Вопреки. Том I
Шрифт:
Блэквелл был Сувереном Сакраля по крови, но когда-то его единый мир расщепился на два враждующих фронта: Ксенопорею и Эклекею, а между ними располагались нейтральные земли, которые не желали вступать в войну. Всё было из ряда вон сложно и Блэквелл ненавидел нескончаемую борьбу за союзников, круглосуточные провокации и грязные интриги, преследовавшие его повсюду.
И только в небе он был свободен.
Рабыня уснула, и у Герцога появилась возможность рассмотреть ее внимательней. В её присутствии было странное ощущение: легко, она создавала атмосферу непринуждённости, хотя сама была напряжена даже во сне.
БА-БАХ!
"Пушка не боевая, а сигнальная. Нас ждут. Не удивлён" - подумал в тот же момент Блэквелл.
Алиса резко дернулась, и снова приняла боевую позицию. Её стройная нога (если не сказать тощая) немного торчала из-под плаща, открывая интригующий рельеф. Блэквелл сглотнул слюну. Девушка начала нервно заплетать волосы в косу, хотя это давалось ей тяжело, ведь пальцы дрожали от бессилия, как он для себя отметил, её явно очень долго морили голодом.
Франческо сидел спокойно, но взгляд явно выдавал недоверие толи к девчонке, толи к шумной встрече.
– Мой Лорд, нас ждут!
– растеряно констатировал слуга.
"Ну на хрена он каждый раз озвучивает очевидное!?" - вторил ему мысленно господин, и уже вслух:
– Ушлые эти Сальтерсы. Но может и хорошо, - и загадочно посмотрел на Алису, - Фран, проследи, чтобы нашу новую знакомую никто не увидел. Ей лучше даже спать здесь в ортоптере, только окна...
– Понял, мой Лорд! Никто не увидит и не услышит!
– говорили они между собой так, будто пленница еще и глухая. Блэквелл посмотрел на неё уже как на одушевленное существо и проронил ледяным голосом:
– Сиди здесь, чтобы отсюда ни ногой! Ясно?
– на что она почувствовала неизбежность исполнения приказа. В ответ посмотрела таким же ледяным как его голос взглядом и отвернулась, - Франческо, дай ей ещё заживляющего и один глоток снотворного, - он нахмурился, - Хотя перед этим накорми чем-нибудь!
Блэквелл вышел. Франческо помедлил, посмотрел на Алису как-то мерзко, потом своими короткими пальчиками-сосисками потер перстень с нелепым желтоватым и мутным камнем, отчего занавески на окнах буквально ожили и закрыли окно намертво. Девушку с по-прежнему безразличным взглядом и непроницаемым красивым лицом, по-видимому, не удивляло колдовство, и совершенно никак не трогала неприязнь слуги. Она всё так же сидела на своем месте, укутанная в плащ, а спустя некоторое время уснула под действием снадобий, но еды от слуги так и не получила.
Как и следовало ожидать, встреча прошла довольно гладко. Удалось добиться визита этих далеко не милых господ через неделю. Что хорошо, так это то, что они обещали Лорду Блэквеллу приехать с целой компанией своих небезразличных к судьбе Сакраля приятелей и это было удачей, ведь Мэтью Айвори (Барон Окс, у которого гостили Сальтерсы) был сам по себе ценнейшим кадром. Этот талантливый юноша в возрасте 24 лет, из них он треть провёл в Ординарисе (так называли в Саркале мир не магов), обучаясь точным наукам и, что важно, юриспруденцией. В свои годы он не просто подавал большие надежды, но уже добился неплохих успехов в своём ремесле. И, самое главное, всё это время он провёл вдали от войны, а фамильным замком управлял Лорд Сальтерс, владением которого была Виоленция, что к югу от Окса, и был открыт для вербовки.
Блэквелл тяжело вздохнул и устало потер виски. Ему невероятно надоела клоунада, которую устраивали люди из серьёзных вещей. Всех надо было уговаривать,
Блэквелл провел на поле боя, или в осаде пол жизни... или в плену... или в переговорах. Переговоры и светские приёмы, раздражали его больше всего, хотелось всё бросить и взорвать планету изнутри, сжечь всё начисто, устроить эпическую зачистку без разбора. И это, пожалуй, было одним из самых больших искушений великого и ужасного Суверена Сакраля.
Ортоптер снижался, и Блэквелл пихнул ногой Франческо, тот нехотя открыл глаза.
– Проследи, чтобы её устроили, накормили и предоставили одежду. Только посели в отдельную комнату, а то она всех попортит.
– Определить в ваш гарем?
Блэквелл закатил глаза и вышел из кареты прямо на поляне у своего замка, медленно вдыхая родной запах дома. За ним в дверях появилась сонная пленница, спустившись и поравнявшись со своим хозяином, она подняла глаза на замок и пробормотала совершенно неожиданное:
– Чёрт меня дери!!!
– и даже пораженно отшатнулась, от чего Блэквелл в душе рассмеялся.
Глава 4
Замок из сна оказался вполне реален, более того я буду в нем жить. Осталось разобраться что за человек из того же сна, не дающий мне покоя. Он что-то ищет, но пока далеко от разгадки. Как и я.
И всё же грёбанный экстрасенс! Как так!?
Странный замок, странный мир. Свечи, как и камины, загораются тогда, когда это нужно, будто наделены интеллектом, более того... здесь есть электричество, не в стандартном для моего мира понимании, оно тоже срабатывает по необходимости беспроводным путём, будто все самые бредовые фантазии Николы Тесла воплотились в жизнь! Думала, что замки - это что-то насквозь пропахшее плесенью и сыростью, что слово "уборная" на деле представляет из себя каменный вонючий пол с дырой посередине для отходов человеческого организма, и вся эта романтика в свете гаснущей свечи в компании громадной красноглазой крысы с порванным ухом. Но нет, замок Мордвин просто синоним комфорта и какого-то неземного колорита. Не видела замок даже на одну десятую, но он уже мне очень нравится, я чувствую его, словно он живой. Искренне негодую, что за пределами его, такой мрак и нищета! Не люблю такие контрасты, но быть по эту сторону явно приятней, поэтому лучше не жаловаться.
Ванна, только для меня, вода горячая, полотенце... еще и чистое, боже, спасибо тебе! Я приобрела человеческий вид, потратив целую вечность на мытьё волос, выпила наверно целый графин чистой питьевой воды, и пошла спать.
Потом принесли одежду.
И это было моё роковое знакомство с бледно-голубым рабским платьем, которое стало частью моей жизни в моей "Стране чудес". Оно олицетворяло мою новую роль, и как бы я его не маскировалась, рабство я никуда деть не могла, хотя старалась.