Воин
Шрифт:
Она грустно вздохнула:
— По крайней мере, он не раз благословлял меня без меры. Небесам известно, что я не хочу потворствовать самомнению этого дьявола. С меня хватит!
Кэт бросила взгляд на Локлана, который казался таким же озадаченным, как она сама:
— Дьявола?
— Моего воинственного мужа, разумеется. А теперь идемте, пока ко мне не вернулся здравый смысл, и я не оставила вас разбираться со своей проблемой самостоятельно.
Катарина рассмеялась над этими словами. Она не знала почему,
— Благодарю вас, графиня, — произнесла Кэт.
— Зови меня Ровена, — отозвалась та и направилась к выходу с таким видом, словно пора было посылать за священником для ее соборования.
Локлан последовал за женщинами, стараясь не обнадеживаться раньше времени. Могло выясниться, что Страйдер ничего не знает о местонахождении Киранна. А что, если знает? А если каким-то чудом окажется, что Страйдер недавно с ним виделся?
Горец с трудом сдерживал себя. Так близко к разгадке судьбы брата он еще не был… Возможно, наконец, он получит ответ.
Ровена повела их прямиком к ристалищу. Не останавливаясь, она вошла в палатку, установленную на самом краю турнирной арены. Этот шатер был целиком черным и охранялся мускулистым воином, который, завидев приближение Ровены, встал по стойке «смирно».
Графиня поприветствовала его кивком:
— Доброго дня, Вэл. Этот грубиян внутри?
— Он больше похож на яростного вепря с разящими клыками, миледи, если вы понимаете, о чем я. Прошу, проявите милость к нам всем и поговорите с ним.
— К сожалению, так я и должна поступить. Но обещаю, что это не улучшит его настроения, если оно будет зависеть от меня.
Мужчина страдальчески скривился:
— Благодарю, миледи. Ваша доброта не знает границ.
— И я вспомню, каким тоном ты со мной разговаривал, когда в следующий раз явишься умолять меня о помощи.
— Нисколько не сомневаюсь.
— Следи за языком, когда обращаешься к моей жене! — раздался из палатки сердитый рык, похожий на раскат грома. — Ты разговариваешь со своей госпожой. И тебе лучше об этом помнить!
Ровена вовсе не выглядела довольной:
— Не думай, что вступаясь за меня, ты вернешь мою благосклонность, разжигатель войны!
Старйдер, словно дракон, выступил из глубины палатки. Его темные вьющиеся волосы спускались ниже плеч. И хотя сейчас он сердился, глаза у него были добрые и умные.
— Думаешь, я этого не знаю? Ты не уймешься, пока я не покажу свою задницу перед всем двором. Я уже однажды так сделал и… — его голос осекся, когда Страйдер понял, что они с женой не одни.
— Ба! — торжествующе произнесла Ровена. — Ты ведь уже выставил себя дураком. Что для тебя еще немножко унижения?
Граф скорчил гримасу своей супруге.
Кэт подавила улыбку и шагнула вперед:
— Пожалуйста, простите, что прерываем вас, милорд. Но лорд Локлан хотел бы переговорить с вами
Страйдер посмотрел на жену, а затем отвел взгляд и сказал:
— У меня нет на это времени.
Подбоченившись, Ровена встала у него на пути:
— Ты можешь и попозже заняться тем, чтобы протыкать невинных людей копьем.
Она взяла в свои ладони его руку, закованную в латную рукавицу, и крепко сжала:
— У этого человека по-настоящему важное дело.
В глазах Страйдера блеснуло понимание:
— Прошу вас присоединиться ко мне в шатре.
Локлан пропустил женщин вперед, а затем проследовал за графом внутрь. Палатка оказалась на удивление просторной, с довольно большой кроватью и столом.
Страйдер жестом пригласил дам присесть и повернулся к Локлану.
— Ты из Утремера? — спросил он его.
— Нет. Мне сказали, что там с вами познакомился мой брат.
Граф нахмурился:
— Твой брат?
— Киранн Мак-Аллистер.
В глубине голубых глаз Страйдера полыхнула боль — ошибки быть не могло. Ровена встала и подошла к мужу. Она не сказала ни слова, но ласково погладила графа по спине. И ее прикосновение придало ему силы — это было заметно.
— Ты, должно быть, его брат Локлан. Он говорил, что все его братья темноволосые, кроме тебя.
При этих словах эмоции захлестнули горца. Значит, это правда. Страйдер действительно знал Киранна, и тот все-таки не погиб в озере. Лэрд мог бы расплакаться от облегчения, но не такова была его натура.
— Да. Я — Локлан.
Граф нежно обнял жену, а затем отпустил ее, и направился к дорожному сундуку, стоящему возле его кровати.
— Киранн был хорошим человеком, — произнес Страйдер.
У шотландца перехватило дыхание от нахлынувшего страха:
— Был?
Рыцарь кивнул:
— Утремер изменил многих. И не обязательно к лучшему. Среди нас, пленников, было двое шотландцев. Они называли себя братьями. Мак-Аллистерами.
Этого не могло быть!
— Двое?
Как это возможно?
— Да. Киранн и Дункан.
Граф извлек из своего сундука маленькую коробочку и, вернувшись к Локлану, вручил ее шотландцу:
— Киранн отдал ее мне за два дня до нашего побега и сказал, чтобы я хранил ее на случай, если кто-то из братьев станет его разыскивать. Он надеялся, что все вы продолжите считать его мертвым, так как не хотел, чтобы вам стало известно, что с ним случилось. Вероятно, он боялся, что кто-то из вас узнает правду и тогда отыщет его.
Трясущимися руками Локлан открыл коробочку и почувствовал, как слезы обожгли глаза. Там лежало маленькое серебряное распятие, копия того, что носил он сам. Такие кресты каждый из братьев получал от их матери, достигнув совершеннолетия. И так же, как и на его распятии, с обратной стороны было выгравировано имя его хозяина. Киранна.