Волшебный квартет
Шрифт:
— Забудем, ваша светлость. Чем подначивать друг друга, давайте лучше займемся делом. Слушай внимательно, сынок. Это напрямую касается тебя.
— Понимаю, сэр,— отозвался Данкен. Он дождался, пока сядут старшие, и лишь тогда сел сам.
— Кто скажет ему, Дуглас? — спросил прелат, поглядев на лорда Стэндиша.
— Вы, ваша светлость. Вам известно больше моего. К тому же у вас и язык подвешен что надо.
Архиепископ откинулся на спинку кресла и скрестил пухлые пальцы рук на своем округлом животике.
— Два года тому назад или около того,— начал он.— твой отец принес мне манускрипт, который обнаружил, разбираясь в фамильных бумагах.
— Там накопилось столько хлама,—
— Он принес манускрипт мне,— пояснил архиепископ,— поскольку тот был написан на неведомом языке. Твой отец не знал этого языка, что ничуть не удивительно, ибо таковым знанием могут похвастаться лишь немногие.
— Выяснилось, что язык манускрипта — арамейский,— прибавил лорд Стэндиш,— тот самый, на котором, как меня уверяли, говорил Иисус.
Данкен пребывал в растерянности. «Что происходит? — спрашивал он себя.— К чему они клонят? И при чем здесь я?»
— Ты гадаешь, зачем мы позвали тебя,— произнес архиепископ.
— Да, ваша милость.
— Подожди, скоро узнаешь.
— Может, не стоит? — пробормотал Данкен.
— Нашей монастырской братии,— продолжал старец,— манускрипт доставил немало хлопот. Арамейский оказался знакомым только двоим, да и то один, как мне кажется, больше похвалялся, нежели и вправду знал. Так или иначе, мы сумели прочесть документ, однако вся беда в том, что нам неизвестно, настоящий он или поддельный. По форме он напоминает дневник, посвященный пастырству Иисуса. Не то чтобы события излагались в нем день за днем, нет; он изобилует пропусками, хотя при последующем изложении всегда упоминается, что с момента окончания предыдущей записи случилось то-то и то-то. Судя по стилю, можно предположить, что автор жил в те времена и являлся очевидцем событий. Он не обязательно входил в число приближенных Иисуса, но сопровождал его. В тексте не содержится ни намека на то, кем он был в действительности. Он тщательно избегает упоминать об этом,— Архиепископ сделал паузу и пристально посмотрел на Данкена,— Ты, должно быть, понимаешь, каково значение манускрипта, если только он не поддельный?
— Конечно,— откликнулся Данкен.— Ведь благодаря ему мы узнаем, как проходило пастырство Господа нашего Иисуса Христа.
— Все не так просто, сынок,— вмешался Стэндиш-старший,— Это первое свидетельство очевидца, первое доказательство того, что когда-то на свете и впрямь существовал человек по имени Иисус.
— Но я не... не...
— Уста твоего отца изрекли истину,— провозгласил церковник.— Если не принимать в расчет манускрипта, у нас нет никаких доказательств того, что Иисус — лицо историческое. Имеется, правда, ряд отрывочных сведений, все они вызывают сомнение, наводя на мысль, что здесь либо откровенный подлог, либо позднейшие вставки — возможно, дело рук монахов-переписчиков, которые позволили рвению возобладать над честностью. Мы, те, кто верует, не нуждаемся в доказательствах; Святая Церковь не сомневается в личности Иисуса. Однако наше убеждение зиждется на вере, а никак не на доказательствах. Мы не рассуждаем об этом во всеуслышание, ибо нас со всех сторон окружают неверующие и язычники; делиться с ними своими соображениями означало бы утратить мудрость. Лично нам свидетельство манускрипта, если ему, конечно, можно доверять, ни к чему, но Церковь сможет использовать его для привлечения к себе тех, кто еще не уверовал в Господа.
— Кроме того,— заметил Дуглас Стэндиш,—
— Но вы сказали, что он, скорее всего, поддельный.
— Таких слов я не произносил,— возразил архиепископ,— Мы склонны полагать, что манускрипт — подлинный. Однако отец Джонатан, знаток арамейского из нашего монастыря, не настолько силен в этом языке, чтобы утверждать наверняка что-либо относящееся к документу. Нам необходим человек, сведущий в арамейском языке, посвятивший его изучению многие годы, знакомый с изменениями, которые произошли в нем на протяжении развития, и способный отождествить перемены с той или иной эпохой. На арамейском говорили пятнадцать с лишним веков, он имел множество диалектов, один из которых сохранился до наших дней на окраине восточного мира. Однако его современная форма разительно отличается от той, что была в обиходе во времена Иисуса; а насколько я могу судить по известным мне фактам, диалекты уже в ту пору различались так сильно, что люди, расстояние между домами которых составляло всего лишь сотню миль, совершенно не понимали друг друга.
— Очень интересно,— проговорил Данкен,— Подумать только, в нашем доме нашлось нечто столь важное! Но все же я никак не соображу, чего вы...
— Определить подлинность манускрипта,— перебил архиепископ,— может один-единственный человек на свете. Он живет в Оксенфорде.
— В Оксенфорде? На юге?
— Именно так. Он проживает в одной общине ученых, которая около столетия назад...
— Между нашим замком и Оксенфордом,— прервал лорд Стэндиш,— лежит Пустошь.
— Мы пришли к выводу,— сказал прелат,— что у маленького отряда, составленного из отважных и преданных людей, есть возможность благополучно добраться до Ок-сенфорда. Первоначально мы с твоим отцом собирались переслать манускрипт по морю, но вынуждены были отказаться от своего намерения: пираты распоясались настолько, что ни один честный шкипер не решается покинуть гавань.
— Насколько маленьким должен быть отряд?
— Насколько удастся,— отозвался отец Данкена.— Мы не можем послать полк регулярной армии. Ведь преодолеть предстоит чуть ли не половину Британии, поэтому привлекать к себе внимание нельзя ни в коем случае. Вот почему у маленького отряда гораздо больше шансов на успех. Беда в том, что такому отряду придется идти прямиком через Пустошь, поскольку обойти ее невозможно; по слухам, она протянулась поперек страны от моря до моря. Было бы несколько проще, если бы мы знали, где сейчас Злыдни; молва утверждает, что север буквально кишит ими, а по последним сведениям, они как будто двинулись в северо-восточном направлении.
— В нашу сторону,— присовокупил архиепископ, сопроводив свои слова кивком головы.
— Вы хотите сказать, что Стэндиш-Хаус...
— Нам нечего бояться, сынок,— Лорд Стэндиш рассмеялся коротким, отрывистым смешком, в котором не было и следа веселья,— Наш замок стоит без малого тысячу лет и повидал всякого. Еще никто не смог им овладеть. Что же касается попытки достичь Оксенфорда, чем раньше отряд отправится в путь, тем лучше.
— Выходит, я...
— Да,— подтвердил отец,— мы остановили свой выбор на тебе.
— Я не знаю более подходящего человека,— прибавил церковник,— но окончательное решение, разумеется, за тобой. В таком деле не стоит действовать сгоряча.
— На мой взгляд, обстоятельства складываются в твою пользу,— сказал сыну Стэндиш-старший.— Иначе я вообще не стал бы заводить этого разговора.
— Он хорошо владеет оружием,— заметил архиепископ, обращаясь к лорду.— Мне говорили, что ваш сын, Дуглас, принадлежит к числу лучших мечников севера, что он весьма начитан в истории военных кампаний и...