Во все Имперские
Шрифт:
Тодзи и Гэндо упали на колени, вылезший из стога Синдзи присоединился к ним.
Не участвовавшие в потасовке Вандамм и его дочь тоже на всякий случай рухнули коленями оземь.
— Барин, прости нас! Прости! Бес попутал!
— Думаю, без бесов не обошлось, мда, — согласился я, вспомнив, как резко крепостные вдруг обрели храбрость и решили напасть на меня.
— Прощаю, — вынес я свой вердикт, а потом обратился к одному Синдзи, — Но вот ты, мудак, реально хотел меня убить. Вилы в горло — это смертельно, знаешь ли. Так что не
И я отправил перепуганного Синдзи в нокаут верхним маваши гери.
Конечно, нехорошо бить сдавшегося врага, но ведь в моем родном мире Синдзи бы дали за такие художества лет пять колонии, а то и все десять. Так что пусть поваляется, подумает о своём поведении.
Я быстро осмотрел себя. Колено и нос срослись, и больше не болели. Похоже, магократы в этом мире умеют стремительно регенерировать, это неплохо.
А вот одежда и вещи регенерировать не умеют, это паршиво. Мундир у меня был разорван и заляпан кровью, смартфон вообще был сплющен, как будто его только что извлекли из — под пресса. Экран устройства теперь показывал только витиеватый узор из трещин.
Я на всякий случай потеребил единственную кнопку на корпусе смартфона, но устройство не включилось. Ну блин.
Потом я взглянул на рябину, все еще пылавшую посреди вечерних лугов ослепительным белым пламенем.
Рябина как будто смутилась от моего взгляда, будто я посмотрел на что — то запретное. Пламя тут же погасло, без всякого дыма. Рябина стояла целая и неповрежденная, этот неотмирный огонь не сжег на ней ни одного листа, ни одной розоватой ягоды.
Дрочило тем временем поднялся на ноги.
Я вдруг сообразил, что этот парень со странной формой головы и огромной рукой единственный из всех на колени не вставал и прощения у барина не просил. Курощуп тоже не просил, но тот был в нокауте, так что с него и взятки гладки.
— Да, — пробасил Дрочило.
— Что «да»? — не въехал я.
— Вы спросили, бунтуем ли мы. Всё еще. Я бунтую. Все ещё. Да.
— Ни фига себе, — я искренне восхитился, — Упорный малый. А еще красноречивый, и соображаешь быстро. Ну что же, давай продолжим, одинокий бунтарь.
Я отбросил вилы, сунул в карман ставший бесполезным кирпичом смартфон и жестом предложил Дрочиле нападать.
Парень и правда пошёл в атаку, довольно бесхитростную.
Дрочило замахнулся своим аномально огромным кулаком размером с арбуз, и побежал на меня.
Увернуться не составило бы труда, но мне охота было глянуть, сможет ли моя магия сдержать пудовый удар Дрочилы. Поэтому я остался на месте и тупо подставил блок.
Вокруг моей руки, подставленной под удар, заметались сине — желтые вспышки.
Это было ожидаемо и понятно, но вот почему такие же вспышки, только зеленые, заметались вокруг кулака Дрочилы?
Потоки света, исходившие от наших рук, соприкоснулись раньше, чем сами руки.
А потом эти потоки вступили в противоборство. Кулак Дрочилы застыл в полете, его зеленое сияние пыталось
Это продолжалось всего несколько мгновений, но в эти секунды мир вокруг будто перестал существовать.
Осталась только моя воля, а еще воля Дрочилы, и его кулак, сосредоточивший в себе всю мощь странного парня. Кулак замер в полёте, но я был уверен, что он не потерял своей кинетической энергии. И если Дрочило продавит мой магический блок — мне придется очень несладко.
Но воля Дрочилы была тупорылой, как и её владелец.
Раздался громкий щелчок, как будто где — то ударили хлыстом, и сияние вокруг руки моего противника погасло.
Кулак Дрочилы резко повело в другую сторону, как будто некий программист прописал его удару противоположный вектор. Потом Дрочилу, вслед за собственным кулаком, повело туда же, холопа оторвало от земли и швырнуло метров на пять в сторону, сочно припечатав оземь.
Я встряхнул руку, которую чуть жгло от магии.
Дрочило неспеша поднялся и некоторое время разглядывал свой кулак, как будто видел его впервые.
— Нет, — пробасил Дрочило.
— Что «нет»? — уточнил я.
— Нет. Больше не хочу бунтовать. Нет. Всёшечки.
Я кивнул, рассматривая сдавшегося противника. Странный парень, очень странный.
— Ты понимаешь, что ты сейчас сделал? — спросил я Дрочилу.
— Да. Дал барину по щщам. Ну, попытался…
— Парень, ты маг, — объяснил я, понимая, что намеков Дрочило не понимает, — Откуда у тебя эта рука — базука?
— Родился такой. И у деда моего такая была. А у бати — не было. Не. Не маг я, барин. Холоп. У холопов магии нету.
— Как скажешь, — я пожал плечами, — Но тем не менее, парень ты не из трусливых. И упорный. И магией ты все же владеешь. Я уверен, что твоя культя — наковальня волшебная. Имя у тебя, правда, не очень, да и умом ты не блещешь. Но мне этого и не надо. Пойдешь ко мне в слуги? Я имею в виду — в личные слуги. На поле спину гнуть такому таланту — грех.
Дрочило задумался, но ненадолго:
— Пойду, барин. А чё делать надо? Я на стол подавать не умею…
— На стол подавать не нужно, вполне хватит твоего умения подавать в морду. Главное — слушайся меня, и всё будет хорошо. Может даже дворянство тебе раздобудем, раз ты маг. Будешь основателем клана Дрочиловых. Почему бы и нет?
Дрочило раскрыл рот от удивления, а я тем временем обратился к Вандамму:
— У Курощупа челюсть сломана, тащите его к врачу. А у Синдзи просто сотряс. Тоже тащите. Думаю, оклемаются. Но если не оклемаются — прости, Рей, придется тебе искать другого мужа. А ты, Тодзи, сам тащись, у тебя рука сломана. Но ноги целые, так что дойдёшь. Есть у вас тут врачи — то?
— Так у Прыгуновых, — залепетал все еще перепуганный старик Вандамм, — Километр где — то до села — то. Там знахарка.
Вандамм указал куда — то за холмы на краю поля.