Военкор

Гуров Валерий Александрович

— Рота подъём! — проголосил я и включил свет.

Сестра заворочалась на кровати, отбросив простыню в сторону. Из-за включённого света она скорчила недовольную мордашку, но разлепив глаза, тотчас сменила гнев на милость.

— Лёша?! Я так рада тебя видеть!

— Я тоже рад. Но все сентиментальности потом. У нас гости, а в квартире — филиал парижского борделя после наводнения. Так что, будь добра, поднимайся и наводи порядок вместе с подружками.

Сестра всё ещё улыбаясь, потянулась к халату. Я вышел и подмигнул Веронике.

—

Добро пожаловать в мою скромную и очень шумную квартиру.

— Я схожу на кухню, поставлю чайник, — сказала Вероника.

Я кивнул ей с благодарностью. Встал посередине комнаты, уперев руки в боки, и выдохнул.

— Так, девушки. У нас план такой: ты — вон туда, наводи порядок у окна, шмотки собрать, стул освободить, — сказал я Яне, которая успела сменить халат на облегающее трико, больше подходящее для дискотеки.

— А я? — спросила Люся, пожирая меня глазами, как у кошки.

— Ты протирай пол.

— Так он чистый, Лёш, — защебетала Люся.

— Это что? — я указал на пол у дивана, там разлили кофе, и оно уже начало засыхать.

— Ой, не заметила, — Люся закатила глаза и пошла за тряпкой.

Я отошёл в сторону, чтобы дать ей пройти. Шла она красиво, с ленивым покачиванием бёдер, с которым ходят модели по подиуму. Ей бы на обложку «Burda», точно не затерялась бы.

— Чего стоим, кого ждём? — я вернул взгляд на Яну.

— Да так, рада, что ты вернулся, — шепнула она и отошла к креслу, там нагнулась, изогнувшись кошкой.

Я оценил открывшийся передо мной вид её накаченных ягодиц в трико.

На кухне зашумел чайник. Послышались шаги, и Вероника вернулась с подносом с чашками, сахарницей и тарелкой с ещё горячими пирожками.

— Угощайся, Лёш!

Люська со шваброй, виляя, прошла мимо, явно неслучайно задев Нику локтем.

— Осторожнее, — сказал я, но поздно!

Ника подалась вперёд и плеснула горячим чаем мне на бок.

— Ай! — воскликнул я отшатнувшись.

Люся явно не рассчитывала, что всё закончится именно так… Хотя кто её знает эту чертовку, она бросилось ко мне, чтобы помочь снять футболку. Резких движений она не делала, но в бок кольнуло, я стиснул зубы, но футболку стянул.

В комнате вдруг повисла тишина. Тело у меня было в порядке, все-таки военная корреспонденция — штука подвижная. Ну и я сам не брезговал отжиматься по утрам.

Все три девушки уставились на меня, затаив дыхание.

— Ого, — вырвалось у Яны.

— Это от пули? Тебя ранили? — спросила Люся.

— Бандитская пуля, угу, — ответил я.

Люся сориентировалась первой.

— Лёшенька, пойдём в душ? — мягко спросила она, беря меня за руку.

Я ловко высвободился — видя, как напряглись одновременно Яна и Ника в ответ на действия Люси.

— Я сам, Люсь, вы пока приберитесь.

Я, чуть прихрамывая, направился в ванную, слыша, как сзади Яна и Люся начали шептаться вполголоса.

— А ведь симпатичный.

— Я

бы ему тоже пирожки принесла… в постель.

А ещё говорят, что в Союзе секса не было. Вероника, кстати, молчала. Она хоть и была красоткой, но весь этот «гламур» ей явно был не по душе.

В ванной было тихо и прохладно. Я опёрся на умывальник, глядя на себя в зеркало. Открыл воду, начал умываться, когда в дверь постучали.

Мгновение, и в ванную протиснулась Даша.

Волосы в лёгком беспорядке, в футболке явно не её размера и в велюровых шортах, которые больше годились бы для пионерского лагеря. Я думал ей тоже надо в ванну, но в руке она держала чашку с кофе.

— Ну, Лёш… — она мягко улыбнулась. — С возвращением, братик. Не думала, что ты сегодня вернёшься.

— Понимаю, — кивнул я, вытирая лицо полотенцем. — Суета, девичник, модные дела.

Она подошла ближе и села на край ванны.

— Я правда рада, что ты вернулся. Не знала, как ты там. Только вчера сказали, что ты ранен.

— Жить буду. Ты лучше расскажи, как сама?

— Да как, Лёш, — вздохнула она, сделав глоток кофе. — Учёба, подработки. С девчонками подрабатываем… Модели, шмотки, ну ты меня знаешь.

Я кивнул. И ведь действительно знал! В памяти всплывало, как Даша таскала домой всякие модные журналы типа «Работницы» и «Советской женщины», и из занавесок пыталась шить платья «как у Софико Чиаурели».

Сестра помолчала, потёрла край чашки пальцем и будто невзначай сказала:

— Слушай, а у тебя с деньгами как? Ну… премия, командировка? В «Правде» наверняка прилично платят. Не подумай, я не клянчу.

Я приподнял бровь, понимая, к чему клонит сестра.

— Просто… я немного должна. Ну, немного, совсем чуть-чуть. Девчонки тоже скинулись, на шмотки, но пока не продадим…

Я сел рядом на край ванны, натягивая футболку и стараясь не задеть бок.

— Слушай, — сказал я спокойно. — Голодной ты точно не останешься. Суп, пироги, хлеб с маслом обеспечу. А вот за шмотки — увы.

Она чуть склонила голову.

— Я просто подумала…

— Да всё нормально, — мягко перебил я. — Я всё понимаю. Просто если хочешь делать своё дело, то делай его, как взрослый человек и как-то своди дебет с кредитом. А если играешься, то не обижайся, когда не дают на игрушки.

— Ты не изменился, — усмехнулась она, допив кофе. — Вечно со своими принципами.

Она отставила чашку и, подойдя ближе, обняла меня за шею.

— Я правда рада, что ты живой, — прошептала Даша.

Я тоже приобнял её одной рукой.

— Только давай, чтоб без халатов нараспашку и сигарет с утра. По крайней мере, пока у нас гости.

— Ладно-ладно… — сдалась она.

Сестра осталась в ванне, чтобы принять душ, а я вышел обратно к девчатам

— Всё, Алексей, сиди, не вставай! — строго сказала Ника и усадила меня на диван. — Тебе, вообще-то, восстанавливаться нужно после ранения.