям.
Гор провёл Анну к центральному столику, и все гости заняли свои места. Никакой сутолоки, у каждого места таблички с именами, всё сделано так, как могло бы быть на свадьбе какого-нибудь земного банкира. Стоило всем рассесться, как на столики начали ставить закуски.
Аня при просмотре меню заметила, что есть вегетарианские блюда, и очень удивилась. Оказалось, что часть женщин лейнов так и не привыкли к мясу, предпочитая есть то, что всегда. Это был их выбор, оставалось надеяться, что в последние годы меню разнообразное, и организм получает достаточное питание.
На столах лежали палочки и вилки, чтобы угодить представителям разных городов. Оборотни с удовольствием принялись за еду, но уже через несколько минут их вниманием завладели девушки, вышедшие на вымощенную площадку.
Зазвучала музыка и плавный красивый танец заворожил гостей. Анна тоже с удовольствием смотрела на подготовленное представление. Лейны рассказывали о себе при помощи танцев, музыки, пения, а чтобы оборотни не заскучали, то подготовили несколько сражений как между мужчинами, так и между девушками. Правда, битва у девушек была постановочная, но от этого ещё более зрелищная.
— А вы что-нибудь покажете нам? — Гор наклонился к Ане и пользуясь тем, что все смотрели на площадку, задержался возле неё, шевеля дыханием выбившиеся волоски из причёски.
Она хотела повернуться к нему, но он был так близко, что они столкнулись бы. Он ставит её в неловкое положение, но как же ей хотелось, чтобы он не отстранялся! Её волнение, возникающее всего лишь от того, что он рядом, для неё бесценно.
Это волнение — доказательство того, что есть что-то неподвластное рассудку, именно об этом слагают песни. Об этом приятно мечтать в юности, но со временем приходит понимание, что всё преувеличение, да и встречается не каждому.
Привыкаешь к этим разочарованным мыслям, считая их единственно верными, пока не столкнёшься лицом к лицу с тем, что не подчиняется силе воли, не слушает разум, а живёт в тебе по своим законам, заставляя сердце то биться чаще, то замирать от восторга перед какой-нибудь глупой мелочью.
Аня всё же чуть повернула голову, и её щека мазнула по носу Гора. Но он даже не подумал отстраниться, наоборот, подвинул её стул вместе с ней ближе.
— Вы хотите опозорить меня? — едва шевеля губами, прошептала она.
— Разве моё внимание к вам — это позор?
Она не может сказать ему, что это ей до дрожи хочется прижаться к нему, чтобы он держал её крепко и не смел отпускать! Невозможно признаться, что когда он такой, то ей становится всё неважным, кроме него! Это новое чувство, в котором теряешь себя, соблазнительно и пугающее. Как же с ним жить? Как оставаться тем, кто ты есть, если внутри всё переворачивается от его ждущего, ласкового взгляда?
— Я не могу себе позволить то, что доступно другим, — едва заставила себя произнести эти слова. — Отодвиньтесь от меня, — сама себе бы вырвала язык за эту жалобную просьбу.