Во всем виновата месть
Шрифт:
Парень сильнее сжимает мою руку, а его слова режут по живому, но я так и не могу сказать ему, что решила встречаться с Золотарёвым. В постель я к нему не ныряю… Мы просто общаемся сейчас, а Кэш не предложил мне стать парой.
— Вы с ним сейчас вместе? С тем золотым мальчиком?
Вздрагиваю от неожиданно прозвучавшего вопроса и смотрю в карие глаза, выжидающе глядящие на меня. Вот и всё — отвертеться точно не получится. Я не хотела врать и путаться во лжи.
— Влад… это совсем не то. Я не хотела говорить сейчас об этом, но… ладно — я решила попробовать узнать его получше, чтобы изучить истоки влечения,
Господи-и! Как загнула-то! Может, мне и учиться на психолога не придётся? Могу уже прямо сейчас на сеанс отправиться. Самой бы помогла для начала!..
— И целоваться с ним…
— Давай не будем говорить об этом, хорошо?
— Конечно. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива и забыла о страданиях, которые я причинил тебе, но… мне стоит серьёзно поговорить с этим вашим мажором. Если посмеет обидеть тебя, познакомится с моей тяжёлой рукой.
Мне становится смешно. Вернулся тот самый парень, с которым мы когда-то дружили, и не держали друг от друга секретов — я точно.
— Моя рука тоже нелёгкая, знаешь ли… И вообще — я же сказала тебе, это совсем не те отношения…
— Не оправдывайся, не надо. Ты всё сделала правильно. Ты пришла ко мне тогда и хотела поговорить, а я оттолкнул от себя. Всё верно. Ты решила разобраться в своих чувствах по-своему, и это нормально… Я не собираюсь на тебя давить. Мне просто приятно, что сейчас ты рядом. Ты ведь ещё навестишь меня?
— Спрашиваешь ещё! В следующий раз я принесу твои любимые комиксы. Вышло несколько новых частей… бьюсь о заклад — ты их не читал, ведь не до того было.
— А ты знаешь, чем меня подкупить.
Кэш тянется к моему лицу, и я чуть склоняюсь, чтобы ему не пришлось прикладывать больше усилий. Он задевает кончик моего носа указательным пальцем. Словно нажимает на какую-то кнопку, и по телу разливается ощущение уюта и домашнего спокойствия. Я никогда не испытывала рядом с ним того, что называют химией, но при этом меня каждый раз охватывает трепетный восторг и ощущение безопасности. Улыбка сама по себе приподнимает уголки губ, и я даже задерживаю дыхание, чтобы не потерять эти ощущения. Так было всегда, но раньше я не обращала на это внимания.
— Как ты сейчас себя чувствуешь? — спрашиваю и отстраняюсь, потому что чуть было не поддалась влечению и не склонилось к губам парня. Мне нельзя поступать настолько безрассудно. Крутить двумя парнями, рвать им сердца, а в придачу своё — такое себе занятие.
— Голова кружится и тошнит, но в целом терпимо. Я выкарабкался. Мне остаётся только без устали благодарить Ангела-хранителя, что оказался рядом в тот момент. Почувствовав неладное, я пытался притормозить или хотя бы смягчить удар. Получилось. Если бы меня размотало по асфальту, вряд ли бы мы сейчас разговаривали. В той ситуации даже по кускам было бы проблематично собрать.
Дыхание перехватывает, и в грудной клетке воспламеняется страх. Всё действительно могло закончиться слишком плохо.
— Тебе нельзя было оставлять отца… иначе всё было бы зря.
— Знаю, вот только в самую последнюю секунду я подумал о другом человеке… тогда мне и в голову не пришло, что после операции он не переживёт такого удара, как потеря единственного сына. Думал только о том,
— Она приедет на наш с сестрой День рождения. Не скажу, что мы прямо общаемся, но не враждуем. Наверное, в нашей ситуации это хороший знак?
— Да уж… Если бы у меня появилась мама в таком возрасте, а потом умотала строить личную жизнь, я бы просто вычеркнул её из своей.
— Наверное, это странно, но я её не осуждаю. Она имеет право на счастье, да и мы с ней чужие друг другу, как ни крути. Они с Аней неплохо общаются. Сестра даже подумывает поехать на каникулах во Францию.
— Она так мечтает встретиться со стервой, от которой ты пыталась защитить её?
Я пожимаю плечами. Сомневаюсь, что Света продолжит вредить Аньке, но приятного, конечно, мало. Наверное, сестре хочется погулять по улочкам Парижа, познакомиться с красивой архитектурой, да и в целом развеяться? Не знаю, что ею движет. Мешать не стану, конечно, но на её вопрос — поеду ли я тоже, уже ответила категоричное «нет». Мне и здесь неплохо. Голова забита и нужно решить множество вопросов.
— Знаешь, иногда я думаю, как бы всё было сейчас, не уедь ты тогда никуда…
И снова по больному. Я так часто об этом думала и мысленно проклинала себя за то, что ввязалась в авантюру. Подменить сестру в лицее… очароваться парнем, которого хотелось оттаскать за вихры и унизить, а потом начать встречаться с ним и не испытывать ничего кроме чувства вины — просто прекрасная история. Я всегда считала себя разумным человеком, но теперь кажется, что ничего мудрого в моих последних решениях не было. Чересчур безрассудного — слава Богу — тоже!
— Я бы наверняка до сих пор оставался твоим рыцарем на чёрном байке, а, Ариэль?
— А кто сказал, что ты перестал быть моим рыцарем? Никогда не перестанешь, даже не мечтай об этом. Помнится, ты даже посвящение прошёл.
Мы смеёмся, вспомнив тот момент. Ребятам было скучно, а я ненароком назвала Кэша своим рыцарем. Дэн быстро соорудил меч из картонной коробки, оставшейся от пиццы, и велел мне проводить посвящение.
— Я потом долго не мог избавиться от запаха томатов и пепперони со своей косухи, потому что меч был пропитан пиццей.
— Кто же тогда знал. Ты и сам не был против такого посвящения.
— А кто говорит, что я против? Это выглядело забавно. Вроде бы уже не дети, а шалость удалась на славу.
Отсмеявшись, вытираю слёзы с уголков глаз и расслаблено потягиваюсь.
— Тебе не нужно отдыхать? Наверное, столь долгий визит может навредить тебе? — спохватываюсь я.
— Чей угодно, но только не твой. Твой голос успокаивает меня. Побудь со мной ещё немного, если не торопишься.
Кэш до сих пор не отпустил мою руку: он сжимает сильнее, и я улыбаюсь ему в ответ.