Волки не дремлют
Шрифт:
При осмотре места происшествия сразу же было установлено, что Марченко был сбит полуторкой, управлял которой опытный водитель. Нашли на снегу четкий отпечаток протектора, сделали слепок. А еще через день установили и саму машину. Она, как ни странно, принадлежала той же больнице, в которую Иван Петрович был доставлен. Шофер машины уверенно заявил, что в день происшествия никуда не выезжал, а был дома. Никому машины не давал, как она оказалась в районе происшествия, а потом была поставлена на место, не имеет ни малейшего представления. При перепроверке его показания подтвердились. Стало
— Чем дальше в лес, тем меньше данных, — выслушав Оллонова, проводившего расследование, переделал пословицу Турантаев. — Больно уж нахально работает, сволочь! Что ты намерен делать дальше?
— Дальше? — Оллонов задумался. — Думаю, не повредит, если мы от имени милиции обратимся к населению и попросим помочь найти убийцу.
VI
В тот вечер (как стало известно чекистам потом) Павел был в кино. После сеанса на улице к нему подошел какой-то незнакомый человек и назвал по имени и отчеству. Павел вздрогнул: слишком многое напоминал этот голос. Справившись с собою, Павел спокойно оглянулся и посмотрел на подошедшего. Ошибки не было: перед ним стоял Мэнсфилд. Понимая, что затяжное молчание не в его пользу, Павел, как бы удивляясь и в то же время радуясь, воскликнул:
— Как! Вы здесь, господин майор? Какими судьбами? — А в голове лихо стучала мысль: как сообщить товарищам?
— Как видишь, здесь. Но не майор, а твой фронтовой друг и зовут меня Геннадием. Понял? Вот и хорошо. Идем, рассказывай, как дела, — предложил Мэнсфилд и первым зашагал туда же, куда шел и Павел.
— Похвастаться нечем, — догнав Мэнсфилда, начал Орешкин и, заглянув тому в лицо, подумал: «Усы, бороду отпустил, узнать трудно!». Затем заговорил быстрее: — Этот геолог никому не доверяет. Даже завербованный мной человек, уж на что друг «дяди», — Павел криво улыбнулся, — ничего не мог из него вытянуть. Портсигар выбыл из игры почти сразу. Мы об этом сообщали, пленки, какие в нем были, выслали. А тут еще командировка «семнадцатого». Пока он был здесь, делал многое, а вот отправили его — и дело затормозилось...
— В какой командировке «семнадцатый»? — не повернув головы, спросил Мэнсфилд.
— Он с геологами ушел на доразведку какого-то месторождения.
— Зимой?
— Да тут с этим не считаются. Работают в любое время. К тому же, говорят, нашли какое-то редкое сырье. Между прочим, — Павел посмотрел на Мэнсфилда, — «семнадцатый» один раз прилетал оттуда. Даже пробы земли, лишайника и воды привез. Все это я упрятал. Вот, собственно, и все. Но теперь, когда вы здесь...
— Вам известно, — Мэнсфилд перебил разговорившегося спутника, — что вас уже давно засекли и запеленговали?..
— Нас? — на этот раз Павел прервал Мэнсфилда. — Не может этого быть. Просто исключено. Здесь нет для этого никаких радиосредств.
— Живешь-то у дяди? — Мэнсфилд покосился на Павла.
— У него. И этот, завербованный, — тоже. Их сдружили охота и рыбалка.
— Когда ты сможешь его мне представить? — Мэнсфилд остановился на перекрестке.
— В любое время. Это сделать нетрудно, — сказал Павел
Мэнсфилд достал папиросу, чиркнул зажигалкой, прикурил:
— Геолог или его жена сейчас дома?
— Не знаю, — неопределенно протянул Павел, лихорадочно соображая, говорить правду или нет. А может, он уже все знает? — По-моему, сейчас никого нет. Орешкин на работе. Это точно. А жена уехала к сестре. Если и вернется, то поздно вечером.
— Идем на квартиру. Стоять на таком морозе — небольшое удовольствие.
До дома они больше не проронили ни слова. В комнате Мэнсфилд бегло осмотрелся и предложил Павлу взять листок бумаги и ручку.
— Пиши, — и стал диктовать: — «Дядя, на некоторое время я отлучусь из дому. Если меня не будет даже до утра, не беспокойтесь. В общем, не поднимайте шума, не волнуйтесь. Приду — все расскажу».
Когда Павел подписался под запиской, Мэнсфилд сказал:
— А теперь идем со мной. Ты мне нужен. Есть дело, от которого зависит выполнение задания.
— Я только переоденусь, — Павел развел руками. — А то прямо с работы и в кино...
Мэнсфилд подошел к Павлу, распахнул куртку, бросил беглый взгляд на пиджак.
— Сойдет и так. Не на свадьбу.
— А что взять с собой? — спросил Павел, думая, что же делать с Мэнсфилдом.
— Только документы, — приказал Мэнсфилд и, немного подумав, добавил: — На всякий случай возьми оружие. Надеюсь, ты еще не потерял пистолет? — улыбка у него вышла какой-то двусмысленной.
— Всегда при мне, — Павел ловким движением достал пистолет и показал его Мэнсфилду, подумал: «Вот подходящий момент. Всего два слова «руки вверх» и... Жаль, нельзя.»
— Остальное нам пока не потребуется, идем. — Мэнсфилд шагнул за порог.
Пешком они прошли через весь город, и Павел понял, что его ведут в аэропорт.
— Сейчас полетим в Якутск, — Мэнсфилд посмотрел на Павла, проверяя, какое впечатление на того произвело это сообщение. Чтобы как-то сгладить растерянность, Павел с нарочитым энтузиазмом усмехнулся:
— С вами хоть на край света! Но если я завтра не вернусь, «они» могут заявить в милицию.
— «Они» этого не сделают, — уверенно отрезал Мэнсфилд. — До утра будут молчать, а днем из Якутска дадим телеграмму. Так что о «родственничках» не волнуйся, — не скрывая иронии, проговорил Мэнсфилд и уже серьезно и даже резко закончил: — Прежде всего дело. Я сюда прибыл не в бирюльки играть.
Мэнсфилд рассчитал точно. Когда они появились в здании аэровокзала, на рейс Адычан — Якутск заканчивалась регистрация. Через десять минут они были в воздухе.
В самолете Павел не переставая думал, как же быть, как сообщить, что Мэнсфилд — вот он, рядом. Арестовать его не представляет никакого труда. Может, встать и спокойно объявить: «Товарищи! Рядом с вами летит враг — берите его!» И дело с концом. Павел чуть было не поддался искушению. Однако он все время помнил слова полковника Вагина: «Опознать мало. Надо выяснить, с чем он к нам пожаловал, и только после этого взять, причем обязательно живым.»
Когда из кабины пилотов вышел один из членов экипажа, Павел спросил, не найдется ли у них глотка воды.