Волки не дремлют
Шрифт:
X
Лейтенант Черенков шел к геологам. И хотя он хорошо подготовился, на душе у него было неспокойно. Ему еще никогда не приходилось выступать перед большой аудиторией.
В клубе его встретили десятки откровенно любопытных, внимательных глаз, и он с непривычки немного растерялся. Инженер Орешкин, оставшийся за начальника экспедиции, представил Черенкова собравшимся.
...Отведенные для беседы сорок пять минут истекли, а Черенков продолжал говорить.
Когда лекция закончилась, Орешкин от имени слушателей поблагодарил Черенкова и пожал ему
— Юрий Васильевич, познакомьтесь: мой племянник Павел.
Черенков подал руку:
— Очень рад...
— Я тоже рад познакомиться с вами, — подхватил Павел. — С удовольствием послушал вашу беседу. Содержательная, нужная. Заставит кое-кого задуматься. Ротозеи-то у нас еще не перевелись.
Черенков невольно взглянул на главного инженера и заметил, как при этих словах лицо инженера передернулось. Чтобы как-то сгладить неловкость, лейтенант дружелюбно похлопал Павла по плечу:
— Павел, — не знаю, как вас по батюшке, — не надо комплиментов...
— Павлом Ильичем меня величают. Нет, я серьезно. Вот, к примеру, буквально два дня тому назад ко мне подошел один субъект и, знаете, чем он у меня интересовался? Расспрашивал, есть ли у нас, в Якутии... военные аэродромы.
Черенков, ничем не выдав своего удивления, подчеркнуто строго сказал:
— Ну, знаете, с этим шутить...
— Я не шучу, товарищ лейтенант. Слово солдата! Я еще спросил, зачем ему это. Пишу, говорит, книгу о заполярной Якутии и нужно, конечно, опустить в описании те районы, где возможно наличие военных объектов. Этот субъект, по-моему, — Павел заговорщически подмигнул, — заслуживает вашего внимания. Я правильно понимаю?
Черенков похвалил Павла и спросил, знает ли он этого человека.
— Раззява! — Павел хлопнул себя по лбу. — Я даже имени его не спросил, не то что фамилию и адрес. Никакого значения сначала не придал. А вот сегодня послушал вас — спохватился: какую допустил промашку! Вот почему я и говорю: ваша беседа очень нужная, полезная.
— Интересно. Обратился именно к вам? А почему?
— А шут его знает. Может, потому, что я был в форме.
— А до этого или после вы его не встречали?
Павел отрицательно покачал головой.
— Павел Ильич, вы солдат, и вы, конечно, понимаете: то, что вы рассказали, весьма серьезно. Хотя вряд ли так станет действовать настоящий враг.
— А мне откуда знать! Вам виднее. Я просто рассказал то, что было.
— Я не об этом. Я хотел сказать, что кем бы этот гражданин ни был, мы должны его установить, выяснить, с какой целью он проявляет интерес к подобным вещам. Поэтому, — Черенков посмотрел Павлу в глаза, — у меня к вам просьба: если снова доведется встретиться с этим человеком, постарайтесь выяснить его фамилию, имя, где работает...
Павел приложил руку к груди:
— Кровь из носу. Хотя... не гарантирую, что у меня это получится. Я не умею располагать к себе людей так, как это делаете вы.
— И все же попробуйте. Ведь кроме вас, он, наверное, ни к кому больше не обращался?
— Пардон... я сейчас,— высмотрев кого-то в толпе, Павел направился к выходу.
Черенков не
— Здравствуйте, — поздоровался Павел с каким-то человеком. — Огонька у вас не найдется? А то моя машина не того... — и он два раза щелкнул зажигалкой, вмонтированной в позолоченный портсигар. Прикурив, Павел вернулся к ним.
— Вы знаете, к кому я подходил?
— Это же наш радист, — неприязненно буркнул Иван Александрович.
— Это тот самый субъект и есть.
— Огнев? — вырвалось у Черенкова.
Орешкин, сглатывая застрявший в горле комок, вымученно усмехнулся:
— Сказка для дошкольников. Никакой книги он не пишет. Писать — это вам не хухры-мухры. Здесь голова нужна.
Лейтенант Черенков поспешил в отделение.
— Товарищ подполковник... — начал Черенков прерывающимся от волнения голосом, как только влетел в кабинет. — Разрешите? У меня срочное... — Но, увидев министра, стушевался: — Простите, товарищ полковник, я не заметил...
— Ничего. Коли дело срочное, можно и не церемониться, — сказал Вагин. — Докладывайте.
— Я только что от геологов, — еще не оправившись от волнения, начал лейтенант. — Лекцию читал. Там я познакомился с племянником Орешкина... — И он рассказал о том, что узнал в клубе геологов. — Может быть, радист Огнев — тот самый, кого мы ищем!
— Интересно, но... — Вагин сделал небольшую паузу, — сомнительно. Грубо слишком. Однако проверить надо. В данном случае нелишне будет, если с племянником инженера, — Вагин повернулся к Турантаеву, — поговорите вы лично. У вас опыт. Кое-что ему надо подсказать, а заодно и поблагодарить человека.
Турантаев кивнул: хорошо, мол, поговорю.
— Ну, а как ваша жизнь вообще? Устроились?
— Спасибо, товарищ полковник, устроился неплохо.
— В столовку одну зачастил, — Турантаев улыбнулся. — Есть там одна интересная кыыс [4] .
— Товарищ подполковник, — покраснев, растерянно пробормотал Черенков, — я просто так, я просто присматривался к ней. Вы же сами указание давали по столовым и закусочным...
— Ну и как, присмотрелись? — лукаво поинтересовался министр. — Хороший вы парень, лейтенант! Теперь и мой был бы таким... Погиб в танке под Курском, — вздохнул полковник и, по-стариковски сутулясь, опустился на стул.
4
Кыыс — девушка (якутское).
— Мне можно идти? — нерешительно спросил Черенков.
— Да. Идите. Только вот что, — Вагин поднял глаза. — В проверке Огнева используйте и другие возможности. Попросите капитана Оллонова, он вам поможет. А на совещании сегодня поговорим об этом подробнее...
XI
Несколько дней лейтенант Черенков вплотную занимался радистом Огневым. Изучал его привычки, склонности, слабые и сильные стороны. Минусов в его характере оказалось достаточно: честолюбив, замкнут, нечестен, жаден до денег. Выяснить же истинные причины его заинтересованности военными объектами Черенков так и не смог.