Воровка. Ты не убежишь
Шрифт:
— Я! Да я! — передразниваю её, скорчив рожу. — Задрала. Ты и твой братец. Два больных урода. Надеюсь, вы захлебнётесь в своей желчи.
Со всей силы, которая есть в моём теле, бью девушку по плечам. Не ожидающая от меня этого Лиза, делает несколько шагов назад, а затем заваливается на задницу, в растерянности хлопая глазами.
— Папина капризная принцесса села в лужу? — я склоняю голову к плечу и выдвигаю нижнюю губу вперёд. — Как досадно, — цокаю языком. — Платье не испачкала?
— Олег! — орёт Лиза, смотря в моё лицо с ненавистью. — Она здесь. Здесь!
— Стоять! — кричит Олег.
Я больше не трачу время на разговоры, потому что минуты до того, как меня поймают, стремительно ускользают сквозь пальцы. Бегу к калитке, выскакиваю со двора ненавистного особняка, который за три года стал самой настоящей тюрьмой.
Всего на секунду застываю на месте, не зная, в какую сторону бежать. Но визгливый голос Лизы за спиной подгоняет меня похлеще ударов матери ремнём по пятой точке.
Я сворачиваю к дорожке, ведущей в лес. Понимаю, что идея не из самых лучших, но для того чтобы думать о безопасности, нужно хоть капельку меньше ненавидеть сводных брата и сестру.
Я иду по знакомым тропинкам на ощупь. Полагаясь на память. Я слишком часто сбегала в этот лес от домогательств Олега и пакостей Лизы. Но сегодняшний разговор с отчимом и матерью дал мне понять, что в этом доме оставаться мне не стоит.
12 часами ранее
Особняк Гришиных
— Аврора, зайди ко мне в кабинет. Сейчас.
Громоподобный голос отчима разносится по дому. Я со вздохом откладываю книгу на тумбочку и снимаю очки, тут же потирая уставшие глаза. До вступительных экзаменов осталась всего неделя, а мне кажется, что я не готова. Совсем. После моего выпуска из школы Олег будто с цепи сорвался. Теперь спрятаться от него совершенно невозможно. Куда бы я не шла, где бы не скрывалась, он выслеживал меня, как зверь. Будто чувствовал. Хватал и…
— Аврора! Немедленно!
Я морщусь. Поднимаюсь со скрипящей кровати, поправляю на плечах безразмерную кофту и, выглянув в коридор и убедившись, что он пуст, бегу на третий этаж в кабинет к отчиму. Стучу.
— Заходи уже. Я долго ждать тебя буду?
Я проскальзываю в кабинет и замираю посередине, смотря на сурового мужчину, застывшего в своём кресле за огромным дубовым столом.
Несмотря на то, что кабинет Игоря Арсентьевича громаден и в нём спокойно поместится пять моих комнат, мне всё равно кажется, что отчим занимает собой всё пространство. Серые, как грозовые тучи, глаза смотрят цепко, по лицу считывая каждую мою эмоцию. Любой разговор для Игоря Арсентьевича — сделка. И каждый собеседник — потенциальный партнёр. Любой. Кроме троих людей. Моей матери, Лизы и Олега.
Этих троих он любит слепо.
Мне же его любовь не досталась. И судя по мечущему молнии взгляду, он снова не доволен моим существованием в своём особняке. Была бы его воля, он бы давно выгнал меня из дома. Его останавливает лишь то, что я дочь его любимой женщины.
— Сядь, — раздражённо говорит мужчина, видя, как я испуганно застыла у двери
Ослушаться я не смеюсь. Прохожу к стулу, стоящему напротив отчима, падаю в него.
— Что ты снова на себя напялила? — морщится, окидывая меня небрежным взглядом. — Лиза должна была отдать тебе свои вещи.
— Лиза отдала, — полив перед этим их отбеливателем и щедро посыпав экскрементами своего пса.
Но я молчу. Знаю прекрасно, что он мне не поверит. Это же его святая дочь. А это я. Кость в его горле, приехавшая с его любимой женой. Досадное недоразумение, напоминание о том, что моя мать состояла в браке до него.
— Держи, — мужчина небрежно кидает мне на колени банковскую карточку, — купи себе что-нибудь. Завтра ты должна выглядеть достойно.
— Зачем? — брови взлетают от удивления вверх.
Как правило, любое мероприятие проходит без меня. Даже на свадьбе матери они обошлись без меня, ведь Лиза любезно отравила меня. А кто я такая, чтобы переносить столь грандиозное событие?
— Мы посоветовались с твоей матерью и решили выдать тебя замуж.
6
— В каком смысле? — я подскакиваю со стула и сжимаю кулаки.
— Сядь, — Игорь Арсентьевич бьёт кулаком по столу, а я, как послушная марионетка, падаю обратно. — Ты доставляешь слишком много хлопот.
— И чем же? — фыркаю, подаваясь вперёд. — Какие хлопоты, Игорь Арсеньтевич? Не я разбила машину, не я сбила человека, не я подожгла ресторан, потому что мне не так ответил официант.
— Закрой свой грязный рот, — мужчина поднимается так резко, что я моргнуть не успеваю.
Его рука жёстко сжимает волосы на моём затылке, вынуждая запрокидывать голову назад и смотреть в его потемневшее от ярости лицо с испугом.
— Даже не смей говорить о моих детях, Аврора. Я дал тебе крышу над головой. А теперь слушай меня, Аврора, — сжимает волосы на затылке ещё сильнее, — ты выйдешь замуж за того, на кого я укажу.
— Мы не в девятнадцатом веке живём, чтобы замуж выдавать против воли.
— Вопрос уже решён, Аврора.
— Вы мне не отец, чтобы указывать, — трясясь от страха, выплёвываю в лицо мужчины.
Рука, сжимающая мои волосы, резко исчезает, из-за чего я едва не падаю. Только чудом остаюсь стоять на ногах.
— Бог меня уберёг от такого ребёнка, — со смешком отвечает Игорь Арсентьевич.
— И наградил сыном, который силой пытается принудить девушку к тому, чтобы она с ним переспала, — я кривлю губы в улыбке.
— Тебе напомнить, что тебя ждёт за клевету?
— Не стоит. Я привыкла к тому, что своих «ангелов» ты всегда выгораживаешь, папочка.
— Смотрю, ты не на шутку разошлась. Истинное лицо показываешь? — опасно скалится Игорь Арсентьевич. — Больше не играешь роль белой овечки?
— Терять уже нечего. Хуже моя жизнь стать не может.
— Может, девочка. Может. Но только, если ты завтра снова выкинешь очередной фортель. В двенадцать у нас будут гости, ты будешь знакомиться с женихом.