Волки Кэллы (Темная башня - V)

Кинг Стивен

Такая мысль не приходила Роланду в голову. Но чем руководствовался Джейк? Он задал этот вопрос и получил ответ человека, который просчитал партию в «Замки» на несколько ходов вперед.

– Ты спрашиваешь, как мой старший?

Роланд уже отрыл рот, чтобы ответить утвердительно, заметил, как пристально смотрят на него Эдди и Сюзанна, и передумал. Одно дело, хранить секреты (как каждый по-своему хранил секрет беременности Сюзанны), и совсем другое – следовать интуиции. Ответить да, значит, держать Джейка на коротком поводке. Но он, конечно,

заслужил право на определенную самостоятельность. Нынешний Джейк разительно отличался от того Джейка, которого «извлекли» в Срединный мир, дрожащего, перепуганного, чуть ли не голого.

– Нет, не как твой старший, – ответил он. – Что касается «ругера», ты можешь брать его и увозить, куда хочешь и в любое время. Разве ты принес его тету?

– Украл, – тихим голосом ответил Джейк, уставившись в колени.

– Ты его взял, чтобы выжить, – напомнила Сюзанна. – А это большая разница. Послушай, сладенький, ты никого не собираешься подстрелить, не так ли?

– Не собираюсь, нет.

– Будь осторожен, – добавила она. – Я не знаю, что ты задумал, но будь осторожен.

– И что бы ты ни задумал, постарайся разобраться с этим в течение следующей недели, – вставил Эдди.

Джейк кивнул, посмотрел на Роланда.

– Когда ты решил провести общее собрание?

– Если верить роботу, у нас десять дней до прихода Волков. Так что… – Роланд что-то подсчитал в уме. – Собрание пройдет через шесть дней. Тебя это устроит?

Джейк снова кивнул.

– И все-таки ты не хочешь рассказать мне, что тебя тревожит?

– Нет, если ты не спросишь, как старший. Возможно, это ерунда, Роланд. Честное слово.

Роланд с сомнением кивнул, начал сворачивать новую самокрутку. До чего же это приятно, курить свежий табак.

– Есть что-нибудь еще? – спросил он. – Если нет, тогда…

– В общем-то, есть, – прервал его Эдди.

– Что?

– Мне нужно вернуться в Нью-Йорк, – говорил он так буднично, будто разговор шел о том, что он собрался прогуляться в ближайший магазин за банкой маринованных огурцов или коробочкой лакричных пастилок, но глаза его возбужденно горели. – И на этот раз я должен попасть туда во плоти. То есть, придется напрямую задействовать этот шар. Черный Тринадцатый. Я очень надеюсь, что ты, Роланд, знаешь, как это делается.

– А с чего это ты собрался в Нью-Йорк? – спросил Роланд. – Вот этот вопрос я задаю, как старший.

– Само собой, – кивнул Эдди, – и я тебе отвечу. Потому что ты прав, говоря о том, что времени в обрез. Потому что Волки Кальи – не единственные, из-за кого нам надо тревожиться.

– Ты хочешь посмотреть, сколько времени осталось до пятнадцатого июля, – догадался Джейк. – Так?

– Да, – кивнул Эдди. – По тому, что мы видели в Прыжке, ясно, что время в том Нью-Йорке 1977 года идет быстрее. Вы же помните дату на экземпляре «Нью-Йорк таймс», которую я нашел?

– Второе июня, – ответила Сюзанна.

– Правильно. А точно соотнести время этого мира и другого

не представляется возможным. Согласны?

Джейк энергично кивнул.

– Потому что этот мир не похож на другие… если только эта разница не кажущаяся, подстроенная Черным Тринадцатым, который и отправил нас в Прыжок.

– Я так не думаю, – покачал головой Эдди. – Мне представляется, что отрезок Второй авеню, от пустыря до, скажем, Шестидесятых улиц, играет очень важную роль. Я думаю, это дверь. Одна большая дверь.

Джейк Чеймберз оживился.

– Не до Шестидесятых. Не так далеко. Я думаю, ты говоришь об отрезке Второй авеню между Сорок шестой и Пятьдесят четвертой улицами, В тот день, когда я ушел из школы Пайпера, я почувствовал какие-то изменения, когда пересек Пятьдесят четвертую улицу. Речь может идти только об этих восьми кварталах. На этом отрезке находятся магазин звукозаписи, ресторан «Чав-Чав» и «Манхэттенский магазин для ума». И, разумеется, пустырь. Это другой конец. Это… не знаю…

– Оказавшись там, ты попадаешь в другой мир, – продолжил Эдди. – Какой-то ключевой мир. И я думаю, именно поэтому время там бежит…

Роланд поднял руку.

– Стоп.

Эдди замолчал, выжидающе посмотрел на Роланда, с легкой улыбкой на лице. Но Роланд и не думал улыбаться. И от недавнего благодушия не осталось и следа. Слишком много у них дел. А вот времени на все эти дела явно недостаточно.

– Ты хочешь посмотреть, насколько приблизилось время к тому дню, когда перестанет действовать прежнее соглашение. Правильно я тебя понял?

– Да.

– Для этого не обязательно перемещаться в Нью-Йорк во плоти. Хватит и Прыжка.

– Прыжок годится, если нужно только проверить день и месяц, но есть и другие дела. Насчет пустыря мы сильно ошиблись. Очень сильно, уверяю вас.

10

Эдди не сомневался, что они смогут стать владельцами пустыря и без унаследованного Сюзанной состояния. Он полагал, что история Каллагэна ясно показала, что для этого нужно сделать. Не розы, конечно. Роза не могла принадлежать никому (ни им, ни кому-то еще). Но пустыря, чтобы охранять и защищать розу. И денег для этого, по его убеждению, практически не требовалось.

Испуганный или нет, Келвин Тауэр спрятался в бывшей прачечной, чтобы спасти задницу Каллагэна. Испуганный или нет, Келвин Тауэр 31 мая 1977 года отказался продать последний участок манхэттенской земли, находящийся в его собственности, «Сомбра корпорейшн». Эдди думал, что Келвин Тауэр вполне тянет на героя.

Эдди также думал и о том, как отец Каллагэн закрыл лицо руками, первый раз упомянув о Черном Тринадцатом. Ему очень хотелось вышвырнуть шар из своей церкви… но он все равно держал его там. Как и владелец книжного магазина, отец Каллагэн тянул на героя. И как же они сглупили, предположив, что Келвин Тауэр попросит за пустырь миллионы! Он хотел избавиться от пустыря! Отдал бы его даром, но только надежному человеку. Или надежному ка-тету.