Восемь Драконов и Серебряная Змея
Шрифт:
— Наследник, значит? Замечательно, — довольно потер руки Дин Чуньцю. — Тем больше причин для меня помочь вам, господин Мужун. Что бы ни вело вами в этом предательстве родины, вы решили учинить его в очень удачное для меня время. На редкость удачное, — старец в перьях тоненько захихикал, скривив губы в довольной улыбочке.
— Не может предать тот, кто не клялся в верности, — с закаменевшим лицом ответил ему молодой воин. — Моя семья всегда оставалась верной лишь одному царству — Янь, и лишь одной династии — сяньбэйской фамилии Мужун! Пусть сунские странники, сделавшие меня главой, винят за поражение себя и свою глупость!
— Замечательно, замечательно, — с отрешенным видом повторил старец в перьях, довольно улыбаясь. — Ко всему, я еще и окажу
— Я помню все добро, и все зло, учиненные мне, — ровно ответил Мужун Фу. — Рано или поздно, я расплачусь по каждому из долгов, будьте покойны, — глава Синсю, вновь выудивший из-за пазухи столь увлекший его томик, рассеянно покивал на это многозначительное обещание.
— После того, как мы расстанемся сегодня, неразумно будет видеться снова, — продолжил наследник семьи Мужун. — Лучше нам не вызывать подозрений странствующих воинов, раскрывая наш союз. Я попрошу вас, уважаемые старшие, прибыть к деревне Шицзяхэ, что на севере Шэньси, через полторы недели, и ожидать там большого сражения сунской армии с киданями. Я подам вам условный знак, по которому вы вступите в битву на стороне Ляо. Знак этот будет следующим…
Обговорив с престарелыми воинами сигнал к вступлению в схватку, и передав им те из книг и свитков разграбленной Нефритовой Пещеры Ланхуань, что приглянулись двум старцам, Мужун Фу распрощался с ними, и Дин Чуньцю с Дуань Яньцином удалились. За ними последовала Е Эрнян, смотрящая в спину своего старшего со все большим сомнением — беседы о вступлении в войну между Сун и Ляо на стороне последних явно не нашли отклика в ее сердце. Сам же наследник Мужунов, проследив за погрузкой полных ящиков в лодку, отдал короткий приказ Дэн Байчуаню. Тот, после недолгих сомнений, с мрачным видом бросил в заранее подготовленную груду хвороста зажженный факел. Дом Камелий запылал, словно покойник, уложенный на погребальный костер, а ставший причиной его гибели Мужун Фу с безмятежным видом уселся в лодку, и приказал отплывать. Ни разу не обернулся молодой мужчина на горящее поместье своей тетушки, ставшее ей огненной могилой, и ни единого чувства не показалось на его лице, кроме умиротворения.
Приммечания
[1] Суп Забвения — китайский аналог вод Стикса. Им души умерших кормит одно из божеств Диюя — тетушка Мэн (Мэнпо).
Глава 50
Описывающая жестокий бой северного дракона с более чем достойным противником
Закончив вчитываться в пульс Цяо Фэна, доктор Сюэ Мухуа улыбнулся, и улыбка его была широкой, довольной, и наполненной превосходством. Убрав пальцы с запястья главы нищих, знаменитый целитель принялся собирать свои инструменты. Для начала, он извлёк из тела подопечного акупунктурные иглы, и, бережно протерев их, уложил в кожаный чехол, который, в свою очередь, был свернут и отправлен в деревянный короб — вместилище всех врачебных принадлежностей доктора. Многочисленные бутылочки с пилюлями и порошками, стоявшие на столе, были тщательно закупорены, и убраны следом за иглами. Напоследок, доктор Сюэ уложил на самый верх короба странную принадлежность — десяток бамбуковых чашечек с прилепленными к внутренней стороне донышка свечами, — и закрыл крышку.
