Военная-история-Египта.-Том-2

Авдиев Всеволод Игоревич

поля находились «в Верхнем или Нижнем Египте».43) Везир юга имел право

«назначать на

должности чиновников Верхнего и Нижнего Египта»,44) обязан был

«выслушивать

правителей областей и начальников городов, отбывших его именем из

Верхнего и

Нижнего Египта», причем он ведал проведением каналов «во всей стране».

45) Таким

образом, несмотря на то, что управление Северным Египтом было передано в

руки

особого чиновника,

везира севера, необходимость централизации всей

системы

государственного управления привела к тому, что важнейшие функции по

управлению

всей страной были сосредоточены в руках везира юга, который фактически

был первым

помощником царя по управлению всем государством.

В период XVIII династии, когда военно-захватническая политика Египта

достигла

наибольшего напряжения и египетские фараоны вели длительные войны с целью

полного

завоевания соседних стран — Нубии, Палестины, Финикии и Сирии, мобилизуя

для этого

64

все людские и материальные ресурсы Египта, среди разнообразных функций

везира юга

выделяется функция управления военным ведомством. На это указывают

следующие

слова в «Инструкции везира Рехмира», полный текст которой сохранился в

его фиванской

гробнице: «Ему (везиру. — В. А. ) следует докладывать о состоянии

крепостей юга и

севера».46)

Судя по этим словам, в ведении везира юга находились все крепости во всей

стране с их

военными гарнизонами. Больше того, как ясно указывается в тексте той же

«Инструкции»,

везир юга должен был «устанавливать общее количество воинов, которые

должны

двигаться в качестве спутников владыки царя, когда он будет плыть на юг

или на север...

К нему следует приводить начальника царской палаты и совет воинов, чтобы

он им дал

военные указания».47)

Таким образом, в ведении везира юга находилось военное ведомство и в его

функции

входила организация войска, в частности царской гвардии, а также военного

дела во всей

стране, что, конечно, значительно способствовало централизации военного

управления во

всем государстве.

Столь же высокой степени централизации достигло и судебное управление, во

главе

которого стоял везир юга, который сосредоточивал в своих руках высшую

судебную

власть. В «Инструкции везира Рехмира» ясно указывается на то, что [90]

«палата везира»

была высшей судебной инстанцией и что только один везир обладал высшей

судебной

властью.

Так, в «Инструкции» говорится: «Пусть ни один сановник не

присваивает себе

права выносить приговор в его (везира. — В. А.) палате. Если возникнет

жалоба на одного

из сановников, присутствующих в его палате, то он прикажет привести его в

судебное

присутствие. Это везир наложит на него наказание соответственно с его

проступком.

Пусть ни один сановник не присваивает себе права налагать телесные

наказания в его

палате. Ему будут докладывать о каждом деле, касающемся его палаты, с тем

чтобы он

передал рассмотрение этого дела в эту палату».48) Судя по тексту этой «Инструкции», везир должен был в своей палате лично

рассматривать

дела, связанные с невыполнением чиновниками обязанностей, а также

наиболее тяжелые

уголовные преступления, виновные в совершении которых заносились в особый

«список

преступников», хранившийся в главной тюрьме. Очевидно, к тягчайшим

уголовным

преступлениям в первую очередь относились преступления, направленные

против

существующего государственного строя. Недаром везир Рехмира ставил себе в

особую

заслугу то, что он вел упорную борьбу со всеми внутренними врагами

государства; о

своей деятельности он говорил с гордостью: «Я поразил участников ночных

заговоров. Я

ударил преступника... Я преследовал виновного на суше и на воде... Я

внушал ужас толпе

и обучал иноземца его обязанностям. Я заставлял мятежника сознавать его

собственные

ошибки. Приказ царя был в моей руке для выполнения его повелений. Никто

не сказал обо

мне: «Что он сделал?»».49)

Аналогичные выражения, свидетельствующие о жестоком подавлении восстаний

и

постоянной борьбе с мятежными элементами, сохранились и в других

автобиографических надписях высших судебных чиновников этого времени.

Особенно

характерна в этом отношении надпись Интефа, который гордился тем, что он

«связывал

мятежников, обладал сильной рукой, направленной против грабителей, применял насилие

по отношению к тем, которые применяли насилие... укорачивал час

жестокосердного,

принуждал злонамеренного выполнять закон... внушал великий ужас

преступникам и

мятежникам, связывал противников, поражал насильника, обеспечил

безопасность дворца,

установил законы и внес успокоение в толпу перед лицом царя.. .»50)»