Восемь Драконов и Серебряная Змея
Шрифт:
Раздался дробный топоток, и шелест одежд. Инь Шэчи не мог видеть происходящего, все так же уставив взгляд в беломраморные плиты дворцового пола, но знал: сейчас, один из евнухов поднес полководцу шкатулку с табличкой военного приказа — знаком власти юаньшуая.
— Кто остальные, пришедшие пред наши очи? — безразлично спросила императрица, когда шаги полководца утихли за пределами дворцовой залы.
— Солдаты и вольные странники, отличившиеся в боях, — ответил ей тонкий голос, зазвучавший неподалеку от трона.
— Не многовато ли народу привел с собой Хань Гочжун? — с толикой раздражения поинтересовалась правительница. — Клянусь небом, не избавься
— Позволь мне заняться этим, мама, — раздался вдруг детский голос. — Ты всегда говоришь, что мне нужно больше внимания уделять обязанностям правителя. Отчего бы сегодня мне не пообщаться с подданными?
— И правда, — в голосе могущественнейшей из женщин Срединного Царства зазвучали нотки заботливой гордости. — Возлагаю на тебя эту обязанность, А Чжэнь. Будь щедр, но справедлив, — вновь раздался шелест одежд, и протяжный голос евнуха провозгласил:
— Императрица Чжансянь Минсу покидает зал для приемов!
На некоторое время воцарилась почтительная тишина, прерываемая лишь звуками шагов правительницы и ее свиты, шуршанием золотой парчи одеяний, и едва слышным позвякиванием украшений. Стоило всему этому утихнуть, как раздался требовательный голос императора:
— Где список представленных к награде? Мы хотим услышать каждое из имён, записанных в нем.
— Здесь, Сын Неба, — почтительно ответил старческий голос, необычайно тонкий — очередной придворный евнух спешил выполнить приказ своего юного повелителя.
— Первыми идут Инь Шэчи, наследник секты Сяояо, и младший из дэнчжоуских Иней, со своей женой Му Ваньцин, — протяжно зачитал евнух.
— Пусть указанные люди встанут и приблизятся, — император пытался говорить с царственной вальяжностью, копируя мать, но его с трудом сдерживаемый интерес неуклонно пробивался наружу. Шэчи поспешно задавил в себе удивление от того, что Хань Гочжун вписал его с женой первыми в список представленных к награде. Поднявшись, он прошел ближе к трону, где вновь преклонил колени. Ваньцин тенью следовала за ним.
— Каковы заслуги этих двоих? — нетерпение в голосе императора Жэньцзуна звучало все сильнее.
— Храбро и самоотверженно сражались с киданями в битве за Яньмыньгуань четыре месяца назад, — медленно прочитал придворный. — Не жалели сил, уничтожая врага в обеих битвах за предгорья Хэншаня. В личном единоборстве сразили двоих сильнейших союзников армии Ляо.
— Встаньте, Инь Шэчи и Му Ваньцин, — велел юный император. — Можете поднять головы.
Повиновавшись этому приказу, Шэчи не удержался от того, чтобы бросить на императора с окружением короткий взгляд исподлобья. Безразличные физиономии евнухов, глядящих куда угодно, но не на него, ободрили Шэчи, и он принялся украдкой рассматривать находящегося так близко правителя Срединной Равнины. Малорослый и худощавый, император Жэньцзун выглядел жемчужиной в дорогой оправе — парчовый халат, расшитый золотыми драконами, императорская корона со свисающими с ее плоского верха низками драгоценных камней, многочисленные перстни, и золотые украшения в виде длинных когтей на мизинцах и безымянных пальцах — все это сверкало и блистало, подчёркивая царственную бледность лица юного императора.
Тот, в свою очередь, во все глаза рассматривал молодую пару — порядком поизносившийся халат Инь Шэчи, черную вуаль Му Ваньцин, дорожную пыль на их одежде, и мозоли от оружия на руках. Взгляды Шэчи и царственного отрока, разглядывающих друг друга,
Не успел он осознать свою наглость, как венценосный отрок ответил ему широкой и радостной усмешкой.
— Расскажи мне о тех сильных воинах, что вы с женой сразили в битве за предгорья, Инь Шэчи, — произнес император. На этот раз, он ничуть не скрывал заинтересованность.
— Повинуюсь, Сын Неба, — заговорил юноша, поспешно уставившись себе под ноги. — Один из них звался Дуань Яньцин, известный также, как Переполненный Злом, и прозвище это он заслужил целиком и полностью. Многие кровавые злодеяния свершил этот воин, причинив немало вреда как простому люду, так и вольным странникам. Отличное владение стилем Одного Ян и немалая внутренняя сила делали Переполненного Злом одним из опаснейших воинов юга. Мы с женой сразили его первым же ударом, — на эти слова, император восхищённо охнул, но Шэчи предпочел не заметить этой оплошки юного правителя, продолжая свой рассказ.
— Злодей намеревался убить моего друга, доблестного главу Клана Нищих Цяо Фэна, и у нас с Ваньцин не было времени сражаться с ним честь по чести и лицом к лицу. Наши мечи пронзили его спину, и вышли из груди, остановив его подлый удар, но не убив. Дуань Яньцин — родич моего шурина, принца Да Ли, и мы решили отдать злодея на справедливый суд родни.
— Что насчёт второго негодяя? — нетерпеливо спросил император. — Чем знаменит он, и как вам удалось победить его?
— Вторым был злокозненный Дин Чуньцю, глава секты Синсю, и дважды предатель, — принялся объяснять юноша, преисполнившись невольной гордости. Славная победа над давним врагом все ещё грела ему сердце. — Некогда, он был учеником моей секты, но, жаждая незаслуженного, покусился на учителя, и украл знания, доступные лишь главе. В нынешние дни, он, ведомый жадностью и коварством, присоединился к киданям. Злодей Дин и Дуань Яньцин торжествовали, с помощью подлых трюков одержав незаслуженную победу над Цяо Фэном, когда мы с женой налетели на них вихрем клинков, и ураганом стали!..
Инь Шэчи живописал их с Ваньцин славную победу совсем недолго — среди восхищённых охов и ахов юного императора вскоре раздалось громкое покашливание одного из евнухов.
— Мы поймали злодея Дина в воздухе, пронзили мечами, и, когда он пал на землю, казнили, свершив праведную месть, — быстро закруглил историю юноша.
— Замечательно!.. кхм, то есть… Вы славно потрудились на благо великой Сун, — царственный отрок также сумел сдержать воодушевление, и заговорил с приличествующим правителю спокойствием. — Какую награду ты просишь за свои деяния, Инь Шэчи?
— Для меня счастье находиться в присутствии Сына Неба, а говорить с ним — величайшая из наград, — чинно ответствовал юноша. — Следующие поколения моих секты и семьи будут с гордостью вспоминать этот день.
— Что ж, тогда мы назначим твою награду сами, — не смутился император. — Хм-м… — он ненадолго задумался, постукивая золотым когтем на мизинце по подлокотнику трона.
— Где расположена обитель твоей секты? — спросил он после недолгого молчания.
— В Долине Тишины, что в горах Лэйгу, — с готовностью ответил Инь Шэчи.