Воровские гонки

Христофоров Игорь

– Там всего две остановки проехать надо на другом маршруте. Деду, как пенсионеру, платить не нужно. А мне бы пришлось. Я бы сэкономил пехом...

– Пе-ехом, - перекривил Дегтярь.
– Нельзя быть таким жадным.

– А я и не жадный.

Курьер обиженно шмыгнул носом и, повернув голову влево, уставился на висящую на стене копию картины художника Сурикова "Покорение Сибири Ермаком". Копия была неплохой. Только татарская конница, скачущая по верху речного обрыва, выглядела скорее не конницей, а добравшейся до уреза воды

тайгой. Со школы курьер помнил, что Суриков - его земляк, но только теперь, глядя на эпохальное полотно, заметил, что нос и глаза Ермака, рукой указующего на смятенных врагов, были так похожи на нос и глаза Кузнецова-старшего. Он всего третий раз в жизни сидел в кабинете президента фирмы и впервые без него.

– Он с кем-нибудь по пути заговаривал?
– тоже посмотрев на казаков, палящих из всех ружей по щитам ордынцев, спросил Дегтярь.

– Да вроде нет.

– Мне нужно не вроде, а точно!

– Нет, не заговаривал.

– На сто процентов?

– Да.

– В магазин заходил?

– Нет.

– Вот так запросто доехал до дома, вошел в него и все?

– Да.

Скучный курьер надоел Дегтярю. Такие люди даже если что и знают, ничего не скажут. Со страху. Второй фирменный коротышка, экспедитор грузовых перевозок, выглядел повеселее. Именно ему Дегтярь отдал рацию, угодливо предложенную Кузнецовым-старшим.

Дед исчез за калиткой собственного двора три часа семь минут назад, а рация упрямо молчала. Но даже это нравилось Дегтярю. Он приказал выходить на связь только после появления чего-то существенного, и рябой экспедитор, судя по всему, ревниво исполнял его указание.

– У меня в ваших краях старый друг живет, - с ходу придумал

Дегтярь.
– В какой-то Березовке. Это далеко от Красноярска?

– Не очень... Если машина есть, то вообще рядом.

– Симпатичный городишко?

– Райцентр.

В голосе курьера сквозило презрение. Наверное, все-таки к райцентру, решил Дегтярь, и еще раз спросил:

– Он чем-нибудь знаменит?

Вздохом курьер предварил свой ответ. Само сидение в президентском кабинете выжимало из него силы, а допрос бородатого, явно не местного, судя по певучему голосу, бородача, забирал даже их жалкие остатки.

– Березовка-то?
– переспросил он.
– Нехорошее место.

– Почему же?

– Бандитов там много.

– Что, все жители поголовно - бандиты?

– Ну, не поголовно. Так не бывает. А недавно у них банду взяли. Во всех газетах было написано. Даже в столичных...

– Большая банда?

– Трое. Пацаны... Но звери страшные...

– В каком смысле?

– Ну, поубивали народу много... Могли просто так, за бутылку водки убить...

– Собутыльника, что ли?

– Нет. Убить хозяина дома и что есть украсть... А там народ бедный. Всех денег, что украли, порой на бутылку хватало...

– Значит, бандитское место эта Березовка...

Шорох эфирных шумов заставил Дегтяря взять со стола рацию и

прижать к уху. Внутри черного брикета будто бы резвились мыши. Они шуршали соломой и никак не могли найти выход из подпола. Дегтярь не мешал мышам.

– Твою мать!
– наконец-то подали они человеческий голос.
– Кто эту парашу придумал! Але! Вы меня того... слышите?.. Или нет?..

– Слы-ы-ышу, - растянув "ы" в зевке, ответил Дегтярь.
– Чего у тебя?

– Это кто?

– Это я. Тот, что с бородой. Ну, давай быстрее говори, что случилось.

– Дед того... вышел из дома и почапал по улице вниз.

– Чапай за ним.

– А если засечет?

– Не лезь под фонари. Твое спасение - темнота. Ты что, фильмов про шпионов не видел?

– А если побежит?

– Кто побежит? Дед?

– Ага.

К горести Дегтяря экспедитор оказывался еще глупее курьера. Исполнительный дурак хуже врага.

– Слушай приказ, - забыв о подкатывающемся ко рту зевке, отрубил Дегтярь.
– С деда глаз не спускать! При побеге преследовать, не теряя из виду и самому не попадая в поле зрения! Понял?

– Ага.

– При первом же контакте его с кем-либо срочно выйди на связь! Понял?

– А вы шефу скажите, что я сверхурочные отрабатываю? Ночь все-таки...

– Премиальные будут точно! Кузнецов мне так и сказал: обоим - по премии, - соврал Дегтярь.

– Тогда хорошо.

– Следи в оба!

Мыши опять стали шурудить в сухой соломе. Все-таки мыши. А как сейчас Дегтярю не хватало пары волков. Чтоб не шуршали, а в два броска настигли цель, схватили зубами, притащили и бросили к его ногам. Хотя, возможно, дед и не был ниточкой к цели. Мало ли чайников сидит на остановках, пропуская по два-три автобуса!

Глава двадцать девятая

СУНДУК С СОКРОВИЩАМИ

Дом изнутри пропах старыми тряпками, пылью и трухой. Согнув руку в локте, Дегтярь вдохнул сквозь ткань ветровки воздух. Теперь он стал гораздо чище. Ощущение было обманчиво, но он все-таки спрыгнул с подоконника вовнутрь дома. Половицы проскрипели, будто протираемое тряпкой окно. Руку пришлось опустить, и чудный воздух дома вновь заполнил легкие Дегтяря. Желтым кружком фонарика он осветил половицы у своих ног, но досок не увидел. Поверх них лежали серые шерстяные дорожки. Они были такие старючие, что, скорее всего, уже срослись с досками пола.

Луч рывками обежал комнатку: засаленные обои с дурацкими крупными бабочками, иконостас на стене из двух десятков фотографий, по большей части пожелтевших, ветхих, панцирная кровать с никелированными шишечками, телевизор с линзой.

Не удержавшись, Дегтярь проскрипел к нему по комнате и с интересом заглянул вовнутрь линзы. Там, как и положено было для таких конструкций пятидесятых годов, синела вода. Причем от нее не пахло тиной. Вода была свежей.

"Неужели работает?" - удивился Дегтярь, но искать штепсель не стал. Он искал иное, совсем иное.