Воды каменной пещеры
Шрифт:
— Так я и не спорю, — ответил Надир.
Фрэнк внимательно оглядел напарника. Спокоен, расслаблен, невозмутим. Не ожидает неприятностей или подвоха. Это хорошо, интуиции Надира Фрэнк доверял.
Миллард открыл дверь, приглашая войти.
— А, Фрэнк. Хорошо, что вы приехали, я хотел кое-что показать, — проговорил доктор, улыбаясь, традиционной, несколько виноватой улыбкой. — Надир, проходите, будьте добры, ложитесь на кушетку, я проведу осмотр.
Фрэнк поморщился, излишняя церемонность доктора, перемежающаяся с заискиванием, раздражала. Усмехнулся, уловив страх — доктор
Лаборатория не изменилась. Возле стены — кушетка, приборы, датчики, холодильные шкафы с препаратами. Фрэнк кинул беглый взгляд на кушетку и вздрогнул, заметил фиксирующие ремни. Надир никак не отреагировал, спокойно улегся, в ожидании инструкции, как будто не над ним проводили эксперименты в этой самой комнате. Фрэнк задумался, насколько все-таки напарник осведомлен, что именно выкачал из памяти окружающих, в том числе и его, Фрэнка, памяти.
Доктор придвинул стул, указав Фрэнку на кресло в противоположном углу комнаты.
— Фрэнк, подождите пока там, я быстро сниму данные, — сказал доктор и повернулся к лежащему Надиру. — Сначала проведем общую диагностику, а после я посмотрю, что происходит внутри. Не обижайтесь, но вы, в некотором роде, экземпляр уникальный.
Фрэнк поморщился, все еще не понимая, зачем понадобилось его присутствие.
— Док, я вообще нужен?
— Я… — Миллард замялся. Фрэнк догадался, что доктор не хочет говорить в присутствии Надира.
Доктор обвесил Надира датчиками, включил диагностический аппарат.
— Все более или менее в норме, — констатировал Миллард после некоторой паузы. — Надир, то, что я планирую сделать, скорее всего, вызовет неприятные ощущения. Я в курсе, что у вас ограничена чувствительность, но мне будет спокойнее работать, если я вас отключу.
— Не люблю снотворное, и я не собираюсь нападать, — улыбнулся Надир.
— Не сомневаюсь, но так лучше, доверьтесь мне. Необходимо посмотреть, что происходит внутри. Как только закончу сканирование, я дам наркоз, это не навредит.
Надир кивнул, соглашаясь, Фрэнк подивился такой послушности. Обычно Надир недоверчив, или все дело в его присутствии? Фрэнк тешил себя надеждой, что все-таки завоевал доверие напарника. Но потом решил, что Надир попросту читает доктора и точно знает, чего ожидать.
Миллард придвинул сканер, настроил его. Над головой Надира с легким жужжанием выдвинулась небольшая панель. Надир покосился на прибор и закрыл глаза. Сканер тихо работал, выдавая на экран снимки, один за другим. Миллард приготовил ампулу с препаратом, быстро сделал укол. Подождал, пока дыхание пациента выровняется, и дал знак Фрэнку приблизиться.
— Я давно за ним наблюдаю, — проговорил доктор. — Провожу регулярный осмотр.
— Что-то не так? — осведомился Фрэнк.
— И да и нет. По сути, Надир — мой единственный успех как ученого, и, одновременно, провал. Не будь он представителем другой расы, у меня, скорее всего, ничего бы не получилось. Вы же понимаете, какова продолжительность жизни среднего модификанта, и при такой загрузке как сейчас, Надир приближается к пределу. Однако я заметил, что, даже потеряв
— Что вы собираетесь делать и зачем понадобилось его усыплять, — спросил Фрэнк нахмурившись.
— Я часто так поступаю, не хочу лишний раз травмировать. У Надира своеобразная реакция на некоторые тесты. Я однажды оперировал его без наркоза, поверьте, мне хватило. — Миллард передернул плечами. — А сегодня полезу внутрь. Давно собирался. Это безопасно, — добавил Миллард, предвосхищая вопрос. — Всего лишь микроскопический зонд, оснащенный камерой. Подобная диагностика предусмотрена конструкцией.
Доктор аккуратно снял пластину, Фрэнк придвинулся и затаил дыхание. Он и не подозревал, что пластину можно настолько просто снять. Под ней располагался механизм, к нему Миллард подключил зонд и вывел изображение на экран. Зонд погружался, а Фрэнк как завороженный следил за процессом.
Миллард нахмурился, недовольно покусывая губы.
— Не следовало мне экспериментировать, — вздохнул он. — С механическим устройством, шансы на выживание существенно выше. Но генерал настаивал. А я как себе это представлял: имплантат — живой организм, отключающий чувства и эмоции, усиливающий реакции и инстинкты; совершенное существо, сверхчеловек. Но, во всех остальных случаях, имплантат оказался слишком агрессивным, не приживался, вернее, уничтожал мозг носителя. К сожалению, я слишком поздно это понял. Но не с Надиром. Здесь картина иная. Имплантат врос внутрь, не нарушив основные функции. Посмотрите сюда, видите?
Серебристые нити, тонкие как паутинка, тянулись во все стороны. Доктор увеличил изображение, давая Фрэнку рассмотреть.
— Надир практически сросся с имплантатом, они дополняют друг друга, представляя собой в некотором роде симбиоз. Имплантат, на данный момент, находится в оптимальном размере, и…
— Погодите, док. Оптимальный размер, вы хотите сказать, эта штука может расти? — изумленно спросил Фрэнк.
— Да, к сожалению, — доктор вздохнул, — я не учел такой возможности, когда проводил эксперимент, и будет. Вопрос когда. Пока, насколько я могу судить, он пребывает в заторможенном состоянии, сильно заторможенном, я бы сказал. Но рано или поздно. — Миллард развел руками.
— Как долго?
— Точно не скажу, от нескольких месяцев, до нескольких лет. Мне очень жаль. Насколько я понимаю, вы довольно дружны.
— Это вас не касается, — сказал Фрэнк. — Имплантат можно удалить?
— Нет, — покачал головой Миллард. — Он врос, вклинился в мозг, это сейчас практически единый организм. Тронешь одно, повредишь другое, если попытаться вытащить, последствия могут оказаться критическими.
— Он знает? — спросил Фрэнк.
— Надир полностью в курсе, я разработал для него комплекс препаратов, которые должны помочь.