Ворожей Горин – Посмертный вестник
Шрифт:
Время шло. Сапогов изложил все детали дела и обвел взглядом собравшихся.
– Господа, есть что добавить?
Вилкина подняла руку.
– Да, Екатерина Алексеевна?
Вилкина сообщила о видеозаписях. Остолоп Самойлов так хотел ее впечатлить, что напрочь забыл сделать копию для начальника, чем, судя по всему, сильно его разозлил. Сапогов мельком бросил недобрый взгляд на оперативника, ютившегося в противоположном от судмедэксперта углу конференц-зала, и попросил Вилкину рассказать о записях подробнее. Девушка описала увиденное, изложила свою точку зрения и уставилась на
Федералы отстранились на минуту, вполголоса о чем-то посовещались, и генерал выдал свое резюме:
– Держать наше ведомство в курсе и без особой санкции не предпринимать никаких радикальных мер. Подозреваемых пока не задерживать. Установить их личности и организовать за ними круглосуточное наблюдение. И да, нужно будет организовать наблюдение в парках.
– Людей нет, – коротко ответил Сапогов.
– Подключим курсантов и патрули, – отмахнулся генерал. – Пусть будут в штатском и докладывают обо всем подозрительном.
Пока генерал оглашал свою волю, Вилкина обратила внимание на третьего мужчину из числа федералов. Судя по всему, такое странное распоряжение было навязано двум другим именно им. Немолодой, но крепкий, он сверлил Вилкину взглядом исподлобья.
– Как, мы их даже не допросим? – в голос удивилась Катерина, чем вызвала ступор у окружающих. – Вы реально собрались организовать патрулирование всех лесопарков Москвы? Это же попросту нереально! Все эпизоды происходили в разных локациях. Да вы годами ловили одного битцевского маньяка, хотя он орудовал в ограниченной локации. А тут вся Москва!
Никакие высокопоставленные шишки и никакое чинопочитание не могли повлиять на характер Катерины. Не для того она присягу давала, чтобы после прогибаться под каких-то козлов некомпетентных. Рядовые сотрудники привыкли брать «под козырек» при любой воле начальства, но Вилкина имела на сей счет свое мнение. Федералы, явно заинтересовавшиеся этим делом, не взяли его на себя, но при этом указывали полиции, как им следует работать. Выходит, при ухудшении ситуации крайним окажется именно МВД, а точнее, Сапогов и его команда. Не то чтобы капитана Вилкину это сильно волновало, просто такой расклад показался ей не совсем правильным. Вы или сами работайте, думала она, или не мешайте другим.
Реплика молоденькой капитанши на федералов не произвела никакого впечатления. Вилкину вообще как будто не замечали. Гости еще пару минут пообщались тихонько с Сапоговым, тот так же тихо ответил: «Есть!», и брифинг на том завершился. После того, как из конференц-зала вышли федералы, Сапогов еще минут десять разорялся на тему неуместного рвения Вилкиной к работе, чем знатно порадовал добрую половину отдела. Особенно довольной была ухмылка на лице Самойлова, что навело Катерину на мысль о том, что руку она ему все же при случае сломает.
В конце совещания Сапогов мелко нарезал всем и каждому задания на ближайшие сутки, еще раз скользнул недобрым взглядом по капитану Вилкиной и был таков. После его ухода публика рассосалась в мгновение ока, оставив Катерину одну наедине со своими мыслями.
Вдруг ее плеча кто-то коснулся:
– Екатерина, голубушка, – услышала
– Карпыч, да не зуди ты! – осадила назойливого старика Вилкина. Она и без него понимала свой косяк, только поделать с собой ничего не могла. Не терпела она таких вот подковерных игр, а уж когда эти забавы перерастали в межведомственную свару, более похожую на детскую игру в «горячую картошку», то становилось тошно. Гибнут люди. Гибнут странно и нелепо, над их телами после глумятся какие-то сатанисты, а двум силовым ведомствам вдруг приспичило какую-то тягомотину разводить. И это при том, что у них есть двое подозреваемых, которых было бы неплохо изолировать от общества и раскрутить по полной.
– Да, – смутился Карпыч, – наверное, я уже опоздал с нравоучениями.
– Лет на …дцать опоздали.
– Из молодых да ранних? – подмигнул дед, понимая, что своим недавним поведением несколько озадачил свою любимицу.
– А как в этой жизни еще пробиваться? Только схватывая на лету…
– Да-да, – рассеянно подтвердил слова Вилкиной Карпыч, но мысли его явно витали сейчас не вокруг персоны строптивой капитанши. Этот факт не ускользнул от цепкого взора девушки.
– Карпыч, если ты по поводу своего поведения переживаешь, так я не в обиде, – сказала она уже примирительным тоном. – Я прекрасно понимаю, начальство давит и все такое. Просто ты мог бы сказать обычным простым языком, а не вот это вот все…
Старик хитро прищурился и присел рядом.
– Не читаешь ты еще людей, дочка…
Вилкина смутилась.
– Ты о чем?
– Коли я боялся бы начальства, давно бы уже на пенсию уполз, огурцы на грядках выращивать да карпов ловить в прудике. Они у нас знаешь какие, карпы эти? – и дед попытался изобразить размер этих карпов, отмеряя длину где-то у своего локтя.
– Да не тяни ты уже, Карпыч, ну правда, сил уж нет брюзжание твое слушать! – взмолилась Вилкина, понимая, что дед над ней сейчас издевается. – Выкладывай, что накопал?
Старик оглянулся на выход, словно боясь, что их могли слушать, и тихо, вполголоса заговорил.
– Нужна санкция на эксгумацию.
– Чего? – не поняла Вилкина.
– Нужно покойничков откопать, – пояснил Карпыч.
– Я знаю, что такое эксгумация, – строго ответила Катерина. – Ты о каких покойниках говоришь?
– Меня интересуют первые две жертвы.
– Так, и зачем?
– Нужно у них взять пробы изо рта. Наверняка еще не поздно.
– Не поздно для чего? – не поняла Вилкина. – И почему у первых двух? Третья не катит?
– Гипотенуза… – передразнил ее дед. – Третья была кремирована месяц назад, там уже ничего не отыщешь. А вот первые две похоронены, как полагается.
– А что ты там вообще хочешь найти?
– То же, что нашел у последних двоих. Они обе еще у меня в морге лежат.
– И чего же ты там нашел? И где это там?
– Во рту.
– Где? – не поняла Вилкина.
– Во рту. На зубах, на языке, в глотке, в желудке. Я сперва подумал, что это их прижизненные изменения. Ну, гастрит там или язва. Изучил. Пробы взял, а болезни-то и нет.