Вопреки судьбе
Шрифт:
Он закусил губу, сдерживая беспомощный скулёж. Больно, да почему же так больно!.. И лишь спустя несколько секунд понял, что Азирафаэль, впервые, не обиделся на его скабрезность.
— Кроули, дорогой мой… — пробормотал ангел, поспешно протягивая к нему здоровую руку, пытаясь поддержать его за плечо. Кроули криво ухмыльнулся ему дрожащими губами. И с удовольствием навалился на предложенную опору, чувствуя, что ещё чуть-чуть — и он точно упадёт.
— Сссиди тихо, ангел… я уже почти всссё, — задыхаясь, прошипел он. Брови Азирафаэля беспомощно выгнулись.
— Нет-нет, Кроули, этого
Демон слегка нагнул голову, скептически разглядывая друга исподлобья (как же не хватает очков! Чудесные, такие удобные очки — а теперь думай, как сделать взгляд выразительным и не показать ничего… ничего лишнего.) Ангел запнулся под его взглядом. Заморгал, с тревогой шаря по его лицу глазами:
— О, дорогой мой, пожалуйста, посмотри на себя, ты же совсем вымотан, тебе нужно…
Кроули тихо зашипел. И злобно пнул радостно вскинувший голову мерзкий голосок где-то внутри, забормотавший, что да, верно, раны уже почти и нет, так, небольшой ожог… почему он должен мучиться, в конце концов, можно же…
— Заткнисссь, ангел, — тихо предложил он, чувствуя, как сводит от злости скулы. И Азирафаэль, подавившись последним словом, расстроено замолчал.
Кроули с ожесточенным упрямством сжал слабо пульсирующий огонёк энергии внутри себя. И чуть было не зарычал, чувствуя, как почти досуха вычерпанная сущность сопротивляется такому издевательству, не желая отдавать последние остатки сил. Лишь сейчас он окончательно признался себе, что просто боится. До судорог, до заикания боится вновь увидеть Азирафаэля таким, как час… два часа… словом, два Круга назад. Боится смотреть, как обугливается и буквально истаивает кожа, соприкоснувшаяся с адским пламенем, как прерывисто мигает слабая искра ангельского света в почти остановившемся сердце. Он… Он просто не хотел рисковать.
Спустя ещё полминуты он вынужден был закрыть глаза и навалиться на поддерживающую его дрожащую руку уже всем своим весом. Слабая дурнота постепенно переходила в настоящую тошноту, а со слабостью бороться уже практически не получалось. Он услышал, как прерывисто всхлипнул Азирафаэль, и в первый момент содрогнулся от ужаса, решив, что не справился с огнём и всё начинается заново. И лишь потом запоздало сообразил, что Азирафаэль просто смотрит на него.
…И, судя по всему, он выглядит достаточно паршиво, чтобы заставить ангела плакать.
— Почти… закончил… — с трудом борясь с тошнотой, пробормотал он, жмурясь от ворочающейся в животе тупой боли.
— Кроули, не нужно больше… — с отчаянием взмолился Азирафаэль, и он скривился. — Всё хорошо, я в порядке. Кроули, мне уже даже не больно!
«Тебе и не должно быть больно, ангел», — хотел сказать он. Но сил на это тоже уже не было.
Он глубоко вздохнул, загоняя обратно поднимающуюся к горлу скользкую волну. И ещё раз, напоследок, мысленно скользнул силой вдоль плеча Азирафаэля, ища следы не замеченных ран. Всё. На этот раз точно — всё…
— Как ссскажешшшь, ангел…
…А потом он лежал на спине, слабо морщась от выкручивающей плечи тупой, если подумать, не такой уж сильной боли. С неохотой моргал, лениво разглядывая низкий каменный потолок и прислушиваясь к тому, как печально вздыхающий Азирафаэль
Хотя… Это же ангел. Ему положено быть сентиментальным идиотом. Это он сам должен быть циником. Интересно, на Небесах есть какое-нибудь руководство, что-то вроде «Как быть правильным ангелом»? А впрочем, если и есть, Азирафаэль наверняка уже нарушил добрую половину пунктов, особенно самый главный — «не смейте дружить с демонами!». Так что к Бо… К чёр… К левиафану эти правила, одним словом.
Мысли текли вяло, неохотно. Кроули понимал, конечно же, понимал, что им надо спешить. И даже пообещал себе, что как только Азирафаэль напьётся (или выяснит, что воды во фляжке, спасибо его глупости, больше не осталось, и ему нужно распаковывать неприкосновенный запас) — так вот, как только Азирафаэль напьётся, он обязательно встанет и подумает, что они будут делать дальше. А потом ещё раз встанет и пойдёт… куда-нибудь пойдёт. Они оба пойдут. Но пока что демону просто не хотелось шевелиться. Тем более что он не был так уж уверен, что сможет сейчас подняться на ноги без помощи ангела.
Азирафаэль, кажется, добрался до фляжки. На взгляд Кроули, то, что осталось от Хастура, можно было просто переступить. Но ангел, конечно, считал иначе.
— Ссскажи мне, что ты бездарно разлил не всссю воду, которая у тебя оставаласссь, — слабо морщясь, пробормотал он. Азирафаэль встряхнул фляжкой. Радостно вскрикнул, услышав лёгкое бульканье.
— Тут ещё что-то есть! — облегчённо заулыбался он, — Вот видишь, Кроули, Всемогущая на нашей стороне!
— Сссомневаюсь…
Хотя он был вынужден признать — внутри действительно шевельнулось сомнение. Не совсем то, о котором он говорил. Они прошли три Круга Ада. И почти вырвались с четвёртого. Вырвались… вот уж точно чудом. Быть может…
Он поспешно отмахнулся от крамольных мыслей и, раздражённо зашипев, закрыл глаза. Азирафаэль с облегчённым вздохом приложился к фляжке, а сам демон поймал себя на мысли, что уже почти не вздрагивает, слыша смертельно опасное бульканье.
А потом вдруг замер, прислушиваясь к странному, царапнувшему вдруг чувству. Словно… Словно шевельнулось что-то на грани сознания, настороженно прощупывая то, что составляло его сущность демона. Ткнулось неуверенно в подрагивающие от изнеможения пальцы… Отдёрнулось, опознав чужака…
Он полежал, хмурясь и с недоумением пытаясь понять, что это было. А потом, вздрогнув, неверяще подскочил с пола.
…И тут же с шипением рухнул обратно от стегнувшей по плечам боли.
— Кроули! — испуганно дёрнулся к нему Азирафаэль. Он остановил его одним раздражённым жестом — и вновь замер, пытаясь поймать ускользнувшее ощущение бестолково тычущейся во все стороны Силы. Она ждала… не его, конечно, не его. Других рук, более сильных, по-настоящему имеющих право… имеющих достаточный уровень власти.