“Водила” для стервы

Хиро Лия

– Успокойся, милый. Почти приехали. Вот тут поверни и подъезжай к третьему дому слева.

Он весь издёргался, ещё из Москвы не выехали, а настроение Макса упало в ноль из-за бесконечных пробок, а на подъезде к Поляны и того хуже. Теперь уже из-за заносов. Дорога, которая обычно занимала час и копейками, сегодня растянулась на два с половиной.

– Ну вот, мы на месте. Теперь можно и расслабиться. – Застёгиваю шубу и замечаю, что из трубы нашего старенького дома сизой, мутноватой лентой вьётся дымок.

Макс совсем

сник. Знаю, он изголодался и ждёт не дождётся, чтобы остаться со мной тет-а-тет, но бабуля твёрдо решила приехать на пару дней, чтобы показать нам “городским цветам” все свои лайфхаки по растопке печи.

– Эй, а ты чего так притих? – беру один пакет с заднего сиденья, но Макс выхватывает его у меня и втискивает в свои и без того увешанные сумками руки.

– Да так... Придумал быстренько девяносто девять способов бесконтактного секса, а над последним пришлось покорпеть. Вот и загрузился.

Прыскаю от его сальных шуточек. Умеет же разрядить любую обстановку!

– Будет тебе и настоящий, только придётся ночи дождаться. Выживешь?

– Попробую. Но лучший способ дотянуть – получить порцию допинга, а лучше две.

И на что он намекает?

– Озабоченный ты мой...

– Да какой озабоченный, Аврорка? Я сегодня в ноль. На одной зубной пасте из дома выскочил. Кофейку бы для начала, а то элементарно не дотяну даже до девяти вечера. “Скапустюсь”! – Вваливается в маленький коридорчик, чуть не распластавшись через две пары валенок.

– А ба! Ну, наконец, явились! – подаётся навствечу бабуля. – Неужто пробки?

– Да не, баб! В Москве на дорогах ни души. Зато тут, у-у какой затор! Почти час проторчали на выезде из Фекалино. – Посмеивается Макс и абы-как сгрузив на пол пакеты с роллами, начинает снимать с меня шубу.

– Нет такой деревни, дурище! – выдаёт вперемешку со скрипучим смехом моя прародительница.

– Точно, перепутал! В Какулино, баб!

– Давай проходи, Максюня. Оклемайся с дороги, а уж потом шути. – Прихватывает половину пакетов и перемещается на кухню.

– “Максюня”? Аврорка, ты её научила? – хмурится, глазея, как я вытягиваюсь, чтобы закинуть на верхнюю полку свою шапку.

– Я не специально. Ну... ты же её знаешь.

– Знаю. Поэтому, больше никаких “Максюней”, договорились?

– Ладно-ладно. – Шепчу я. – Ну давай, проходи.

– Голодные, наверное? – ба крутится возле плиты, помешивая жареную картошку и щёлкает кнопкой чайника – единственной более-менее современной техники на этой кухне.

– Бабуль, можешь для начала мне чашечку кофейка нарисовать, пожалуйста? А то у меня сегодня ещё рабо-оты... Завал! – Макс откидывается на спинку стула и цапает меня под столом за бедро.

– А может тогда лучше бокал? – достаёт огромную кружку. Из своей “золотой коллекции” со знаками зодиака. Скорпиона. Дедову.

– А давай! – Макс выуживает из пакетов коробочки с роллами и тут же, быстро сориентировавшись,

берёт большое сервировочное блюдо и выкладывает на него, как ни странно, идеально ровные колёсики и треугольники.

Ну надо же! А я думала, что там уже салат.

– Козе в трещинку!

– Макс! – подпрыгиваю я. – Ну хоть при бабуле не матерись!

– Ничё-ничё! Это я его научила. – Довольно комментирует моя старушка, разливая кипяток по бокалам.

Куда я попала? Чувствую, “чудеса” только начинаются!

– Я хоть и матерюсь, но разнообразно, Авророчка. Да и как тут не выругаться, когда они мне морских падлов не доложили!

– “Морских падлов”? Всё! Сил сдерживать смех абсолютно не осталось. Несмотря на то, что Макс явно расстроен из-за своих “морских падлов”, я растягиваюсь в улыбке до такой степени, что за ушами начинает сводить.

– Да вот же они, Максим! Я их уже выложила. – Бабуля кивает на баночку с маринованными мидиями и ставит перед нами кружки с дымящимся кофе.

И откуда она знает, кто тааие эти падлы?

– Вот это другое дело!

– А ты чего размечталась, Аврора? Давай, налегай! А то после своей больнички, как пучок мулине. Совсем истощала! – недовольно бурдит бабуля и присаживается за стол, отодвигая, лежащий на противоположной стороне толстый журнал.

– Ну как успехи? Чёрный пояс по судоку скоро защитишь, баб Клав? – подтрунивает Макс, делая приличный глоток обжигающего капучино.

– Скажешь тоже! Я его уже подтверждаю! – бабуля заправляет в рот кружок “филадельфии” и заедает его приличным количествои васаби. И когда она успела научиться есть палочками? Да так шустро у неё это выходит! – Аврора, а ты чего застыла? Рубай “компот”, пока он жирный! Тебе на поправку надо идти.

Господи! Ощущение, что меня телепортировали в детство. И она снова пичкает меня едой, заставляя доедать всё до последнего кусочка.

– Максимка, можно тебя попросить? Не поможешь снег немного с крыльца откидать, а то, если к утру ещё наметёт, нас тут закупорит, как селёдок в бочке. – Опомнилась бабуля, когда стрелки на часах миновали отметку в десять часов вечера. – Лопата около входной двери.

– Ясно – лошадь, раз рога!

– Макс! Я не могу над тобой! Откуда ты только черпаешь все эти байки?! – складываюсь пополам от его прибаутки.

– Из рассказа “Рогатка” Николая Коляды, деточка. Неужто не знаешь? – подсекает моё веселье бабуля.

– Нет, не в курсе.

– А зря. Дельная книга. Рекомендую прям от души. – Деловито заключает она и кутается в толстый, ватный тулуп.

Эти двое – что-то. Славно спелись. Как будто не я её родственница, а Макс. На одной волне.

– Напоминаю: я полон сил, здоров и готов к разврату. – Тихо шепчет мне любимый, когда бабуля, как предводитель митинга в пользу бедных и обделённых, первая выпрыгивает на улицу.