Во все Имперские
Шрифт:
Лёдов начал читать молитву.
Глава 3 — Бардо московитов
На что похожа смерть, спросите вы, живые?
Она похожа на сон.
Череда странных видений за пределами логики, как во сне.
Еще она похожа на грибной трип, на галлюцинацию.
Были образы, картинки и звуки, но среди них не было меня. Я был мёртв.
Эти образы не имели ничего общего с моей прошлой жизнью, все они были чужими, но яркими.
Странное ощущение.
Вроде
Я увидел огромный церковный зал, где пели странные песни и где царили ароматы благовоний.
Потом увидел какую — то академию с рядами книжных полок, крестьян, растящих хлеб на полях, монахов в монастырских кельях.
Увидел, как нездешний свет пробивается сквозь черные грозовые тучи и острова в океане, где дуют ледяные ветра.
Услышал голос, который говорил на нечеловеческом, давно забытом языке.
Потом я увидел лесную опушку. В небесах висела фиолетовая луна, а на опушке в ужасе замерли трое всадников.
У первого глаза были серыми и ледяными, и он был совсем пьян. Возле второго скулила и металась свора собак, а рядом с третьим стоял медведь. И я готов поклясться, что медведь плакал.
— Павел Павлович, вы живы?
Но это видение вдруг рассеялось, как будто меня силой вырвали из него.
Нечто потащило меня, властно и жестко, но не в пространстве, даже не во времени, а через саму материю миробытия.
— Veni ad me. Non tam celeriter.
Какая — то сила пронесла меня через несколько миров, а потом швырнула оземь.
Я осмотрелся, хотя ни глаз, ни тела у меня не было.
Здесь была весна, в воздухе пахло весенним жаром, кричали грачи.
Двор, где я оказался, был весь залит кровью, среди крови валялись изрубленные куски тел. Прямо передо мной расположились низкие средневековые палаты, белокаменные, в типичном русском стиле.
Перед палатами стояла виселица, на ней в петлях висели казнённые мертвецы. Мужчины, женщины, все давно мертвы. Был даже младенец, пары лет отроду.
Повешенный младенец единственный из всех был еще жив, он плакал и звал маму.
У меня мурашки побежали по коже, хотя у меня и не было кожи. А что если его мама — одна из повешенных женщин? Какой изувер сделал это?
Я подошёл ближе, но ничем не мог помочь несчастному ребенку. У меня просто не было рук, чтобы снять его с виселицы.
В ужасе я бросился вперед, в белокаменные палаты, просто чтобы спастись там от этого кошмара.
Но в палатах было не лучше. Тут пахло кровью, мясом и смертью. Похоже, я оказался прямо в тронном зале какого — то царя.
Пол здесь был залит кровью и дегтем, а еще засыпан песком. Прямо на полу валялись труп какого — то боярина, мушкет, алебарда, дудка, маскарадная маска, меч и почему — то богатые, но изорванные средневековые свадебные одежды. Эти одежды принадлежали какой — то женщине, но её самой здесь не было.
Зато Царь был
Высокий и тощий человечек в короне. Одет частично в царские одежды, частично в лохмотья. Руки у Царя были разной длины, а за троном прямо на стене была намалевана надпись, большей частью замазанная кровью:
«D… IMPERATOR… М…»
Ничего кроме «Император» не разобрать.
Я понял, что я не должен здесь находиться, что этот Царь вырвал меня из моей посмертной судьбы грубой силой и заставил явиться сюда.
— Там снаружи ребенок повешен, — сказал я Царю. Странно, но голос у меня был мой собственный и совершенно обычный.
— Это мой сын, — махнул рукой Царь, как будто речь шла о чем — то маловажном, — Точнее, его тень. Еще точнее, тень того, кто был объявлен моим сыном. Хотя родился спустя пару лет после моей смерти. Не обращай внимания, эта тень не настоящая. Тут всё ненастоящее. Кроме нас с тобой, разумеется.
— Ты повесил своего сына?
— Нет, конечно, — поморщился Царь, — Это мои враги. Уже после моей смерти. Чтобы он не занял престол. Хотя повторюсь, он мне не сын. Но сейчас не об этом. Скажи, ты чувствуешь Зов?
— Я чувствую, что ты меня сюда затащил. Хотя мне тут не место, — честно ответил я.
— Если бы тебе тут было не место — ты бы мог сопротивляться, когда я тебя тащил, — заметил Царь, — А раз ты не осилил сопротивляться — значит, тебе тут самое место и есть. Но я не про этот зов. Я про проход между мирами. Он открылся. Кто — то зовёт нового Царя. Благого Царя, который спасет русский народ от тирании. Честно скажу, это по моей части. Думаю, что они зовут меня.
— Ну так и иди туда, куда тебя зовут, — посоветовал я, — А меня отпусти.
— Ты дерзкий, — Царь улыбнулся, — Мы с тобой отлично поладим. Что же касается твоей просьбы отпустить тебя… Видишь ли, тут есть два важных нюанса. Во — первых, ты при жизни был полным дерьмом. А значит, если я тебя отпущу — ты будешь огребать по полной…
— А может я хочу огребать по полной…
— Не перебивай, — приказал Царь, — Что ты хочешь — мне совершенно фиолетово. Кроме того, второй нюанс состоит в том, что я здесь слишком долго нахожусь. Я уже не смогу воплотиться в мире, куда меня зовут, потому что утратил способность связываться с телесной формой существования.
А ты сдох недавно и такая способность у тебя еще есть. Так что вместе мы воплотиться сможем. Когда я говорю «вместе» — я имею в виду в одном теле. Мы с тобой похожи, и по характеру, и по судьбе. Так что мы отлично поладим, я уверен.
— В смысле? Как мы с тобой вдвоём воплотимся в одном теле?
— Да очень просто, — отмахнулся Царь, — Ну, тупо две души в одном теле.
— Две души в одном теле — это какая — то шизофрения, — засомневался я.
— Ши… Что?
— Ну психическая болезнь, — попытался объяснить я, — Все еще не понятно? Ну душевная болезнь. Дурка, проще говоря.