Волшебный полигон Москва

Выставной Владислав Валерьевич

– Короче! Что это было? Самолет?

– Если бы… Это был…

– Да не тяните вы кота за хвост…

– Что-то типа… дракона.

– Тьфу! Так бы сразу и сказал. Тоже мне – удивил… Пятого за неделю сбивают, а он все таинственное лицо делает…

Адъютант недоуменно поморгал и пробормотал:

– Извините… У меня не было такой информации…

– Что мне делать с твоим «извините»? Что мне вообще с вами со всеми делать? Если вы, как дети малые, уродов всяких боитесь, оружие бросаете, под кровати прячетесь

и в штаны со страху делаете?!

– Я не называл вас уродом…

– Что?!.

– Ой, извините…

– Да что ты заладил – «извините», да «извините»?! Ученых наших подгони – пусть быстрее разбираются со всей этой чертовщиной. А, впрочем, нет. Зови их сюда. Бегом!

…Ученые за долгое время своих бесполезных, в общем-то, исследований и обследования в психиатрической лечебнице после злополучного похода в зону Локализации ничуть не изменились – ни в одежде, ни во внешности. Разве что бородатый стал еще более седым, а молодой – еще более тощим. Новый, довольно экстравагантный имидж генерала их не смущал, вызывая в их взглядах, скорее, профессиональный интерес.

– Докладывайте, – прохрипел генерал. – Как продвигаются исследования?

Ученые скривились: им по-прежнему ужасно не нравилось армейское словечко «докладывайте». Но седой предпочел ответить по существу:

– Определенные успехи, конечно, есть… То есть, я не могу сказать, что это, строго говоря, собственно успехи… Скорее, некоторые достижения…

– Не темните, – оборвал седого генерал. – Говорите прямо: что удалось выяснить? И… гм… как мне самому вернуться в норму… Вы меня понимаете?

– Да, конечно… – легко отозвался седой.

Молодой тем временем с тоской смотрел в брезентовое окошечко на плац, где при помощи бензопил разделывали огромную, отвратительно воняющую, тушу расстрелянного «Шилками» дракона.

– Мы и раньше предполагали существование некоего поля неизвестной ранее природы, что возникло в зоне Локализации. По нашим данным, именно оно влияет на восприятие реальности тем или иным образом. А может – и на саму реальность. Но только теперь у нас появились приборы, способные это поле улавливать.

– Приборы? – заинтересованно сдвинул черные брови генерал и сверкнул красными «белками» глаз. – Это интересно…

– Да! – воскликнул седой. – Безумно интересно! Если я расскажу вам о природе этого поля – вы просто не поверите…

– И не пойму ни хрена! – отрезал генерал. – Да на черта мне это сдалось? Ответьте одно – можно ли с этим вашим полем бороться? Когда оно исчезнет и исчезнет ли вообще?

Седой поерзал на казенном стуле и ответил:

– Мы не знаем, когда оно исчезнет. Можем сказать только одно: Локализацию надо было расширять. Мы не успели отойти назад…

– Что?!

– Площадь поля начала расти. И ваша… м-м… новая внешность – прямое следствие этого.

– Выходит, если

я выеду…

– …за границы Локализации, то снова станете нормальным человеком. Но вы помните? Никто из пределов действия этого поля до сих пор не возвращался… Кроме этих драконов, подземных чудищ… И этих… Кочевников. Но они и сами не знают, как здесь очутились…

– Вы забыли самих себя и бойцов спецназа, – сказал генерал.

– Вы правы, – кивнул седой. – Мы считаем, что все, произошедшее с нами – плод массовой галлюцинации. А в действительности, мы так и не были в пределах МКАД…

– У меня другая теория, – вставил юноша. – Я считаю…

– Мне не надо теорий! – рявкнул генерал так, что ученые в испуге попятились. Изо рта генерала тонкой струйкой потекла кипящая слюна. Он невероятным усилием воли сдерживал в себе желание убить этих негодяев-научников. И не потому, что он не был доволен результатами исследований.

А потому, что просто безумно хотел убить и сожрать человека…

– И патроны на этих драконов вы тратили зря, – нагло вставил молодой. – Уверен – вылети эти «птички» наружу – стали бы вновь какими-нибудь голубями или воронами…

– Так вы полагаете…

– Да. Здесь совершенно другое восприятие реальности.

– А может – и вовсе другая реальность…

Генерал смотрел в стену, на которой висела большая тактическая карта. Он уже не мог сдерживать себя.

– Идите работайте, – быстро сказал он. – И пришлите сюда начальника караула.

Ученых не пришлось долго уговаривать. Они исчезли, и вскоре в палатке появился перепуганный начальник караула.

– Товарищ генерал! – выпалил он. – Капитан Егоров по вашему приказа-а-а-а!..

Ярость чудовища в звании генерала, наконец, нашла выход. Виновный во вчерашнем происшествии был примерно наказан, а генерал, наконец, утолил свою жажду крови.

Он склонился над истерзанным телом капитана Егорова и прислушивался к тому полузабытому с Афгана сладостному ощущению убийства, что сейчас было многократно усилено, и приятнее чего на Земле быть просто ничего не могло.

Это было настоящее генеральское чувство.

–8-

– И чего ты добился своими злодеяниями, Игрок номер четыре? Игра и без того выдалась трудная…

– Игра без правил всегда трудна и непредсказуема, не правда ли Арбитр?

– К чему ты клонишь, безумный? Какого результата ты хочешь достигнуть? Для победы в Игре тебе вовсе не обязательно совершать те отвратительные вещи, что ты уже сделал и еще, видимо, собираешься совершить…

– А кто тебе сказал, маг, что я настолько хочу победить в Игре?

– Как? Ты не хочешь победы?…

– Ты меня не понимаешь, наивный маг. Я хочу победы. Но не в этой жалкой Игре.

– Чего же ты хочешь?