Волчья шкура
Шрифт:
Мальчишка насупился.
— Я маме никогда не вру! — заявил он, с видом мученика глотая слюну.
— Тогда пойдем к ней.
— Она не разрешит…
Над этой дилеммой они страдали уже полчаса.
— Я попрошу, чтоб разрешила, — пообещал Артем, но мальчик от его слов совсем сник.
— Тогда точно не позволит.
— Почему это?
— Она сказала вас даже во двор не пускать. Строго-настрого.
Воодушевление Артема немного поутихло.
— Давай лучше саму ее спросим,
Сема повздыхал и согласился.
У знакомого двора Семен остановился и попросил подождать, а потом куда-то исчез. "Секретный лаз у него там что ли?" — подумал следователь. Видимо, так и было, потому что открыл мальчик калитку уже изнутри. И тут же закричал:
— Ма! Поди сюда!
Дарья вышла во двор простоволосая, каштановые пряди спадали волнами до пояса. Пальцами она приподнимала подол юбки, видно, бежала на крик.
— Что случилось?
Она посмотрела на сына, потом за его плечо. Рука дернулась к волосам, но женщина тут же опустила ее и гордо выпрямилась. Что ей до чужого мнения? Да и незамужняя она, чтобы волосы прятать.
Только вот и не девица.
— Что надо?
— Пусти, а? — Артем показал рукой на соседние дома. — А то потом проходу не дадут, вызнавая, что я у тебя делал.
— Так говори!
— Хорошо, — Ведун бухнулся на колени и начал эмоционально читать:
— О глаз души моей отрада!
Звезда моих печальных дней!
Нет в мире средства и преграды,
Чтоб скрыть красу твоих очей!
У женщины округлились глаза. Секунду она стояла, с ужасом смотря на следователя, а потом моментально оказалась возле забора и втащила мужчину внутрь.
— Это что за бред больного?
— Ну зачем же так категорично! Мой сосед, завывающий свои творения всем желающим и не желающим, искренне считает себя великим пиитом. И настолько стремиться посвятить окружающих в свое творчество, что обязательно какая-нибудь дрянь в голове застрянет. Впрочем, сегодня я готов сказать ему спасибо.
Дарья все еще держала его за рукав и стояла так близко, что он чувствовал хвойный запах от ее волос. Они были выгоревшими, пушистыми и очень мягкими на ощупь.
— Ты чего, болезный?
Она с удивлением смотрела как он пропускает ее пряди сквозь пальцы.
— Зачем волосы прячешь? Ты ж не вдова. Красивые…
Лицо у мужчины было мечтательно-довольным. Бирючка сосредоточенно пыталась понять, что происходит. Сдались ему ее волосы! Прядки как прядки. Руки-то зачем в них совать?
Она отступила назад.
— Ты это… Что пришел-то?
Следователь поднял вверх ладони.
— Не гони меня, суровая женщина. Я с миром. И с гостинцем для Семена.
Мальчик тут же оказался перед матерью и уставился на нее большими
— Зачем ребенку душу бередишь? — она, не глядя, потрепала сына по макушке. — На что он тебе сдался?
— Просто он хороший мальчик, а…
— Хороших мальчиков много, ты зачем к моему привязался? Ходишь тут, паутину вокруг нас плетешь.
Сравнение Артемию не понравилось. Даже обидно стало.
— Ты всех людей, которые пытаются сделать тебе что-то хорошее, причисляешь к ничтожествам?
Дарья замешкалась. Тон и слова собеседника царапнули душу, но упрямая женщина показывать этого не собиралась.
Но неужто она действительно так закостенела в своем противостоянии миру, что добро от зла отличить не может?
— Хорошо, — Ведун покачал гостинцем, — не нужен, пойду в речку выкину.
— Мамааа! — мальчик чуть не плача вцепился в материну юбку.
— Семен, я тебе между прочим говорила…
— Ну не нравлюсь я тебе, ладно. Но ребенок-то причем? — перебил ее следователь устало. — Хочешь, выгони меня метлой. Давай только я конфеты ему сначала отдам, а?
Дарья посмотрела на дверь дома, словно могла сие орудие труда призвать взглядом.
— Вот возьму и выгоню! — заявила она, но с места не сдвинулась. Очевидно, Семен был ее слабым местом. Артем протянул руку с гостинцем вперед. Сема посмотрел на мать, по каким-то одному ему ведомым признакам понял, что та сдалась, и в припрыжку подбежал и забрал кулек.
Вскоре ребенок с гиканьем скрылся в доме.
— Серьезно, зачем пришел?
Дарья смотрела исподлобья. Как-то неуверенно смотрела.
— Проведать. Узнать, не нужно ли чем помочь.
— Не нужно.
— Жаль. А я корыстные мысли лелеял…
Женщина напряглась.
— Думал, щами угостишь, — невозмутимо продолжил Артем.
— Нет щей.
— А что есть?
Он так жадно это спросил, что Бирючка невольно улыбнулась.
— И где ж ты ел эти пять лет, голодающий?
— В маленькой корчме напротив работы. Мне иногда кажется, ее хозяин озолотился за мой счет.
— А ты теперь решил поберечь деньги?
— Да нет, просто там кормят сносно. А ты — вкусно. Готов менять конфеты на миску щей хоть каждый день.
Женщина нахмурилась. Кажется, возможность его ежедневного прихода ее не вдохновляла.
— Ладно, пирог щас вынесу. Но ты сюда таскаться не думай! И Семе конфет не носи больше. Нечего ему…
Она не договорила, махнула рукой, мол, обожди здесь, и зашла в дом. Артем послушно сел на скамейку под окном.
Постучали. Вылетевшая на звук Дарья метнулась к калитке. Артемий с неудовольствием заметил, что волосы собрать она так и не успела.