Воплощенная мечта
Шрифт:
Дверь осторожно приоткрылась, оттуда высунулась рука и затащила Аню в квартиру. И тут же дверь снова захлопнулась.
– Какие еще дядьки?!
– Ну, такие большие, в шлемах и с палками в руках! Полиция, наверно.
– Какая полиция, какие палки, что за чушь. Воплотители обыкновенные. Эх, только этого мне не хватало! Сейчас здесь будут, надо круглики готовить.
В доме почему-то было темно, как и на лестнице. Мама держала в руке свечу.
– А почему электричество отключили?
– Не болтай глупости. Быстро раздевайся и ложись
– Да ты не волнуйся, они медленно бежали, не должны были видеть, в какой подъезд я забежала.
– А им и не надо быстро бегать и видеть, куда ты забежала. У них следоскопы в руках. Постой, что значит забежала, ты девочка, что ли? Я думала, мальчик. Одета как мальчик.
– Мам, ты в своем уме?! Как я могу быть мальчиком?
Тут раздался сильный стук в дверь, и Аня, сунув одежду под кровать, быстро нырнула в постель.
Мама открыла дверь. В глаза ей брызнул яркий свет фонарей, закрепленных на шлемах воплотителей.
– Что же это вы нарушаете, мечтательница!
– В каком смысле?
– В прямом смысле. Ребенок ваш где?
– Спит давно.
– Не лгите! Знаете же, что обман чреват каранием. Где ребенок?
Один воплотитель остался стоять у двери и освещал коридор фонарем, закрепленном на лбу, а также фонарем в руке, а другой ударом ноги распахнул дверь сначала большой, а потом маленькой комнаты, где лежала Аня, накрывшись одеялом до глаз, и тряслась от страха. Тот, что открыл дверь, достал из кармана блокнот и ручку и грозно спросил:
– Имя?
– Мое?
– Ребенка сначала.
Мама почему-то замялась с ответом, и Аня из-под одеяла первая громко произнесла: "Анна".
– Фамилия?
Обе хором сказали: "Сорокина".
– Ваш талон нарушений! – обратился мужчина к матери.
Мама порылась в сумке и подала ему какую-то бумажку. Воплотитель направил фонарь на эту бумажку и с ехидством произнес:
– Ну, что, гражданка Сорокина, третье нарушение меньше чем за полгода. Принудработы вам определенно обеспечены. Сейчас актик составим…
– Может, не надо никакого актика? – взмолилась мама. – Ну, пожалуйста! Мы ведь никогда не нарушали комендантский час, это в первый и последний раз, клянусь вам.
Аня видела, как она сунула что-то в карман куртки воплотителя.
– Ну, ладно, на первый раз так и быть, прощаем. Внимательней надо за своими детьми следить, мечтательница, не оставлять без надзора! Всего хорошего!
Они развернулись и ушли, с такой силой хлопнув дверью, что она не закрылась, а упруго отскочив от дверной коробки, с грохотом стукнулась о противоположную стену лестничной площадки. С потолка в коридоре со стуком посыпалась побелка.
– Пронесло, – облегченно вздохнула мама, аккуратно закрывая дверь на замок. – Однако двести кругликов как не бывало. Ладно, одевайся, отведу тебя домой. Может, твои родители мне заплатят. Кстати, откуда ты знаешь, как моя фамилия? Разве мы знакомы?
– Мама, –
– Так, девочка, все, прекратили. Я, чтобы ее выручить, почти четверть зарплаты на взятку истратила, а ты какую-то чепуху несешь.
– Мам, ты чего? Я, конечно, виновата, что без спросу уехала с Андреем, ты можешь меня наказать, в угол поставить, выпороть даже, если так сердишься. Но отказываться от родной дочери?!
– С каким Андреем? Куда уехала?
– Что, ты и от Андрея отказываешься? От собственного сына? От семейной гордости? А от него-то за что? Он-то ведь с вашего согласия уехал. Если бы ты только знала, мама, что с нами произошло!
– Девочка, – устало сказала мама, – мой сын Андрей геройски погиб три года назад при воплощении мечты. Не надо так зло шутить.
– Чепуха какая-то! Как он мог погибнуть три года назад, если еще несколько часов назад он был цел и невредим?! Мы ведь всего-то вчера днем уехали. А папа где? Пусть хоть он скажет, что тут у вас за это время произошло? Какие-то воплотители, круглики какие-то вместо рублей. Что за круглики-то?
– Да ты и впрямь с Вентуры свалилась!
– Во-во, и все про какую-то Вентуру непонятную талдычите. Это что еще такое?
– Ах, она не знает, что такое Вентура?!
Мать довольно зло схватила ее за плечо, подтащила к окну и открыла шторы.
– Что, не узнаешь? Полюбуйся. Вон она сегодня какая яркая!
Девочка посмотрела в окно и с ужасом увидела в небе две луны: одну обычную, полумесяцем, а другую огромную, занимающую чуть не полнеба и вдобавок неправильной формы. Как груша, от которой сбоку откусили кусочек.
– Ой, мамочки, что это? Это и есть Вентура? Это что же, получается, я не на Земле, что ли? А ты получается, и не мама вовсе?!
Аня вытянулась в струнку, напряглась и завизжала. Визжала она так громко и на такой высокой частоте, что у мамы, то есть, оказывается, не у мамы, а только удивительно похожей на нее женщины, заложило уши, а на глазах выступили слезы.
"Мама" какое-то время очень растерянно смотрела на визжащую Аню, а потом прижала ее к себе и сказала, поглаживая по спинке:
– Все, все, миленькая, успокойся, пожалуйста. Не понимаю, в чем дело, только не ори. У нас слышимость сильная. Сейчас соседи вызовут воплотителей. А у меня нет больше денег на взятки. Ложись-ка ты лучше спать. Завтра будем разбираться.
Аня перестала визжать, но все еще дрожала, и слезы лились рекой.
"Мама" заставила Аню выпить успокоительные капли и уложила в кровать. Посидела с ней рядом на краю постели, пока девочка не уснула. Выходя из комнаты, женщина оглянулась, увидела торчащий из-под кровати кусок Анькиной куртки и вытащила оттуда всю ее одежду. Она заметила, что рукав у куртки порван, и подумала, что надо бы его зашить. Материал куртки показался ей странным на ощупь, поэтому она решила рассмотреть все как следует и взяла с собой в большую комнату.