Волна открытий
Шрифт:
Далее нужно определить время отправки письма. Очень удачное, надо сказать, время, когда сам Непомнящий сидел у себя в кабинете, а Остафьев должен был вот-вот покинуть офис. О расписании директора, по его словам, знали многие. А вот как, интересно, злоумышленники узнали, что Илья находился не в лаборатории, а в кабинете, где установлен факсимильный аппарат? Для Непомнящего понятия «расписание» не существует, и прогнозировать его перемещения вряд ли кто-то возьмется. А между тем, чтобы получить необходимый эффект, эти люди должны были быть уверены, что Илья прочитает письмо в определенный час, ни раньше,
Легче всего получить информацию о местонахождении и планах Непомнящего можно было по телефону. Просто позвонить в кабинет и узнать, что Илья собирается работать там какое-то время. И звонил, конечно, кто-то свой. Если б Илья или его ассистент вспомнили всех, кто звонил незадолго до получения факса, они смогли бы вычислить предателя. Во всяком случае, значительно сузить круг подозреваемых.
Оставалась еще неприятная версия, что Илье никто не звонил, а злоумышленники получили информацию о его перемещениях от сотрудников лаборатории. Например, от личного помощника ученого. Гипотетически это возможно, хотя на практике – вряд ли. Остафьев уверен, что утечка информации идет из его окружения. Значит, Алексей отпадает.
Ну и, наконец, третье. Собственно письмо. Гладкое и безликое, а меж тем доведшее легко возбудимого ученого до состояния бешенства. В документе фигурировали факты, которые не мог знать посторонний человек, что стало для Непомнящего убедительным доказательством его достоверности. В письме он увидел название нового препарата, которое охранялось едва ли не больше, чем его формула. Было там и имя нового немецкого партнера «Бионик Фуд», с которым Антон Александрович познакомился недавно и только-только начал переговоры.
Дина еще раз посмотрела на факс. Письмо как письмо, отпечатано на принтере, ровные четкие буквы. Странным казалось одно: слева, на полях, стояли непонятные точки, вернее, небольшие пятна неровной формы. Такое бывает, когда в принтере возникают неполадки. Он еще работает, но все документы выходят с браком – на листе появляются лишние точки, полоски, или часть текста пропечатывается слабее, чем нужно.
И тут Дина поняла, что именно пыталась вспомнить, впервые увидев это письмо. На днях Лиля Ничипоренко жаловалась Аношиной на свой принтер, она говорила, что при печати он пачкал документы. Вот и у злоумышленников, видно, была та же проблема.
Но ведь этот факс она копировала в приемной Остафьева, на том самом аппарате, на который пеняла Лиля! Если его еще не починили, значит, на ее экземпляре стояли пятна, возникшие при копировании. А на оригинале их не было. Или были?
Были! Теперь Дина точно вспомнила. Ведь именно потому, что она увидела эти странные точки на полях письма, она и захотела сделать с него копию. Не сообразила сразу, что к чему. Значит, теперь у нее был отпечаток с пятнами брака от оригинала и от копира. Вот только где какие – уже не отличишь. Дина присмотрелась к точкам внимательней и обомлела. Они были одинаковой формы и находились на расстоянии всего в несколько миллиметров друг от друга. Если бы она ровнее положила оригинал, то при копировании пятна совпали бы. Но это значит!..
У Дины остановилось дыхание. Это значит, что злополучное письмо было распечатано в приемной директора! Под самым носом у Остафьева! И значит,
Не может быть! Ничипоренко царила в приемной директора «Бионик Фуд» около трех лет, а до этого работала администратором в клинике, принадлежащей родителям Анжелики. Выходит, Лиля годами служила этой семье, и что теперь? Предала?
Это было похоже на бред! Дина недолюбливала Лилю, и проблем та доставляла ей немало, но все же она старалась не утратить объективности. Не настолько же Лиля глупа, чтобы так подставляться! Ведь это значило, что Ничипоренко и была тем самым «засланным казачком», которого искал Остафьев. Это она поставляла секретные сведения врагам «Бионик Фуд», помогая им выкрасть новый препарат. За такие дела можно не просто лишиться хорошей работы, за это можно получить приличный срок.
А если предположить, что письмо на Лилином принтере распечатала не она, а кто-то другой, то получалось еще менее вероятно. Неизвестному нужно было дождаться, когда Ничипоренко выйдет из приемной, незаметно туда проникнуть, подключиться к принтеру, распечатать документ и так же незаметно уйти. Проделать все это казалось почти невозможным. В приемную часто заходили посетители, наверняка там стояли камеры слежения, да и Остафьев целый день находился у себя – он в любой момент мог выйти из кабинета и застукать злодея на месте преступления. К тому же Дина не могла взять в толк, зачем понадобилось печатать факс именно на Лилином принтере. Гораздо безопаснее было сделать это на любом другом аппарате в офисе.
Дина колебалась, не зная, какую точку зрения выбрать, и потому решила не торопиться с выводами. Главное было ясно: липовое письмо Карла Фишера распечатали в приемной директора. И если завтра удастся узнать, кто это сделал и откуда отправил факс, они найдут предателя.
Глава 18
Остафьев появился в приемной компании позже обычного и, проходя мимо приветствовавших его секретарей, весело подмигнул Дине. Впервые за много дней он, кажется, пребывал в сносном настроении. На лестнице Дина догнала его.
– Антон Александрович, мне нужно с вами поговорить.
– У вас надолго? – спросил он и беспокойно посмотрел на часы.
Вчера он последовал ее совету и, приняв изрядное количество коньяка, проспал десять часов как младенец. Стопка накопившихся бумаг так и осталась нетронутой, а меж тем эти дела нужно было срочно завершить.
– Минут пять, – ответила Дина и шепотом добавила: – Это по поводу вчерашнего факса.
Остафьев с любопытством посмотрел на нее и ответил:
– Хорошо, идемте.
Бодрым шагом он направился к себе, и Дине приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отстать. «Откуда, интересно, столько прыти в этом грузном теле», – думала она, едва поспевая за начальником. В приемную они вошли вместе. Открывая дверь кабинета и пропуская Дину вперед, Остафьев бросил:
– Лиля, кофе, пожалуйста.
Ничипоренко ошарашенно проследила за исчезнувшей в дверях кабинета процессией и от изумления даже забыла поприветствовать директора. Что делает эта выскочка с ресепшен в ее владениях? Зачем она понадобилась Остафьеву? Раздраженная и заинтригованная, секретарша принялась делать кофе.