Вокруг пальца
Шрифт:
В нашем кабинете никого не было. Я принялась наводить порядок на столе шефа – складывать документы в стопочку, ручки и карандаши обратно в подставку, его фирменный Паркер с гравировкой Оле-Ола в багряную коробочку. Поправила её два раза – хотелось, чтобы ему было приятно.
Дверь распахнулась, и с шумным «Хэлло!» ворвался свежий и довольный Джек, как бог на свой Олимп. И вдруг остановился посреди кабинета, с удивлением воззрившись на меня. Я покраснела. Он засунул руки в карманы идеально выглаженных брюк и склонил голову чуть набок. Присвистнул.
– Балерина?
– Доброе
– Сегодня праздник?
Я покраснела ещё гуще. Пожалуй, так откровенно меня никто не разглядывал.
– Нет, просто так. Хотите кофе?
– Разумеется! – Джек прошёл к своему креслу, будто случайно скользнув ладонью по моей талии.
Я напряглась. Он осклабился, в глазах зажёгся масляный блеск.
– Что может быть лучше утром, чем чёрный кофе и красивая девушка? Даже если пока не в постели, но… ещё не вечер! – Он снова присвистнул, сел и довольно крутанулся. – Да, балерина?
Я срочно ретировалась.
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Он подумал совсем не то! Или я дурочка?! Да, конечно! Внимания захотелось?! Получи.
Надо было ходить бледной молью и не замазывать круги под глазами, а новые тенями наводить! Что же теперь?! Я не собираюсь с ним в постель! Что делать, что делать?! – хотелось закричать мне, воздев очи к небесам, точнее к арке на потолке, поддерживаемом мраморными колоннами. Со мной поздоровалась та европейка, которая говорила о «широких взглядах». Я вынуждена была приветливо ответить, хотя от осознания собственной глупости тянуло расплакаться.
Начала заваривать кофе, роняя всё подряд из ледяных, дрожащих пальцев. В голове жужжало: «Он теперь решит, что ты готова на всё только из-за вкусной еды! Кошмар! Позор! Ужас…» Меня даже затошнило, и во рту появился вкус вчерашних мидий.
Увидев меня, в кофе-бар завернул Кирилл, не дойдя до офиса:
– Сашенька, как ты прелестна сегодня! – воскликнул он и перегородил собой вход в бар двум торговым. Понизил тон: – Надеюсь, наши планы на пятницу в силе?
«Что он скажет и как поведет себя со мной, если я откажу шефу, и тот выставит меня на улицу без выходного пособия?» – вдруг подумалось мне. И я поняла, что совсем не уверена в ответе… Или это просто приступ паники? Я заставила себя улыбнуться:
– Да-да, конечно. Но сейчас мне нужно идти.
Кирилл с видом барина отстранился и отодвинул рукой с моего пути парней в белых рубашках.
– Дайте леди пройти, остолопы.
На лестнице я застыла на минуту. Мимо прошел Батур, финансовый директор, совсем молодой, но с виду – короткорукий, злобный карла, чуть выше меня ростом, с небольшим пузиком и гигантским самомнением, судя по выражению лица. Вот кому было начхать на моё платье, ножки и причёску! За это даже поблагодарить его хотелось. Конечно, я лишь сдержанно поздоровалась, но его надутый взгляд позволил мне переключиться и подумать здраво.
«Стоп! Прекратить панику! Подумаешь, намёки! Вчера же ясно было, что Джек – бабник. Я буду вести себя, как ни в чем не бывало… По крайней мере, попробую».
Я внесла кофе в наш кабинет. С Джеком разговаривал директор
Новая кипа переводов ожидала меня со вчерашнего дня. И ещё задание – промониторить цены поставщиков сахара, СО2 и пластиковых заготовок ПЭТ под бутылки по России в целом и по Югу отдельно. В общем, я надеялась больше не вставать из-за компьютера и никому не показывать свои колени, бесстыдно выглядывающие из-под кораллового подола. Но не тут-то было…
Джек с Кораем заговорили на повышенных тонах, и честно говоря, если бы не куча работы, я бы сбежала куда-нибудь подальше от этого взаимного рычания двух львов. Увы, приходилось вжимать голову в плечи и пытаться сосредоточиться.
– Да мне плевать на это! – стукнул кулаком по столу Джек. – Ты – директор, отвечающий за производство! И склады находятся в твоём ведомстве. У тебя массово исчезают паллеты, полиэтилен, другое сырьё, и ты вписываешь это в графу «непредвиденные расходы». Что по сути является мошенничеством в крупных размерах. Что ты на это скажешь?!
– За любое воровство отвечает охрана, – рявкнул в ответ Корай. – Вы не имеете права обвинять меня в этом!
– Имею! Как раз таки я – имею. И могу поджарить твою задницу на чёртовых углях столько раз, сколько решу я! Мало не покажется!
– Со мной никто не будет говорить подобным тоном! – Корай Огюн подскочил, как ужаленный, гордо выпрямился.
– Буду. Я! – уверенно заявил Джек и, встав со спокойной уверенностью, заявил: – Даже если твоё сиятельство оскорбляет слово «задница», я её всё равно поджарю! И это, поверь, оскорбит тебя больше, если проблема не будет устранена в кратчайшие сроки. Потому что то, что ты мне принес, не отчёт, а туалетная бумага.
– Вы не дали сроков…
– Чтобы утаить грабёж более тщательно? Имей в виду, замазывай – не замазывай, я раскопаю и поджарю тех, кто набивает карман за счёт моей компании!
– Это не ваша компания!
– Уж не привык ли ты думать, что она твоя? – грозно спросил Джек.
И, правда, инквизитор. Стоит, сложив мощные руки на груди, как палач, а стройный, элегантный Корай, похоже, не выдерживает натиска. Молчит, покрытый пятнами, перебирает длинными аристократическими пальцами листы отчёта, который ему вернул Джек. Наконец, Корай выдавил:
– Я буду жаловаться. Найду на вас управу.
– Я – представитель, назначенный советом директоров Нью-Йоркской штаб-квартиры. У тебя есть претензии к их выбору? Давай, пиши. Посмотрим, что тебе ответят, – со злой усмешкой, не позволяющей даже на грамм сомневаться в ответе, процедил Джек.
– Я…
– Тебе лучше начать сотрудничать, Корай. Иначе будет поздно. И принести мне реальные цифры.
Директор по производству вспыхнул и ринулся прочь из нашего кабинета. Но дверью не хлопнул, закрыл аккуратно, придержав ручку. Воспитание? Или понял, что пора признавать чужую власть? А мне куда теперь – под стол? Очень хотелось…