Воровка чар (Дилогия)
Шрифт:
— Госпожа стрига, — позвал меня хозяин трактира, в аккурат, когда пятая тройка дежурных вышла на улицу, следующие мы с Рионом и деревенским стрелком.
И выложил на стойку небольшой, не длиннее локтя, ножичек, видимо, оставленный кем-то из постояльцев в счет оплаты. Я поднялась, подошла к стойке, подняла железку. Свет скользнул по тусклому лезвию. С точильным камнем этот ножичек явно не дружил, а стоило бы.
Я немного подержала тыкалку на вытянутой руке, полюбовалась размытым отражением в давно не полированной поверхности, и положила на край стола. Потом подумала, и
Только бы не зарезаться и парней не задеть ненароком.
У Риона клинка не было, да ему никто и не предлагал. Оно и понятно, к чему магу железо? Интересно, а ведьме оно зачем?
Мы вышли на улицу, когда я уже уверилась, что ничего не случится, что «убивец» кем бы он ни был, сидит за соседним столом и поднимает чарку за собственную поимку.
Улица была темна, зато почти в каждом окне трепыхался огонек свечи. Луна то и дело выныривала из облаков, освещая соломенные двускатные крыши, кривые заборы и даже серую кошку, шмыгнувшую за поленницу.
— Так, идем друг за другом, шаг в шаг. Просто идем и смотрим…
— Ты кого уговариваешь, меня или себя? — спросила я Риона.
— Всех, — ответил он.
За спиной сдавленно хрюкнул Михей. В целом парень меня порадовал. Стоило нам выйти из освеженного трактира в ночь, как он отшатнулся в сторону от меня, от мерцавших во тьме волос. Но в спину не пальнул и не убежал с криками. Лишь пробубнил короткую молитву Эолу.
Поначалу мы шли неуверенно, дергаясь от каждого скрипнувшей калитки. Улицы, наполненные тенями, вдруг стали враждебны. За каждой тенью мерещилась еще одна, враждебная и смертоносная. Через несколько десятков шагов, я чиркнула железкой, что держала в руке, о камень, а стрелок едва не выронил арбалет. Рион выругался, тихо и как-то устало.
— Эй, — закричали с противоположной стороны улицы. — Мальцы, — мужчина из точно такой же тройки замахал руками.
Очередной патруль живой и невредимый возвращался обратно в трактир.
— Не боись, мальцы, мы рядом, ежели чего, — начал заверять нас кряжистый мужичок с рыжей бородой, но, заметив меня, а потом и Риона, крякнул. — То исть… Доброго вечера, господин чаровник, — произнес он, но поклонился почему-то мне.
— Доброго, — ответил Рион и спросил: — Ничего?
— Ничегось, — согласился другой помоложе и гладко выбритый.
— Даже не знаю, радоваться или огорчаться этому, — пробормотала я, и Рион ткнул меня рукой так, что я все-таки выронила железку. Михей сдавлено хихикнул. Всего раз. Наверное, поэтому маг даже не повернулся.
— Ежели чего, зовите, — напутствовал нас рыжебородый, а я с тоской всмотрелась в уходящую во тьму улицу.
Скучное на самом деле занятие. Идешь-идешь, а ничего не происходит. И если сперва мы бдительно всматривались в каждый угол, каждую шевелящуюся ветку, до рези в глазах пытаясь разобрать, что там прячется во тьме. Потом просто окидывали взглядами округу и торопились уйти дальше. Михей больше не смеялся, только вздыхал. Рион молчал, видимо разочаровавшись в собственной идее, ускоряя и ускоряя шаг, торопясь оказаться в трактире.
Но нам не повезло. Или наоборот, тут с какой стороны смотреть.
Описав дугу, наша тройка уже возвращалась обратно, когда в лесу завыли волки. Михей выписал отвращающий жест и встал столбом. Тревожный унылый звук пробрал до самых костей. Стрелок громко клацнул зубами. В руке Риона замерцал маленький огонек, не столько разгоняя тьму, сколько делая ее гуще.
Мы оглядывались, инстинктивно придвигаясь друг к другу, искали малейшие признаки опасности, но ничего не находили. Ничего, кроме тьмы и воя.
Звери затихли так же внезапно, как и завыли. Дома все еще стояли на месте, огни свечей танцевали в темных окнах. Луна не торопилась показываться на глаза, как и чудище или кто там сегодня развлекается в Хотьках.
— Смотрите! — закричал Михей.
По улице из центра деревни медленно тёк туман. Не собирался, не скапливался под кустами бузины, оседая влагой на листьях, а именно тёк, как густые сливки из разбитой крынки. Он поглотил улицу, укутал заборы, заполнил сточную канаву и накрыл огороды. А мы все стояли и смотрели, как завороженные.
Михей выстрелил в белое марево скорее инстинктивно, чем, думая навредить. Болт ушел в молоко и звякнул где-то в стороне.
— И после этого ты еще будешь говорить, что здесь не замешан маг? — спросила я у Риона, шаг за шагом отступая вместе с парнями вверх по улице.
Тонкие пласты тумана стелились по земле, накатываясь, как волны на берег, глотая в жемчужное нутро землю, камни, траву. Туман дотронулся до сапог чаровника, попробовал на вкус лапти Михея, оплел мои засаленные сапоги, выменянные бабкой у кожевенника Кузьки за крынку рассола. Прозрачные щупальца коснулись щиколоток и двинулись дальше, поглощая кусты, цветы, ямы и выбоины на уходящей вдаль дороге.
Подхватывая волчье начинание, завыли собаки.
— Не буду, — ответил чаровник. — Маг. Очень сильный. Держитесь!
— За что? — спросила я.
Михей выполнил указание буквально, вцепился мне в плечо, совершенно забыв и про арбалет. Мы топтались по колено в тумане, клацая зубами. Хотя, за парней не скажу, а вот я клацала. И ждали незнамо чего. Или кого.
Но маг видимо был стеснителен и на честный бой выходить не спешил. Рион сделал первый неуверенный шаг вперед, потом еще один и еще. Плавно и легко, не встречая сопротивления в этом странном, совсем не прозрачном тумане. Парня можно было во многом обвинить в недальновидности, к примеру, но трусом он точно не был.
Непрекращающийся собачий вой нервировал. Очень хотелось присоединиться и броситься к трактиру, или к любому другому дому, где горит свет. Но вряд ли бы мне открыли. Дрожащими руками я подняла «ножичек», взяв на изготовку, и последовала за чаровником, Михей, не отпуская моего плеча, следом.
Мы шли медленно, ожидая подвоха от каждого куста. Огоньки, еще миг назад так приветливо трепетавшие в окнах, стали затухать. Один за другим. Задушенные невидимой рукой островки света исчезали, погружай деревню во тьму. Стрелок рыкнул, словно пес. В окружающей тьме, мои едва светящиеся волосы делали наши лица серыми, как у покойников.