Цяо Фэн безмятежно наблюдал за ним, и терпеливо ждал. За неделю с лишним общения, он успел неплохо изучить великого целителя, обладавшего самомнением под стать известности. Начни глава нищих отвлекать Сюэ Мухуа от такого важного ритуала, как уборка инструментов, расспросами о лечении, он получил бы свои ответы — раздражённые, неохотные, и очень краткие. Вместе с тем, тщеславие знаменитого доктора не могло не побудить его всласть похвалиться врачебными успехами. Вот и сейчас, закончив собирать свои принадлежности, доктор Сюэ с довольным видом заговорил, обращаясь к Цяо Фэну.
— Скажу без ложной скромности —
— Была мастером своего дела, — с лёгкой улыбкой поправил его глава Клана Нищих. — Она мертва.
— Да-да, конечно, — чуть смутился Сюэ Мухуа. — Примите мою похвалу вашему развитию — первым делом, яд должен был лишить вас сил. То, что вы преодолели его воздействие, и, кхм, сумели наказать злодейку, многое говорит о вашей внутренней силе… Ну да неважно. Вы совершенно здоровы, господин Цяо. Ешьте побольше мяса, и проводите время на свежем воздухе — вашему телу нужно восстановиться после болезни. И самое главное, — прославленный целитель грозно нахмурил седые брови, — никакого вина в следующие две недели! Если вы не хотите вновь ощутить то бессилие, что держало вас прикованным к постели в последние дни — не вздумайте и касаться горячительного! — отдав это строгое напутствие, он с важным видом кивнул, и взялся пристраивать на спине свой короб с лечебными принадлежностями.
— Что насчёт путешествий и сражений? — с доброжелательной усмешкой спросил Цяо Фэн. — Угрожают ли они моему здоровью?
— Вовсе нет, — рассеянно ответил доктор Сюэ. — Немного упражнений будет даже полезно… кхм, — поняв суть вопроса, он неподдельно смутился. А Чжу, безмолвно сидевшая на стуле у двери, фыркнула в кулачок, отчего прославленный врач покраснел ещё сильнее.
— Я, хм, не стал бы запрещать вам принимать участие в защите великой Сун, — стесненно промолвил он. — В ближайшие дни, ваша прежняя сила должна вернуться. Я уверен, вы повергнете ляоских разбойников так же легко, как и в прошлые разы.
— Хорошо, — благодушно кивнул мужчина. — А теперь, давайте поговорим о вашей плате, господин Сюэ. Я не смогу передать вам стиль Шеста, Побивающего Собак — его разрешено изучать лишь главе Клана Нищих. Но любое из прочих известных мне искусств может стать вашим. Какие техники вам больше по душе — рукопашные, фехтовальные, или же методы развития?
— Да, об этом… — великий целитель вновь замялся. — Можно сказать, я даже рад, что по воле случая, — он бросил короткий взгляд на А Чжу, — мне довелось вылечить вас, не уговорившись вперед об обычной плате. Видите ли, я и мои соученики… то есть, я хотел сказать, мои близкие друзья… у нас, и нашего… у человека, что обучал нас искусствам, принесшим нам славу на реках и озёрах, есть могущественный враг. Рано или поздно, он решит забрать наши жизни, и нам нечего будет противопоставить ему. Долгие годы, я испрашивал у всех излеченных мною воинов плату в виде боевых искусств, пытаясь стать сильнее, но больших успехов не достиг. Если вы, господин Цяо, поможете мне и моим друзьям избавиться от коварного врага, угрожающего нашим жизням, я сочту ваш долг полностью уплаченным, и более того, не возьму с вас никакой платы за лечение в будущем, — голос Сюэ Мухуа приобрел просительный тон, а сам великий целитель утратил всю свою былую напыщенность.
— Как имя вашего врага? — спокойно спросил Цяо Фэн. — Я не стану обещать покушаться на жизнь незнамо кого.
— Не беспокойтесь, господин Цяо — забрав жизнь этого мерзавца, вы лишь упрочите свою славу на реках и озёрах, — мгновенно понял его сомнения доктор Сюэ. — Мой враг — Дин Чуньцю, известный также, как Старый Чудак с Озера Синсю.
— Опять он, — удивлённо приподнял брови глава нищих. — Супруги Инь также разыскивали его для мести, верно, жена?
— Братец Шэчи упоминал его имя в разговоре, — согласно кивнула девушка. — Что-то о предательстве их секты, и ранах учителя.