Вопреки терзаниям
Шрифт:
— Без проблем. — Матвей пожал мне руку на прощание и пожелал удачи.
После разговоров с ним я всегда чувствовал прилив сил, словно бы Матвей подзаряжал меня своей энергетикой, хотя и сам со стороны казался максимально спокойным и бесстрастным.
Я был рад, когда узнал, что Гриша пригласил на свою свадьбу и Матвея с Кариной. Они разбавят нашу взбалмошную компанию дерзких и надменных ребят своей легкостью и искренностью. Может, хотя бы при них парни будут вести себя слегка сдержаннее. Все же на праздник как-никак прибудет и взрослое поколение, они-то вряд ли поймут приколы молодежи.
На выходе из зала я махнул Карине, попутно
Я: «Твой зал не взлетел на воздух, но прочти мое сообщение. Регина у тебя, не забудь про обещание отвезти ее домой».
Ответ пришел спустя несколько минут, когда я боролся со шлемом, удобно устроившись на мотоцикле. Всего лишь три слова:
Серега: «Купи тачку, брат».
И они заставили меня расхохотаться. Черт возьми, я буду скучать по нему, не представляю, как проведу весь этот год вдали от лучшего друга. Даже страшно подумать, какие чувства будут одолевать меня поначалу и с каким трудом мне придется контролировать ситуацию, лишь бы не поддаваться отчаянию. Ведь спасать меня и вытаскивать из бездны попросту некому. От одной мысли об этом все внутренности будто покрывались толстой корочкой льда.
Но я справлюсь, потому что иного выхода просто нет. Рано или поздно мне придется остаться наедине со своей болью и принять ее с достоинством. Только так я смогу идти дальше.
Глава 7
Не раз замечал за собой, что впадаю в ступор, стоит переступить порог кабинета в клубе. Взгляд неизменно останавливался на стене, где все еще красовались фотографии со школьных и институтских времен. С одним лишь исключением: те снимки, на которых был запечатлен и Андреа, я в порыве ярости снял и бросил в самый нижний ящик комода. Пустоту разумнее было бы заполнить фотографиями с нашего совместного отдыха в Геленджике, но и видеть изо дня в день явное напоминание о том, как в одночасье жизнь может перевернуться с ног на голову, мне тоже не хотелось. Поэтому я оставил все как есть.
Вот и сейчас бегло оглядел снимки, прежде чем пройти к столу. Тяжело опустился в кресло, откинулся на спинку, покусывая ноготь на большом пальце. Дурная привычка, от которой никак не избавлюсь. Замер, опустив взор на тот самый ящик, где скрывал от людских глаз две фотографии.
Поддавшись порыву, чего делать никогда не стоило, я отодвинул ящик и дрожащей рукой достал верхний снимок. Небольшая трещина на стекле будто бы делила фотографию пополам. С одной стороны остались мы трое, а с другой: те, кого уже нет с нами.
Я грустно улыбнулся, поражаясь, как символично это выглядело. Ведь и вправду: отныне остались только мы втроем. А Леша и Андреа — в точности как на фото, — исчезли из нашей жизни навсегда.
Я убрал рамку с фотографией обратно, а второй снимок даже рассматривать не стал. Достаточно на сегодня предаваться воспоминаниям, пора и работой заняться.
Хотя, откровенно говоря, в последние месяцы после отъезда Алмаза, да и в период его реабилитации, я часто ловил себя на мысли, что приезжаю в «Colpo» без особого желания и энтузиазма, с каким раньше гнал по улицам города на очередную деловую встречу. Словно бы вмиг мне стало безразлично, ждет ли мой клуб успех или же дело потерпит крах.
Я опасался, что с такими мыслями недолго мне осталось занимать кресло
Отец догадался о моих намерениях еще раньше, чем они преобразовались в конкретную цель. Думаю, он нередко видел по моему лицу, насколько мне наскучил этот образ жизни. Может быть, не хватало драйва или смены обстановки, ведь на гонках я действительно чувствовал себя живым. А возможно, неосознанно мой мозг ассоциировал бильярдный клуб с Алмазом и сопротивлялся поездке туда под самыми глупыми предлогами.
Все же он оставил свой след не только в домике, но и в тех местах, что мне дороги. Казалось, чем бы я ни занялся, мысли о нем будут преследовать меня каждую минуту. И я понятия не имел, как с этим справиться.
Я уже стал размышлять над тем, чтобы инвестировать деньги еще в несколько проектов, как и уговаривал сделать отец, а затем отойти от дел на некоторое время. Поразмыслить, с чем связать жизнь на ближайшие годы, отдохнуть морально и отстраниться от всех своих страданий.
Одно лишь меня пугало: что, если я возьму передышку и передам дела во временное управление надежному человеку, которого обещал подыскать отец, а в итоге станет только хуже? Вдруг именно занятость и привычный распорядок дня, держащий меня в тонусе, помогали не скатиться в пропасть?
Боюсь, когда у меня появится много свободного времени, вредное сознание отыщет новые способы напомнить мне о тягостном одиночестве. В таком случае придется в срочном порядке возвращаться к работе и браться за любое занятие, чтобы заглушить поток терзающих мыслей.
С одной стороны, я даже рад, что Серега попросил меня присмотреть за «Fuerza» в его отсутствие. Хотя бы будет чем занять себя, пока не приму окончательное решение в отношении своего детища. Или, может, дождусь совершеннолетия Регины, чтобы посадить ее в свое кресло. Я в любом случае помогу сестре с работой, если она решит съехать от Анны, а в последнее время все к этому и идет. Вряд ли, конечно, она разберется во всех нюансах, но и бросать ее на произвол судьбы я не стану. Она наверняка и сейчас чувствует себя ущемленной, ведь Анна значительно урезала ее карманные расходы, и все чаще я сам давал ей деньги на разные мелочи.
Помню, как-то обмолвился Сереге о крайне напряженной обстановке дома и был потрясен, когда друг предложил скинуться и купить Регине квартиру. Маленькую студию в хорошем жилом комплексе, необязательно в центре города, но чтобы квартира принадлежала только ей одной. Я настолько обалдел тогда, что даже не сразу нашелся с ответом.
Идея, конечно, заманчивая, но мог ли я просить его о таком? Пусть наши семьи и дружат почти тридцать лет, а сам Серега относится к Регине как к младшей сестренке, все же это слишком роскошный подарок. Мы так и не пришли к общему решению, но я взял с друга слово, что обнадеживать девушку он пока не станет.
Меня удивляла чрезмерная щедрость Сереги. С тех пор как он стал преуспевающим бизнесменом, старался помогать всем и каждому без какой-либо выгоды. Еще в школьные годы, да и после тоже, не возникало сомнений, что семья Сереги куда богаче наших с Гришей семей. Деньгами друг распоряжался, как хотел, считая их простыми бумажками, потому что сам не заработал ни копейки. Мне ошибочно казалось, что с годами, когда Серега создаст свой первый капитал, он будет более трепетно относиться к банкнотам и перестанет заниматься расточительством. Вовсе нет.