Воровские гонки
Шрифт:
– С ними а-а... базар уже оттоптали! Стрелка разведена!
– качнул рюмкой парнишка-тостующий, и ледяная водка, расплескавшись, ожгла синие вытатуированные перстни на пальцах.
– Клятву протырили, что бороду припечатывать а-а... не будут! Пастись будем с ними а-а... на пару!
– Замарьяжили мы их, - снова подал голос хозяин рваной
ноздри.
– Век воли не видать!
– А то!
– снова качнул тостующий рюмкой и поправил постылый галстук.
В ресторан почему-то без галстуков не пускали, и парнишка в очередной раз с внутренним
– Ну, а-а... де-е-орнули за сходку! Чтоб черень меж нами не пробежала!
Он опрокинул рюмку в отшлифованное горло, и грохотавшая в зале музыка вдруг оборвалась, будто парнишка одним махом проглотил и ее.
– На пол! Всем на пол!
– вспорол тишину бешеный голос.
– Шаг в сторону - попытка побега!
– Ни фига себе!
– охнул рваноноздрый мужик.
– Как за колючкой, мля, в натуре!
– Псы!
– добавил крепыш с квадратным лицом.
– Псы навалились! Стволы прячь!
– На-а пол, твари!
– с наслаждением рявкнул еще раз омоновец с маской на лице, и компания за столом наконец-то последовала примеру зала, уже лежавшего ничком на полу со скрещенными на затылке руками.
– Который?
– спросил один омоновец другого.
– Вон тот.
Парнишка-тостующий с удивлением и брезгливостью ощутил на подмышках чужие злые пальцы и сам рывком попытался встать, чтобы не превратиться в безвольную куклу, но его треснули за эту попытку по затылку и хмуро порекомендовали:
– Не дрыгайся! А то башку продырявим!
Парнишка спорить не стал. Он с сопливого детства знал, что тот прав, у кого больше прав. Сейчас у него таковых не имелось вовсе. Россия - не Алабама и не Техас. Здесь полицейские о правах задержанному не напоминают.
Его пинками вытолкнули из зала в пахучую парилку кухни, поставили лицом к стене, к жирной кафельной плитке, еще раз обыскали, вызвав у него смешок щекотанием по бокам, и наконец-то развернули лицом к свету.
На фоне сковородок, кастрюль и тарелок парнишка увидел округлое бородатое лицо с синими кругами на подглазьях и еще более круглое лицо, скрытое шерстяной маской. В кривых прорезях маски едко-красным горели большие злые глаза.
– Гуляете, падлы!
– спросил обладатель глаз.
– Начальник, ты а-а... скажи, за что а-а... наезд?
– без боязни спросил парнишка.
– Мы никого а-а... не укусили. Все чин чинарем...
– Что-то рожа у тебя не местная...
– Глаз - а-а... алмаз, - похвалил он маску и мелькнул быстрым взглядом по бородачу. Нет, его он нигде не встречал. Судя по лицу, бородач тоже на красноярца не тянул. На его лбу и щеках была навеки нарисована московская прописочка.
– Чувствую я, ты из Березовки, - вроде бы угадывая, произнесла маска.
– Попал?
– А я а-а... не таюсь. Мы завсегда а-а... по средам в этом кабаке а-а... оттягиваемся...
– Вместе с центровыми?
Вздохом парнишка выразил все сразу: и раздражение, и усталость, и безразличие
– А что, нельзя?
– без заикания спросил он.
– Почему же!.. Вполне можно!.. Город делите или с центровыми союз на вечные времена мастырите?
– Мы а-а... оттягиваемся...
Маска хотела еще что-то спросить, но бородач опередил своего соседа. Он вежливо кашлянул и совсем невежливо спросил:
– Сам, козел, про Кузнецова расскажешь или ботинком тебя в рожу сунуть?
Кровь залила бледно-сизое, отсидочное лицо парнишки. Он провел по подбородку указательным пальцем правой руки, будто и вправду стирая стекающую сквозь кожу кровь, и еле ответил:
– А-а... ты... а-а... я... а-а... чего ты... а-а... Ку... Кузнецова какого... а-а... вешаешь? Я а-а... Кузю и пальцем того...
– Погоди, - снова вышел на первую роль в разговоре мужчина в маске. Мы тебя не про Кузю спрашиваем, - и, повернувшись к бородачу, разъяснил: Кузя, или Кузнецов Гога, это авторитет у группировки, которая пасет микрорайон комбайнового завода. Их так и зовут - комбайнеровские. Березовские Кузю не тронут. Кузя - почти вор в законе...
– А то!
– согласился парнишка.
Его палец покинул подбородок, и лицо снова стало бледнеть.
– Все равно его брать можно, - решил Дегтярь и тоже вслед за
парнем провел пальцем по своей бороде.
– Только за встречу с
дедом. Прямая улика: ботинки - дед - бандит...
– Кто бандит?
– опять покраснел парнишка.
– Я - честный пацан. Я Михан. Меня а-а... вся Березовка уважает. Я порядок держу и а-а... шантрапу не распускаю!
– Не гони!
– окоротила его маска.
– Если б твои "быки" нормально рулили, у вас бы столько народу не зарезали!
– Это волки! Они а-а... сами по себе! Как я их а-а... мог придавить? Они...
– Это те, что за бутылку водки могли убить?
– вспомнил рассказ курьера Дегтярь.
– Да... Действительно волки, а не люди, - ответил омоновец в маске. Значит, говоришь, прямая улика?..
– Без вопросов!
– К деду точно - прямая, - частично согласился омоновец.
– А к Михану?
Парнишка сделал какое-то странное лицо, напрягся и необычно, одними глазами, улыбнулся.
– Граждане начальники, - с настороженностью спросил он.
– Вы про того а-а... деда базар ведете, что меня сегодня а-а... от столика позвал?
– Бери его, майор, - устало решил Дегтярь.
– Потом все, что нужно, из него вытрясешь... Нутром чую: Кузнецов - его рук дело... Ботинки...
– Дедок этот а-а... шизик чистый! Он меня а-а... кликнул через официанта и а-а... спросил чтоб а-а... тачку мою а-а... помыть... Я ему чирик а-а... дал и сказал: иди а-а... дед, не мешай гулять. Я ветеранов а-а уважаю... У меня у самого а-а... дед - полный кавалер а-а... Славы...
– Не гони, Михан, - укорил его омоновец в маске.
– В Березовке ни одного полного кавалера ордена Славы нету! Я еще с тех лет... по комсомольской работе помню!