Волшебный десерт для мага. Я (не) твой сахарок!
Шрифт:
Но моим мечтам не суждено было сбыться. Вероника уже была поглощена работой. Новые десерты заполняли витрины и стойку, а по залу крутилась юная девчушка, постоянно задававшая уточняющие вопросы. Видимо, в момент моего отсутствия Ника всё-таки нашла помощницу. Целеустремлённая сахарная фея.
Я усмехнулся и, взяв со стола чашку с остывшим кофе, закрылся в коморке с закваской. До начала рабочего дня оставался час, поэтому было время поразмыслить над прошлым и будущим. Мне позарез был нужен новый план.
Мысли улетели далеко в прошлое.
Когда я услышал о том, что задумал отец, то не сомневался ни секунды. Хотя кому я вру? Несколько мучительных часов я провёл во внутренней борьбе и агонии. Мой отец. Тот, кого я уважал и боготворил, сколько себя помню. Тот, кто привёл нашу
Была мысль сразу направиться во дворец, но я отмёл её, справедливо рассудив, что идти с таким обвинением без доказательств — глупо и недальновидно. Да и если вдруг начались бы проверки, а они бы обязательно начались, то что стало бы с матерью и сестрой? Вся эта история легла бы грязным пятном на их репутации, а меня… в лучшем случае посадили бы в темницу за клевету (что отец выкрутится, я не сомневался), а в худшем — прикопали бы прислужники отца. Но если не допустить? Если забрать то, что помогает ему вершить тёмные дела? Думал я недолго. Той же ночью, прихватив артефакт и мешок золота из фамильной сокровищницы, я исчез из жизни своей семьи.
Сначала казалось, что меня не ищут, и я даже позволил себе поверить, что ошибся и отец тоже стал жертвой странного артефакта, который никак не удавалось уничтожить. Но через два дня я заметил слежку, а затем была погоня, которая до сих пор преследует меня в кошмарах. Отец прибег к услугам чёрных менталистов, и я никому не пожелаю испытать их магию на себе.
Уйти удалось, но это чуть не стоило мне жизни, ведь я прыгнул с обрыва прямо в тёмные воды Иридиры, последние силы потратив на блокирующую магию. Артефакт и золото были крепко примотаны к животу, что создавало дополнительное утяжеление.
Меня спас старик-травник из той самой деревеньки, в которой я и обрёл новую личность. Он один знал, кто я такой, помог прийти в себя и восстановить силы, чтобы я смог заблокировать все магические потоки. Пришло время узнать эту жизнь с изнанки, ведь люди, рождённые с даром, часто не рассматривают себя отдельно от него. Магия просыпается в раннем возрасте и растёт до отведённого ей предела. Я родился с огромным резервом и уже в три года не давал прислуге и нянькам спокойно сидеть. И как же оказался слаб перед обстоятельствами! Мой магический след можно было легко отследить при малейшем колебании дара, которое и произошло после воздействия менталистов и купания в ледяной воде. Сила во мне словно слетела с катушек, и я уже приготовился к самому страшному, но никому не известный молчаливый старик выходил меня с помощью обыкновенных травяных сборов и своих собственных рук, так чётко нажимавших на определённые точки на теле. Я лежал в тёмном полуподвальном помещении, увешанном артефактами и пучками трав, а он продолжал каждый день поить, массировать и втирать чудодейственные растворы, благодаря которым магия сначала замерла, а затем начала потихоньку возрождаться к жизни.
Потребовался месяц, чтобы восстановиться и обрести контроль над силой. Затем я самостоятельно изготовил блокирующие магический след артефакты, создал личины, меняющие внешность, и обрёл нового себя.
Старик привёл меня в дом пекаря, которому как раз требовался помощник. Так началась история Винсента Стоуна, простого парня из глубинки.
Возможно, так бы я и жил своей новой жизнью, но никто не отменял главной сути моего побега. Изо дня в день я ходил в тот самый подвал, к старику-травнику, чтобы попытаться уничтожить вражеский артефакт, наполненный тёмной магией. Каждый раз, бывая на ярмарке в близлежащем городе, старался попасть в библиотеку и найти хоть какую-то информацию, но увы. Однажды, вернувшись с очередной вылазки в цивилизацию, я заглянул к травнику и увидел, что дом разгромлен, а сам старик исчез. Нутро сковало раскалёнными тисками. Повезло, что мой спаситель не пострадал. Оказалось, что он как раз находился на сборе трав. Но так или иначе, мой след ищейки взяли, а это значило только одно — счёт шёл на часы.
