Воровские гонки
Шрифт:
Дегтярь искоса посмотрел на ухо майора, виднеющееся сквозь боковую прорезь на маске, и ему подумалось, что только бывший комсомольский активист додумался сделать эту прорезь. Вера в следователя, выросшего из рядов активистов-болтунов, ослабела до нуля.
– Слушай, - не сдержался Дегтярь, - тебе "висяк" нужен или галочка за раскрытие? Ботинка и деда тебе мало?
– Ну это... У моего деда в натуре первой а-а... степени нету...
Это а-а... факт... Гнать не буду. Но он а-а... герой еще тот...
Майор
рацию и спросил кого-то из подчиненных:
– Деда взяли?
Как он что-либо расслышал в диком хрусте и хряске, продравшемся из рации, Дегтярь так и не понял.
– Тогда ведите на кухню, - приказал майор.
– Что?.. Директор ресторана угрожает?! Скажи, чтоб заткнулся! А то я к нему завтра налоговую полицию пришлю!
Вот это уже Дегтярю понравилось. Обесцветившийся, бледный, как моль, образ майора стал наливаться новыми красками. Он только теперь понял, что мальчика-главаря с именем-кличкой Михан майор все-таки арестует.
Деда ввели два омоновца. Рядом с ним они смотрелись двумя бетонными опорами моста, между которыми застряла старая дырявая шлюпка.
– Задержанный доставлен, товарищ майор!
– объявила левая из опор.
"Еще скажи: доставлен на кухню", - мысленно огрызнулся Дегтярь. Он на дух не переносил людей, которые говорили о том, что всем присутствующим и без того известно.
– Что в зале?
– спросил майор голосом человека, которому совершенно безразлично, что происходит в зале.
– Обыск закончен. Изъяты три ствола, шесть ножей и семь тысяч с лишним долларов...
– Доллары верни, - поморщился под маской майор.
– Есть! Доллары сейчас вернем, - недовольно ответил омоновец и ушел в зал.
– Вы задержаны по обвинению в... в... в соучастии в убийстве, объявил деду майор.
Из горла у деда вырвался звук, похожий на хруст, с каким шлюпка ломает дно садясь на мель. Он вскинул треух, намертво сжатый в побелевших пальцах, икнул и снова ничего не сказал.
– Вас спасет только чистосердечное признание, - заученно продолжил майор.
– Как... ко... кое?
Глаза деда метались по лицам. Он не мог понять, кто же говорит. Несмотря на бешеную дальнозоркость, очки он никогда не носил, но сегодня впервые об этом пожалел.
– Если вы расскажете, каким образом было совершено убийство Кузнецова, мы будем ходатайствовать перед органами правосудия о смягчении вам меры наказания, - магнитофонным голосом, объявляющим остановку в автобусе, отмолотил майор.
– Тем более, что мы уверены: вы случайно стали соучастником убийства...
– Может, не убийства?
– шепотом спросил майора Дегтярь.
– Граждане а-а... начальники, - ожил Михан, - я, конечно, в институтах а-а... не учен, но я никак не врублюсь, про что а-а... базар?
– Издеваешься?
– прошипел майор.
Дедок снова
– Я понял! Я уже понял! Токо не арестовуйте мине! Я никого не убивал! Мине токо попросили на утой остановке у дома с железными дверями посидеть и уйтить оттуда токо кода хто мине преследувать втихую встанет...
– Ты чего городишь?
– не понял ни слова майор.
– Погоди, - взял его за руку Дегтярь.
– Говори, дед.
– А я и говорю, што отсидел, а как коротенькой такой пацаненка из железной двери вышел и встал мине увзглядом сверлить, я и понял, што мужик дело говорил, - молотил и молотил дед, для убедительности взмахивая костистой ручкой, сжавшей треух.
– Я, как он учил, тихенько до дому доехал, через стеклы ув доме засек, што пацаненок ушел, а яму на смену другой, помордатее, у кусты засел, я и сделал, как стемнело, второе, што мужик просил. Я до энтого ресторанту кабацкого типа добралси, проверил, што увторой пацаненок за мной идет, и тогды, значит, сунул генералу на увходе зеленую бумажку на десять долларов...
– Какому генералу?
– вконец запутался майор и одним движением отер пот с лица о шершавую ткань маски.
– Швейцару, - поправил Дегтярь.
– Вот-вот... Яму, штрейцару!.. Он кликнул такого мужичка, што в одежонке как артист...
– Официанта, - теперь уже понял майор.
– А тот кликнул мине, как и велел тот мужик, энтого самого парня... Вот... И яму я сказал так, как тот мужик просил... Сказал, што хочу яво машину помыть и усе...
– Не может быть!
– не сдержался Дегтярь.
– Почему не может?
– вытянул и без того худое лицо дед.
– Я машину враз помыть могу! Деньги они завсегда нужны. А тот мужик попросил и...
– А я вам чо а-а... бухтел?
– с победным видом спросил Михан.
– Он меня про а-а... тачку спрашивал! А на хрена мне а-а... его мытье нужно! У меня и так а-а... шестерок хватает!
Дегтярю до боли в макушке захотелось спать. Прямо здесь, в духоте кухни, уже сделавшей его спину мокрой и липкой. И еще ему захотелось заплакать. Он еще никогда не встречался с таким хитрым соперником, как этот инкогнито, вчистую переигравший его через деда в серой фуфайке.
– Как выглядел этот мужчина?
– обреченно спросил Дегтярь.
– Ну как?.. Обыкновенно, значится... Мущщина и мущщина...
– Какого он роста?
– Ну, представительный такой... Высокий...
Дегтярь смерил деда взглядом. Такому все покажутся высокими.
– Как лицо выглядело?
– Ну, не могу сказать... Он это... болявый был. Усе время кашлял, шархвом рот и нос кутал... А потом это, граждане начальники, у мине зрение того... не ахти...
Майор прыснул:
– Ничего себе ахти! А хвост за собой сразу заметил!