Волчок
Шрифт:
— Есть. Я беру Влада и сваливаю в Явь. А вы тут делайте что хотите.
— Отлично. А потом, когда Влад умрет, — мечтательным тоном продолжила его идею девушка. — Кто-нибудь придет за его детьми, потому что право на дар перейдет к ним. Действительно, здорово.
— Хорошо. Пока у него нет детей, он ведь может передать чешуйку кому-то более опытному? Он же сам не дойдет, ты разве не понимаешь?
— Как раз у оборотня больше всех шансов пройти Мерзлое Болото. Ну, еще у баюна, водяного и горного черта.
Север
— У вас же есть дрессированный баюн? Есть. Я видел.
— У нас есть оборотень, который сам эту идею предложил и полон готовности действовать. Мы тоже. Только ты все усложняешь тут.
— Ну, конечно, я усложняю, ага. Просто… Все это как-то… Ненадежно. У Лютомира же кругом охрана.
— Которая ничего не стоит. Видели мы чем они занимаются, когда никто не видит: пьют, в ножички играют и по закусочным сидят.
— В общем, живут спокойной жизнью. А вы решили шороху навести.
— Да, решили, — холодно подтвердила Врана. — Это наш город. Мы имели глупость попробовать жить в мире с людьми и уступили место. А потом вдруг раз — и мы уже нежеланные гости в собственном городе. Я знаю, о чем говорю. Видела эту историю с обеих сторон. Я жила там до смерти и несколько лет после. И не только я — еще половина Чистого.
Север молчал. Ему всю жизнь рассказывали другую историю: как людям пришлось нелегко в новом городе, как нечисть согласилась пустить людей, но видела в них лишь еду и жертв для кровавых утех, и как сложно было очистить город от монстров. Что ж, одна история не исключает другую, как разные картинки на одних и тех же кубиках.
— К счастью, — оптимистично продолжила Врана. — Те кто нас выгнал, зажрались так, что уже и топор-то не поднимут. А их смена не в курсе, какой стороной бить. Если что, они скорее всего растеряются и попрячутся. Надеюсь.
— Может пострадать куча народу.
— Может спастись куча народу. твоя подружка не будет последней, покуда Змеев Дар остается в городе.
Север не нашел что ответить и уныло ковырял ложкой в миске.
— Знаешь, я поняла в чем проблема на самом деле, — она дождалась чтобы Север посмотрел на нее. — У тебя слишком бесполезный дар, и ты боишься за свою шкуру.
— Ну, спасибо.
— На этот случай для своих есть пароль. Тебя не тронут и по возможности защитят. Когда будешь говорить с Лютомиром, добавь фразу…, — русалка неприязненно скривила губы. — Не удивляйся и не спрашивай, это Влад придумал, а все поддержали. Но не я. Я просила попроще. В общем… скажи «Чьерт побьери».
— Чего? — наклонился Север, надеясь, что ослышался. — Что за чепуха?
— А если помощь понадобится, — скорбно продолжила Врана. — То кричи "Позовите Вия".
— Кого позвать? В каком бреду он это придумал? Кто это вообще?
— Спроси у него, когда все закончится.
Русалка с сочувствующей улыбкой
— Врана..., то есть, Госпожа Варанея. А у вас нет еще одной свистульки? На всякий случай.
Русалка сдержанно хихикнула, а обернувшись и увидев серьезное лицо охотника, развеселилась вкрай. Север надулся и обиженно сдвинул брови. Орать, значит, нельзя, а ржать можно.
— Не волнуйся. Никто на твой бочок больше не покусится.
— Не понял.
— Это был спектакль от народного обормотного ансамбля. Для Татия и прочих лишних ушей. Ты, кстати, тоже отлично сыграл жертву.
Север громко поставил миску с недоеденным рагу на табуретку и откинулся на стенку, гневно уставившись на другую, представляя там окно.
— Убедительно отыграно, правда? Он когда себя в первый раз в зеркале увидел, потом весь день не ел.
— Обхохочешься, — проворчал охотник.
— Ладно. Забирай, — смеясь, сжалилась Врана и кинула игрушку охотнику. — На счастье. Если что можешь в нее посвистеть, если пароль забудешь.
Деревянная птичка упала на скрещенные на груди руки. Север подождал, когда Врана отойдет к печи, и спрятал подарок в карман штанов. Стало чуть-чуть спокойнее.
На несколько минут воцарилось уютное избовое молчание. Врана пошерудила головешки в печи. Скрипнула заслонка топки, стукнула поставленная в угол кочерга. Зашуршал веник — Врана сметала к печке труху от дров и просыпавшуюся золу. Увлекшись, она мычала себе под нос.
— Откуда ты знаешь эту песню? — решился спросить Север.
— «Кувшинку»? — девушка поставила веник и подошла к охотнику, прислонившись к печному боку. — Это наша русалочья. Мы с ее помощью когда-то заманивали добычу.
Север округлил глаза и театрально вжался в стенку.
— Не волнуйся, зимой от нее толку нет. Да и незачем уже, — она прыснула со смеху, увидев как от последней фразы Север отодвинулся на другой край кровати. — Ну в смысле. Еды полно, а компания сама напрашивается. Так, поём иногда, чтобы не забыть старые добрые времена.
— Как мило.
— Ты ее тоже слышал?
— Мама когда-то пела.
— А она ее откуда узнала?
— Без понятия. Но она не знала слова и просто напевала нам, как умела. А потом на окарине ее играла.
— Вам — это кому?
— Нам с сестрой…, — Север резко втянул воздух. Про Гарьку-то он совсем забыл. Если что-то случится, ее тоже заденет. Не то чтобы его это сильно беспокоило. Он бы с радостью ее придушил. Поэтому было бы обидно, если это право достанется кому-попало. Но как ее теперь вытаскивать?