И я сбежал, оставив в тайнике записку для тех,
Следующий год прошёл в скитаниях. Сотни раз я клял себя за то, что не остался в родовом замке, не придумал план получше и не нашёл способа вывести отца на чистую воду, не навредив матери и сестре, но сожалеть было поздно. Новые реалии диктовали собственные правила. Ни на одном месте я не оставался дольше, чем на несколько дней, и научился менять личины так виртуозно, что порой и сам забывал, как выгляжу на самом деле.
Когда всё же пришло время осесть на одном месте, я рассудил, что, скорее всего, после первого обнаружения, искать меня будут по маленьким неприметным городам и полузаброшенным деревенькам, прочёсывая глухие леса и топи. Было решено поселиться во втором по величине городе империи и наконец перестать менять личины. Потому что я изменился.
За эти три года я изменился очень и очень сильно. Из самоуверенного юнца, справедливо считавшего, что ковровая дорожка будет всю жизнь стелиться под ногами, я превратился в мужчину с потемневшим взглядом, в котором чётко читалось отношение к жизни в целом и высшему свету в частности. Я ощущал эти изменения, а встретив на рынке Рейвенхилла старого приятеля, который меня не узнал, уверился, что не ошибся. Да и артефакт, над уничтожением которого я продолжал работать, к тому моменту уже несколько месяцев не подавал признаков жизни. Никакого свечения и вибрации. Фона магии я тоже не ощущал и надеялся, что один из ритуалов всё-таки подействовал как надо, поэтому решил, что через год смогу просто утопить бесполезное устройство в болоте и забыть, как страшный сон. А потом я честно планировал перестать накладывать блокирующие чары на всё, чего касался, и жить простым пекарем до глубокой старости. Жениться, растить детей и больше никогда не соваться в ту грязь, в которой топчется высшая знать. Все миролюбивые планы рухнули в тот злополучный день, когда за столик в кофейне Вероники сели те двое…
Не знаю, где я допустил промах, но с того момента снова стал ощущать постоянную слежку. Решив, что это игра воображения, разбудившая старые страхи, ночью всё-таки залез в небольшую нишу в стене, где хранилась моя тайна. Сердце замерло, а потом пустилось вскачь, разгоняя кровь в висках. Артефакт снова светился, и, кажется, не просто так. На него шло воздействие извне. Ищейки снова взяли след.
И мне бы бросить всё и сбежать… Но я не мог, уже не мог. Пришло время посмотреть в глаза своим страхам и вспомнить, что я — один из сильнейших молодых магов империи.
В мою жизнь снова вернулись личины, только теперь мы со злом играли на равных. Те, кто охотился за мной, не могли действовать открыто из-за страха огласки. Они выжидали и боялись совершить ошибку. Я же не позволял себе промахов и перестал доверять даже собственной тени. Сначала пришлось погонять преследователей по городу. Даже при наличии маячков, слишком большой радиус слежки уменьшал концентрацию внимания, а я тем временем искал место, где мои эксперименты точно не станут заметны. И нашёл. Под покровом ночи, в образе похотливого толстосума, я наведался в салон Трейси Мерч и арендовал самую дорогую, скрытую от чужих глаз комнату. Сюда не проникал шум и магические потоки. Для других же этой комнаты просто не существовало. Антураж помещения заставлял содрогнуться от отвращения. Страшно представить, что здесь могло происходить, если каждый, знавший о ней, подписывал бумаги о неразглашении тайны. Я преследовал свои цели, но для прикрытия пришлось переступить через принципы и «заказать» невинную девицу. Присмотрел самую нерешительную и, как только мы вошли в комнату, погрузил в иллюзию. Очнувшись, девушка помнила только то, что мне лучше не перечить, а я пообещал свободу, если она будет играть роль моей постоянной любовницы. Так у меня появилась пара часов на новые попытки уничтожить дирхов артефакт, и в этот раз я рассчитывал справиться быстро. Магия прокатилась по венам волной восторга, когда поняла, что её больше ничто не сдерживает. Всего за одну ночь я вспомнил, каким могу быть и как соскучился по этим ощущениям. Ледяной комок внутри начал таять, уступая место огню… а потом настало утро, завтрак с Вероникой и её «дружеские отношения»…