Волки Элм-Пойнта
Шрифт:
– Нет. Пока нет.
– Что ещё полиция выяснила? Как мальчик оказался так далеко от города? – спросил Виктор, выудив из сумки папку с делом и раскрывая её на коленях.
– Его выкрали, прямо из дома. Это так ужасно. Теперь никто не чувствует себя в безопасности.
– А родители что?
– Это было глубокой ночью. Уложили его, а наутро не нашли.
– И кто обнаружил тело мальчика?
– Лесничий. Он тоже сейчас там. Говорил, что заполнял протокол о температурных перепадах, чтобы отправить смотрителям национального парка. Знаете, как бывает ведь. Зимой нужно особенно следить за природой, попытаться предугадать, будут ли грядущей весной паводки…
– Да, отлично, – бесцеремонно
– Нет.
– Даже проездом? Те, которые не останавливались вовсе? – недоверчиво спросил Плацтер, покосившись на помощницу.
– Они должны были бы пройти регистрацию в Кеноре, как и вы. Получить разрешение на пересечение охраняемых территорий. Но мы запросили списки. Оттуда в Лоррод, кроме вас, никто не выезжал всю зиму.
– Значит, здешний, – протянул Плацтер и вновь посмотрел в окно.
Очертания города тлели в боковом зеркале. Крыши домов сравнялись с горизонтом, и вот уже по бокам от автомобиля вновь выросла колоннада непроходимой лесной чащобы. Сосновые стволы кренились в сторону при быстрой езде, сплетались ветвями. Их оттенки, иссиня-лиловые и зелёные, мазками налегали друг друга. Виктор поймал себя на мысли что днём, в ясную погоду, когда солнце высоко светило над горизонтом, лес уже не казался ему таким пугающим и тревожным. Это была обычная пуща. Не более.
– Вы приняли моё заявление о привлечении понятых?
– Да. Их уже доставил шериф. Они ждут нас, – сухо ответила Бекки и бросила на агента недовольный взгляд через зеркало заднего вида. – Могу я узнать, почему вы так решили? Никогда раньше не сталкивалась с подобной практикой.
Плацтер, до того изучавший дело, ответил не сразу. Он неуверенно закусил губу, но тем не менее стойко выдержал недовольный взор лейтенанта.
– Я могу быть с вами откровенен, Бекки? – спросил он.
– Конечно.
– У вас в городе случаются стычки между жителями резервации и остальными переселенцами? – Виктор взглянул на Коннелли и тут же поспешно добавил: – Только будьте со мной честны. Это нужно для Джеки.
– Я такого не замечала, – тихо ответила она. – Стычек вообще нет. Просто иногда случаются небольшие разногласия.
– А вот в запросе у меня имелись другие сведения.
– Вы думаете, что тут все друг друга на вилы насаживают? – обиженно спросила Бекки. – Тогда я вас разочарую. Никто никого не достаёт. И нет, прошу меня простить за дерзость, но я точно исключаю убийство на расовой ненависти.
– Это почему?
– Вся семья Джеки входит в приход нашей церкви. Они посещают её почти каждое воскресенье.
– И ваш преподобный, – протянул Виктор, запнувшись, – как вы сказали? О'Каллахан, да? Он их принимает у себя?
– Конечно, – ответила Коннелли. На сузившихся глазах ощутимо легла печать осуждения. – Да, он ирландец, от него всегда несёт душком, и случается, как он цапается с Ииской, оттого и, бывает, может резко высказываться о нём. Но он не расист. Поверьте мне.
Плацтер ничего не ответил, и остальной путь офицеры проделали молча.
Патрульная машина уже поджидала их на обочине в девяти милях от города. Ещё восемь сотен ярдов пришлось пройти от дороги на северо-запад, чтобы добраться до места преступления. Пока Бекки весь путь переговаривалась по рации с шерифом, Виктор, слушая утробный голос на линии, растягивающий гласные и проглатывающий последние слоги, мысленно благодарил Господа за то, что Коннелли принесла ему ботинки. Пересекая чащу, он то и дело спотыкался о кочки, огибал валуны и застревал стопами в подспудных силках из веток. Путь оказался не из лёгких.
Недвижно вокруг раскинулась зима. Белесый снег намертво закрепил землю, уплотнил время в чаще, делая лесную обитель
Сперва меж стволов смертью выглянуло кровавое пятно, но тут же исчезло. Следом появилось вновь – другое. Плацтер и Коннелли в ужасе задирали головы, осматривая верхушки стволов, ветви которых выбивались из общего умиротворяющего кряжа переплетений белоснежного и чёрного неестественно алым, местами тёмно-красным. Кора деревьев рдела от крови, и вскоре, когда до Виктора донеслись мужские голоса, на одной из пихт выглянул узелок из розовых лент кишок.
Из-за деревьев выплыла фигура престарелого шерифа. Джереми Менхейм, одетый в горчичного цвета куртку и такого же цвета рубашку, плотно облегающую заметно выпирающее брюшко, сразу же бесцеремонно выбил себе место в памяти агента густыми усищами и кудрями, выбивающимися из-под полей стетсона. Он угрюмо разглядывал окроплённую кровью землю, по-хозяйски сцепив руки на поясе. Рядом с ним кружил в халате эксперт, а также двое понятых: мужчина и женщина. Дальновидно были отобраны они, чтобы один оказался из переселенцев, а вторая – жительница резервации. Но все человеческие фигуры сразу обмельчали, силуэты их померкли, стоило Виктору, разинув рот, поднять кверху взгляд. Прямо над макушкой тянулись от ствола к стволу сеть растянутых мышечных волокон и кишок. Где-то они туже плелись вокруг ветвей, словно мерёжа, а затем тотчас разрастались и на другие сучья. На одних таких застрял сгусток плоти, и Плацтер признал в его очертаниях то ли печень, то ли желудок. Он понял: на фотографиях ужасающая картинка застыла, походила только на паутину из кровавых жил. Но тут всё казалось неправильно живым. Отвернувшись, он облокотился о дерево, пытаясь справиться с давящим чувством подступающей тошноты.
– Вы, там! – выдал шериф, шагнув в их сторону.
Лицо Бекки побелело, она с особым усердием разглядывала носки своих ботинок. А когда лейтенант не сразу ответила, то Плацтер понял, что её тоже начало тошнить.
– Это Виктор Плацтер, он из…
– Да, я знаю, – брякнул Джереми, исподлобья разглядывая столичного агента. – Очень жаль, что мы познакомились при подобных обстоятельствах. Но всё равно рад встрече.
Менхейм протянул руку, и жилистые пальцы крепко сжали кисть Виктора. Тот, пожав руку, кивнул в ответ.
– Вы представлялись мне значительно старше, – добавил Джереми.
Его голос звучал насмешливо, но вот глаза – маленькие, глубоко выглядывающие из-под поросли взлохмаченных бровей, – недовольно наблюдали за Плацтером, очевидно, подозревая того в непрофессионализме.
– Я выгляжу молодо, – не солгал пришлый.
Только сейчас в глаза ему бросилась обёрнутая в пакет половина трупа. Слишком маленький, чтобы сердце невольно начало сжиматься.
– Я думал, тело уже забрали.
– Джой Ричсон, наш судмедэксперт, прибыл из Плимута только сегодня, как и вы. – Джереми кивнул в сторону эксперта с несформировавшимся детским тельцем. Тот кивнул Виктору. – А это понятые: Люк и Келси. Не знаю, зачем они здесь, но раз вы запросили, мы не вправе отказать.