Волчок
Шрифт:
— Они ничего не знают! — настаивала Анна. — Они думают, это был, ну… бешеный енот!
В этот раз стоявший под дверью маленький Влад понимал каждое слово.
— Енот?! — мужчина, споривший с мамой кричал. — Енот порвал ротвейлера? Ты сама-то это представляешь? А что если в следующий раз он нападет на....
— Не говори ерунды!
— Ты сама вообще уверена, что все было не наоборот?
— В каком смысле?
—
Сон или воспоминание, что бы это ни было, оборвалось от легкого удара по бедру. Владу понадобились все силы, чтобы разглядеть рядом с собой на грязно-желтом сене похожий по цвету пирожок. Он решил было, что ему привиделось, но дурманящий запах печеного, хоть и остывшего теста выделялся в окружающей вони, точно пожар на складе фейерверков посреди ночи. Желудок заурчал и погнал слюну.
Рука сама потянулась к угощению, схватила и поднесла ко рту. Зубы вонзились в мягкое тесто, которое таяло во рту. По языку рассыпалось что-то мелкое и холодное. Влад опустил глаза и сжал пальцами надкушенный пирожок. Из теста полезли белые маленькие личинки, липкой массой падая на живот и расползаясь по складкам футболки.
Влад швырнул пирожок в стену и отполз в противоположный угол. Там перевернулся и склонился, чтобы изрыгнуть съеденных личинок, но ничего не получилось — тело будто уже не принадлежало ему. Боковым зрением он заметил, что за решеткой стоял человек. Конечно, это отец — он давно хотел избавиться от Влада. И наконец, доволен, что приемыш-монстр заперт, изолирован от нормальных людей.
Оставшаяся частица разума взбрыкнула из последних сил: «Так не бывает!». Влад затряс головой, зарычал и шлепнул себя по щеке. Пришлось сильно сосредоточиться, чтобы убедить себя, что все это галлюцинации.
Он ведь от скуки смотрел в интернете про необычные синдромы у обычных людей: синдром чужого тела, антропогенез, ликантропия… Да. Все это — слова из Яви, мира где есть интернет и живут простые люди. Он их не выдумал. Он — тоже простой человек и должен держаться за это знание как за спасительную веревку.
Обнадеженное и расслабившееся сознание захлестнуло новым воспоминанием.
Чужой человек проник в дом.
Пришел ночью и забарабанил в дверь. Влад услышал его еще на подходе к забору и разбудил родителей. Мама бросилась звонить в полицию, а отец сбегал в спальню и вернулся с пистолетом. Чужой человек выбил дверь, вошел в прихожую. Несмотря на сухую чистую погоду, его ботинки были покрыты шматками грязи и травы. Он посмотрел на Анну и попросил положить трубку, сказав, что он сосед и что он хочет забрать свою кошку с их крыши. Женщина положила трубку и отошла, вежливо пригласив к лестнице. Отец по просьбе чужака положил оружие на пол. Влад выглядывал из комнаты, понимая, что к ним пришел не сосед — соседи не выбивают двери. Но поведение родителей сбило его с толку. Встретившись глазами с незваным гостем, мальчик убедился, что тот пришел явно не за кошкой. Он захлопнул дверь своей комнаты, затем выдвинул из комода верхний ящик и повис на нем. Комод повалился и грохнулся четко под дверь.
— Влад, открой! — закричал отец из коридора, барабаня о двери. — Человеку нужно пройти. Эй! Не придуривайся! Я серьезно говорю!
Дрожа от страха, Влад попятился к кровати, затем бросился к окну, но не смог его открыть, потому что оно было привинчено уголками снаружи к подоконнику — мера безопасности для соседей.
Дверь
Влад зажмурился и помотал головой, выныривая из страшного видения. Он стал бессознательно слоняться по клетке, оттягивая ворот и так слишком большой футболки. В клетке было душно. В клетке было холодно. Тошнота стала постоянной, но желудок был пуст. Хотелось лезть на потолок, потому как никое другое положение не приносило даже малейшего облегчения. Тело захлестнуло муторное ощущение, словно сердцу и другим органам вдруг стало тесно и тяжело в маленьком костлявом теле.
С каждым часом проведенным в клетке, он все хуже отличал новые воспоминания от выдуманных разговоров и фраз, брошенных проходящими мимо охранниками. Он слышал обеспокоенный зов фавна, но не понимал, отвечал ли ему или делал это только в своей голове. В ней стало слишком много голосов, спорящих и перебивающих друг друга. Все в этом сумасшедшем доме вдруг решили потрепаться. И обязательно о нем.
"Убить" — грохотал вместе с цепями голос за стенкой. — "Убить! Поздно! Убить!".
Влад слышал, как Йур спорит с Севром, обвиняя его в предательстве. Он слышал и голос самого охотника. Чувствовал, как тот его трясет, обещает увести отсюда. Влад осмелился поднять глаза и взглянуть на него, пусть даже порожденного фантазией. Но перед ним был кто-то другой — похожий на Севра бледный незнакомец с аккуратно уложенными волосами и без щетины. Влад засучил ногами, отползая от самозванца, подогнул колени и спрятался в них. А потом началось что-то сумасшедшее. В камеру ворвался сам сатана, с копытами и рогами. Он прогнал незнакомца и убежал, выбив дверь рогами. Опомнившись, Влад вскочил и метнулся к выходу, но дверь оказалась уже закрыта.
"Это у меня в голове", — одернул он себя, отходя от решетки. — "Меня посадили в ужасное место и напоили каким-то глючным отваром. Кукушка вздернулась бы у любого нормального человека. А если мы это знаем, то можем и остановить. Мы не станем потворствовать психопатам, которые хотят нас сломать. Мы же не лохи какие-нибудь, хоть и говорим о себе во множественном числе".
Он сдавленно захихикал, а затем расхохотался в голос, и от его смеха задрожал каменный пол. Стена его камеры поехала вниз.
Влад медленно припал к земле и закрылся рукой от яркого света, ворвавшегося в его обитель вместе с волной отрезвляющего холода.
Глава 38 Свадьба без драки - что детский утренник без истерики
На площади уже шумел народ, требуя праздника. Отрывки музыки и нестройные звуки инструментов доносились через коридоры даже сюда. Но здесь, на балконе время текло неспешно, вместе с переливами окарины.
Без пяти минут княжна стояла на самом краю, у перил и, играя, неотрывно смотрела на солнце, которое словно нарочно медлило, присев на краешек далеких облаков и слушая песню. Девушка не обращала внимания на ветер перехватывающий у нее дыхание холодными порывами. Он игриво трепал ее в кои-то веки аккуратно уложенные волосы и белый мех на ее свадебном наряде. Девушка даже забыла про служанку, которая тихо ожидала ее у дверей балкона, не смея торопить.