Вольная Пустошь
Шрифт:
У каждого улана был свой собственный зубоскал. Эти ручные серые, бурые, рыжие и чёрные звери уже давно чувствовали незримую и незыблемую связь со своими хозяевами. Но были и бесхозные скакуны — слишком молодые либо потерявшие своего наездника в битве. Кто-то из них и должен был достаться Плуту и другим новичкам. По истечении третьей недели капитан Рубь, вызвал юношу к себе.
— Я пристально наблюдаю за тобой, Плут Кородёр, — начал он свою речь. — И должен признать, ты всё схватываешь на лету. Пожалуй, пришло время позволить
— Благодарю вас, капитан. — Плут расплылся в счастливой улыбке. Он давно ждал этих слов.
Оживлённо болтая, Лага и Плут отправились в центр Свинцовой Рощи, где на широких ветвях обитали свободные зубоскалы. Чем ближе друзья приближались к загону, тем громче звучало фыркание зубоскалов, тем сильнее бил в нос специфический запах животных. У подножия исполинской свинцовой сосны их встретил мускулистый, с копной густых чёрных волос крох-гоблин Рембит Таг.
— Нас прислал капитан Рубь, — приветствовал его Лага. — Плуту требуется зубоскал.
Рембит внимательно оглядел Плута с головы до ног. Определив рост и вес юноши, он подобрал седло и указал на своих шумных подопечных.
— Я бы посоветовал выбрать зубоскала серой масти, — сказал он. — Они не слишком ретивы, зато очень надёжны.
У Плута разбежались глаза. Самые большие зубоскалы были бурой, серой и чёрной масти. У всех зверей как на подбор были сильные, мускулистые задние ноги и крошечные передние лапки. Зубоскалы помоложе, рыжей масти, обладали живым нравом, но управляться с ними было гораздо трудней. Плут ласково потрепал их по холке, и те блаженно заурчали. Рембит казался ошеломлённым.
— Ты им понравился, — заверил он. — Похоже, ты умеешь обращаться со зверьём.
Плут кивнул.
« На теле у зубоскалов сорок три восприимчивых к прикосновению точки: брови, средний палец задней ноги…» — зазвучал у него в голове голос Фенбруса.
Взгляд Плута упал на рослого зубоскала, державшегося особняком. В отличие от своих желтоглазых сородичей в незатейливых шубках, у него были пронзительно синие глаза и тёмно-бурые пятна на белоснежной шкуре.
« Белые пятнистые зубоскалы отличаются острым умом При правильной дрессировке они творят чудеса, но неумелый хозяин пожнёт, дурные плоды…»
— Можно мне этого? — спросил Плут.
— О нет! — торопливо сказал Рембит. — Что ты! Его объезжал плоскоголовый гоблин Грейз Флинтвик. С тех пор как хозяин погиб на Лафовой Горе, зверюга никого к себе не подпускает. Я держу его здесь только в память о старом товарище.
Но Плут уже вошёл в раж. Что-то зацепило его в этом зубоскале. Юноша прошествовал
— Как его зовут? — спросил Плут.
— Чинквикс, — ответил крох-гоблин. — Но, поверь мне, его невозможно приручить. Мне даже трудно поверить, что он подпустил тебя так близко.
Плут опустил голову и, не отрывая глаз от строптивого животного, продвинулся ещё на один шаг.
— Чинквикс, — позвал он. — Не бойся, дружок.
« К беспокойному зубоскалу следует подходить сбоку, постоянно поддерживая с ним зрительный контакт…»
Зубоскал завертелся на месте и нервно взвизгнул.
— Да, да, я всё понимаю, — прошептал Плут. — Тише, тише…
« Пусть ваши руки будут на виду у животного…»
— Я бы не советовал, — начал было Рембит, но Лага положил ему на плечо ладонь, и тот умолк.
« Позвольте зубоскалу себя обнюхать…»
Плут подошёл вплотную к животному, облизал пальцы и поднёс их к трепещущим ноздрям зубоскала.
— Чинквикс, Чинквикс, — тихо повторял он.
Зубоскал сделал глубокий вдох. Он перестал вертеться и замер. Плут ласково улыбнулся и, продолжая глядеть зверю прямо в глаза, погладил зубоскала по шёрстке.
Взгляд Чинквикса смягчился. Рычание стихло, и из груди пятнистого зверя вырвалось нежное урчание.
— Хорошо, Чинквикс. Умница. — Плут набросил на Чинквикса седло и, не переставая поглаживать зверя, затянул упряжь.
— Вот это да! — обомлел Рембит. — Никогда не видел ничего подобного. Где ты только всему научился?
Плут улыбнулся крох-гоблину и погладил карман, в котором лежал драгоценный фолиант.
— Я прочитал об этом в одном трактате.
Чинквикс тем временем ласково жался к Плуту, настойчиво требуя внимания.
— Если бы я не увидел всё это собственными глазами… — покачал головой Рембит.
Лага уже оседлал собственного буро-рыжего зубоскала по имени Белвикс и подскакал к Плуту.
— Молодчина, — похвалил он друга, — Теперь посмотрим, как ты доберёшься до верхних веток.
Плуту нее потребовалось повторять дважды. Он прыгнул в седло и слегка натянул вожжи. Этого было достаточно, чтобы Чинквикс взвился. Зубоскал стремительно перескакивал с ветки на ветку всё выше и выше. Кровь Плута прилила к голове. Со времён полётов на «Буревестнике» он не чувствовал такого возбуждения.
— Я жив, Чинквикс! — закричал он, и эхо разнесло его слова по Свинцовой Роще. — Я снова жив!
Глава шестнадцатая. Канкарессе