Восемь Драконов и Серебряная Змея
Шрифт:
Гунъе Гань и неизвестная женщина, видя бездействие своих старших, также прекратили бой, и отступили назад.
— Вижу, мы немного не вовремя, господин Дуань, — обратился к своему спутнику старец в перьях. — Хозяин успел вернуться домой. Но, надо сказать, вместо отряда сильных воинов, что могли бы дать нам бой, я вижу кучку бесполезных неумех, которых даже трехногая кошка одолеет, и одного юнца совершенно заурядных умений. Так ли нам нужны стили и техники, что изучали эти бездари?
«Разделаемся с ними, и посмотрим сами,» жутким, потусторонним ревом зазвучал ответ старца на костылях.
—
— Хорошо, — неожиданно согласился глумливо скалящийся старец. — Мы сей же час покинем эту хибару, если ты отдашь нам Хранилище Хуаньши. Точнее, то из его содержимого, что мы сочтем достойным.
— Скорее, у змеи вырастут волосы, а у лошади — рога[1], — зло бросил наследник Мужунов, и, щелчком пальцев разложив веер, ринулся вперед.
Его безупречно-быстрый бросок прервался сразу же — перьеносный старик ударил широкой волной ци, нахлынувшей на Мужун Фу, и затормозившей его поступь, а увечный старец просто-таки засыпал молодого воина пальцевыми техниками. Прикрываясь веером, и напрягая меридианы в исполнении защитной техники, наследник Мужунов сумел отбиться от одновременной атаки обоих престарелых злодеев, но те лишь усилили напор. Мужун Фу немедленно попятился, вынужденный отступать — к его великому удивлению и искренней злости, каждый из врагов по отдельности был сильнее него, а уж вместе они и вовсе превосходили молодого воина на голову. Наследника Мужунов спасала лишь разобщенность их атак.
Пятясь под безжалостным напором врага, Мужун Фу на мгновение потерял надежду — некому было придти ему на помощь, и неоткуда было ждать спасения. Сильный и умелый, наследник семьи Мужун быстро привык к своему превосходству над большинством противников, и уверился в собственной если не непобедимости, то способности справиться с любым врагом.
Цяо Фэна он считал досадным исключением, а об Инь Шэчи и вовсе предпочел забыть.
Сейчас, после встречи с двумя мастерами, каждый из которых был способен потягаться с ним, Мужун Фу уже не ощущал былой уверенности в своих силах. Тягостное, липкое, и холодное чувство страха зародилось в его груди, и вместе с ним, в сердце молодого мужчины пробудились воспоминания о времени, когда страх был его частым спутником — о детстве.
Маленький Фу боялся самых разных вещей — не оправдать надежд отца, который даже имя его сделал напоминанием о той великой цели, что ждала сына в будущем[2]; не суметь освоить тот или иной стиль, и этим прогневить мать; но пуще всего иного, он боялся поражений — в них было понемногу от всех его страхов. В то давнее время, он быстро постиг одну простую истину: грубая сила — не единственный путь к победе. Человек слабый телом, не знающий воинских искусств, или же безоружный, вынужден изыскивать другие способы победить, или, хотя бы, не проиграть.
Давнее воспоминание натолкнуло его на неожиданную мысль, загоревшуюся в его разуме яркой, огненной звездой, чей жар прогнал последние промозглые
— Стойте! — он поспешно вскинул ладони, показывая мирные намерения. Два старика заинтересованно повернулись к молодому мужчине.
— Боевое искусство уважаемых старших поистине открыло мне глаза, — уважительно заговорил наследник Мужунов. — Этот неумелый юнец — не ровня вам. Но, если вы решите вынудить меня, я буду сражаться до последнего, и заберу с собой в Диюй одного из вас, или же и вовсе обоих.
— Ты? Убить одного из нас? — презрительно скривился старик в перьях. — Для тебя, легче будет поймать рыбу в древесной кроне[3]. Но, если уж ты так боишься смерти, отдай нам свое хранилище знаний, и, может быть, мы, взамен, оставим тебе жизнь.
— Не стоит загонять меня в угол, — взгляд сузившихся глаз Мужун Фу скрестился с самодовольным взором его собеседника. Насмешки в глазах старца чуть поубавилось.
— Дай я вам требуемое, и ничто не помешает вам напасть на меня снова, чтобы избавиться от неприятностей в будущем, — бесстрастно продолжил наследник Мужунов. — Нет. Силой и угрозами, вы не получите от меня ни единой страницы из Хранилища Хуаньши, а без моего согласия, вы не сможете и найти его, не то, что открыть.
«Мы можем пленить тебя, и пытать, пока ты не преподнесешь нам свое хранилище в дар, с униженными просьбами принять его поскорее,» прозвучал демонический рык старца на костылях. Его соратник согласно покивал. «Если же ты решишь забрать свою жизнь, чтобы не выдать нам желаемого, мы попросту начнем пытать твоих прихвостней. Среди них должен найтись тот, кто купит свою жалкую жизнь нужными нам знаниями.»
— Вы можете попытаться, — без капли страха ответил молодой мужчина. — Но знайте: никто, кроме меня, не владеет тайной Хранилища Хуаньши. Вы можете запытать до смерти каждого из моих слуг, но не узнаете ничего. Это если вы выживете в бою со мной.
— Ладно, — раздраженно проскрипел старец в перьях. — Давай, выкладывай свое предложение. Будем торговаться, словно пожилые тетушки в овощном ряду.
— Пожалуй, этого мы делать не станем, — невозмутимо улыбнулся Мужун Фу. — Но вы правы, старший: у меня есть к вам предложение. Если вы примете его, я разрешу вам посетить Хранилище Хуаньши, и прочесть любые из хранящихся там книг и свитков.
«Что тебе нужно?» проревел старик в маске. «Смерть врага? Ценности? Помощь в некоем деле?»
— Ни то, ни другое, ни третье, — в речь наследника Мужунов понемногу пробивалось довольство. — Или же, все указанное сразу. Я предлагаю вам союз. Вы ищете тайных знаний? Мне известно о хранилище, намного превосходящем мое скромное собрание. Я также знаю, как найти его, и проникнуть внутрь.
«Что же ты не добрался до него сам?» рыкнул в ответ увечный старец.
— Ответ на это прост, господин Дуань: ему нужна наша сила, — задумчиво пожевал губами перьеносный старик. — Видать, это замечательное хранилище стерегут умелые воины.