Воротиться нельзя влюбиться!
Шрифт:
Рано паниковать! Принца я загадывала? Загадывала! Вот пусть он меня и спасает. Если для этого нужно попасть в лапы к Кощеевичуи немного испугаться, то так тому и быть. Я даже обморок могу изобразить, если для дела нужно.
Расчесав спутавшиеся пряди, достала с полатей зеркальце и посмотрелась в него.
— Свет мой зеркальце, скажи, почему одни желания ты исполняешь, а другие — нет?
— Потому что ты так загадываешь, — ехидно отозвалось оно.
— А как надо загадывать, чтобы ты исполняло желания? — вкрадчиво спросила
— По-умному! Так что ни на что особо не рассчитывай, — раздалось в ответ.
— Знаешь, — задумчиво проговорила я, — что-то ты совсем распоясалось. Расколотить тебя я не могу, а вот в банку с мышиным помётом положить — пожалуйста.
— Слышь ты, — недовольно нахмурилось призрачное лицо в зазеркалье, — не смей!
— А что я теряю? — резонно спросила я. — Ответов от тебя не дождёшься, сплошное хамство и оскорбления…
— Ой, уж и слова лишнего сказать нельзя! Какие мы нежные, вы только посмотрите! Будет тебе принц! Будет!
— Это хорошо, — протянула я, не показывая, насколько обрадовалась, — но вопросов у меня много.
— А я не справочная! Хочешь желание загадать — загадывай! Только формулируй нормально, а то начнёшь что-то там невнятно бормотать, леший разберёт, что ты имела в виду! Я ж не телепат какой, чтобы желания угадывать, я чётко по формулировке работаю.
Резонно. Когда я попросила, чтобы кто-то пришёл и всё объяснил, зеркальце почти сразу болотницу прислало с ответами.
— Но вернуть меня в мой мир ты не можешь?
— Не могу, — насупилось зеркальце.
— Ладно. А сил у тебя много осталось?
— Ну… как сказать… от желания зависит же. Чем сложнее желание, тем больше ворожбы уходит на его исполнение. Особенно если нужно кардинально чужие судьбы менять, тут уж прорва сил нужна.
— А какие желания можно загадывать? — осторожно уточнила я, боясь спугнуть внезапную откровенность.
— Разные. Я их исполняю, насколько хватает сил. А когда силы почти выйдут, я тебя предупрежу, что желание осталось только одно. После этого ты сможешь решить, как его использовать. Или для себя загадать, тогда я исполню и рассыплюсь на части. Или кому подарить, тогда я снова силу наберу и опять смогу волшебство творить, но уже для другого хозяина.
— Как интересно! То есть я могу тебя кому-то подарить, и ты снова начнёшь желания исполнять?
— Да, — буркнуло зеркальце в ответ, — только есть условия. Подарить нужно от всей души, искренне и безвозмездно. Продать, обменять или в ответ на шантаж отдать нельзя. И ещё одно правило есть: к старому хозяину вернуться я не могу. То есть подарить меня обратно тебе никто не сможет. Коли расстанешься со мной, то навсегда.
— Ясно. И на сколько желаний у тебя осталось сил?
— На два.
Да уж, негусто. Но лучше, чем ничего.
— А для себя ты желания исполнять можешь?
— Нет. Нету у меня желаний и быть не может, — недовольно закатило оно призрачные глаза. — Я же не человек.
Это да. Мало ли какие у кого тайные комплексы. Небось, девушки загадывают грудь увеличить, а парни… не грудь, в общем.
— А ты прямо любое желание исполнить можешь? — заинтересовалась я.
— Нет, конечно! Прошлое менять не могу, давать жизнь не могу и отбирать жизнь не могу.
— То есть ни убивать, ни воскрешать?
— Не только. Например, не могу сделать так, чтобы ты забеременела и родила. Новая жизнь сама появляется, в это вмешиваться нельзя. А вот те жизни, что уже есть, могу менять.
Я погладила зеркальце по медной оправе, покрытой патиной.
— Это уже очень много. Мне жаль, что я так бездарно свои желания потратила, но я же не знала, что их так мало будет…
— Ничего себе мало! — возмутилось оно. — Единым махом пять желаний в первый же день загадала, и всё ей мало!
— Пять? — опешила я…
— А сколько?! — обиженно отозвалось зеркальце. — Сказочной жизни, подальше от дома, принца, любви и похудеть. Пять!
В общем, теперь я и правда дурой себя почувствовала…
Надо ж было так неудачно сформулировать!
— А потом ещё одно… — неверяще пробормотала я. — А ведь болотница и так пришла бы.
— Да, — ехидно раздалось в ответ, но потом тон диковины смягчился: — Но на него сил совсем немного ушло, болотница бы к тебе и так наведалась, просто пришлось чуть ускорить процесс.
— И что мне теперь делать?
— Не знаю. Принца ждать. Головой думать. Обо мне никому не рассказывать. Если узнают, что к тебе в руки попало, то никакой жизни тебе не станет, Маруся. За мною кто только ни охотится! Похлеще, чем за тобой! Уж ты поверь, каждому есть, чего хотеть.
— Хорошо. Никому про тебя не скажу, — заверила я.
— Лучше спрячь меня, — посоветовало зеркальце. — На груди. Так спокойнее будет.
И лицо в отражении при этом сделалось таким невинным-невинным, что не заподозрить его в каверзе стало просто невозможно. А ещё подумалось, что лицо всё-таки мужское, а значит, и интерес к груди у него исключительно специфического характера, тем более что лично мне желать увеличить грудь точно не надо.
С другой стороны, раньше я зеркалам грудь показывала, и ничего. Засунула зеркальце за пазуху так, чтобы ручка оказалась за поясом. Думала, что будет неудобно, но получилось вполне терпимо.
— Нет, ты не под сарафан суй, а прямо под рубаху, — запротестовало зеркальце.
— Обойдёшься пока! Ты на испытательном сроке. Будешь ещё хамить и обзываться — отправлю в банку с мышиным помётом, а будешь хорошо себя вести — так и быть, засуну под рубаху.
Из диковины послышалось обиженное сопение, но дурой меня никто называть не стал, из чего я заключила, что мы всё-таки договорились.