Восход Луны
Шрифт:
– Хм-мр-р-р, он с вами?
– Да, он мой друг.
– Два сапога пара. И оба левые.
– Сокрушенно распушив хвост, Кот спустился с дуба и осмотрел большого сородича, затем принялся искать на земле.
– Где-то тут есть желуди?
– Такой?
– Я подала свой.
– Да.
– Кот уселся возле меня.
– Снимите его шляпку. Так, и протяните мне ладонь.
Я вскрикнула, запоздало отдернув руку. Из расцарапанного пальца сочилась кровь.
– Лейте в шляпку, и смотрите, не пролейте мимо!
– Крикнул Кот.
Когда упала третья тяжелая капля крови, шляпка
– А теперь заставьте друга выпить это все.
– Что это?
– Спросила я. Мало ли, вдруг там яд.
– «Живая вода».
– Пояснил Кот.
– Хуже от нее уж точно быть не может. Э, вы что, сами хотите испить?
– Да, ведь от нее не может быть хуже.
Отпив глоток, я положила чашу и прислушалась к ощущениям в себе. Сначала казалось, что эта простая теплая вода не влечет каких-либо последствий, но затем мне внезапно стало очень тесно, неведомая мощь безжалостно сдавила меня, и я, слепая, глухая, извиваюсь, все дальше протискиваюсь в чем-то жарком, плотном и тесном, борясь со страхом и удушьем. Яркий красочный мир раскрылся безграничным простором, куда я вывалилась, сопя и жадно вдыхая воздух. Эта вода напомнила водку, что я пила у Лайри - такой же обжигающий изнутри пламень.
– Странно, я ожидал, что «живая вода» вернет вам истинный лик. Наверное, надо использовать «мертвую». Однако, премерзко, верно?
– Участливо осведомился Кот.
– Ага.
– Согласилась, содрогаясь всем телом от знойного жара, небывалой легкости и прилива сил.
– А кто сказал, что это легко? Рождаться, оживать - всегда тяжко и больно. Потому и говорю, заставьте своего друга быстро выпить все, прежде чем оно подействует. Как? Ну, сможете в глотку ему влить?
Утерев лицо рукавом, я повернулась к Лайри. Прикасаться к нему было противно - тело то застывало камнем, то превращалось в желе, в котором вязли пальцы. Выждав новый момент «окаменения», переложила гепарда на грудь.
– Лайри, пожалуйста, выпей побыстрее.
– Ласково сказала, помня, как он заботился обо мне ночью, когда я сама была в худшем состоянии, хоть и не распадалась бесформенной массой.
Подвинув чашу к носу зверя, поддержала голову, чтоб он мог лакать, не захлебываясь при этом. Лайри успел выпить половину, прежде чем застыл, высунув язык и уставившись в воду бессмысленным взглядом.
– Уйдите подальше.
– Предупредил Кот, быстро карабкаясь на дуб. Я последовала разумному совету, забрав чашу.
Постепенно Лайри обретал прежние стройные черты, шкура перестала пузыриться, разгладилась. Казалось, я слышу «хрясканье» его костей и суставов, часто он скалился и клацал зубами, вероятно, от боли. Наконец, тяжело дыша, опрокинувшийся набок гепард приподнял голову, взглянул на меня, словно ожидая чего-то. Я тут же предложила оставшуюся воду. Лайри скроил недовольную морду, выразив брезгливость и отвращение, но допил. Теперь я не ушла, а сидела рядом, руками прижимая к земле конвульсирующее тело. Любимый утих столь внезапно, что я испугалась. Но лежащая на груди ладонь чувствовала сердцебиение.
–
– Одобрительно проворчал спускающийся Кот.
– Обычно достаточно сбрызнуть тело «живой водой». Вы первые, кто осилил пить ее.
– Сбрызнуть, всего-то?!
– Возмущенно ахнув, я схватила Кота за шкирку.
– Почему ты тогда не сказал это, а заставил поить его?
– Потому что вам не известны все тонкости целительского ремесла, Принцесса. Ведь вы привыкли работать магией.
– С достоинством ответил висящий Кот. Хоть физически я не стала больше и мощнее, глоток «живой воды» добавил мне изрядно силы, и я держала увесистого мехового лекаря словно пушинку.
– Верно, не известны. Будь любезен объяснить.
– В более комфортном положении, надеюсь.
– Кот указал передней лапой вниз. Я опустила его чуть сильнее чем надо бы. Он встряхнулся, укладывая смятый мех, и снова вытер пенсне.
– Начнем с того, что на практике «живой водой» всегда окропляли мертвое тело, которое надобно оживить.
– Некропония какая-то, тьфу.
– Сморщила нос, вспомнив сопутствующие обстановке запахи.
– «Некромантия», вы хотели сказать.
– поправил Кот.
– Да, это ее разновидность. Если тело лежит не больше трех дней, то спасти его можно, сперва заживив раны «мертвой водой», и затем применив «живую». А Лайри ваш и так живой - куда еще воду на него лить? Иное дело, в теле его скрывался недуг, который надо было победить.
– Что могло так повлиять на него?
– Задумалась я.
– День Божий на дворе, где видано, чтоб оборотни днем шастали?
– Махнул лапами Кот.
– В других местах мы с ним гуляли днем, и ничего плохого не случалось, он даже свободно менял облик. Быть может, именно это измерение негативно влияет.
– Я не знаю, в каких местах вы гуляли, и чем вы его измеряли - пядью, локтем или аршином, но, как вижу, другу вашему лучше.
Поднявшись, гепард встряхнулся, обнял меня, с громким урчанием потерся о щеку. Мне было неловко проявлять чувства к Лайри при незнакомых, я ограничилась почесыванием загривка.
– От всего сердца благодарю за помощь, Кот ученый.
– Пятнистый хищник наклонился к белоснежному.
– Мы с тобой одной крови, ты и я. Мой дом - твой дом. Моя добыча - твоя добыча. Моя лежка - твоя лежка. Нужна будет поддержка быстрых лап, верных глаз, острых клыков - зови.
Раздувшийся от важности, кот выглядел едва ли не мордастее гепарда, и оглушительно мурлыкал.
– Польщен, весьма польщен.
Гепард глянул по сторонам.
– Слушай, Кот, мы гуляли с Принцессой, но нас выкинуло сюда. Куда ты посоветуешь нам пойти?
Кот повел лапами:
Направо пойдешь - песню найдешь.
Налево пойдешь - в сказку попадешь.
Мы с Лайри переглянулись.
– В песне мы уже были, - проурчал Лайри.
– Так что пойдем в сказку, наверное.
– Да. Кот, спасибо тебе.
Встав, я отряхнула пыль с ног. Попрощавшись с ученым Котом, мы зашагали в сторону сказки, по колени в высокой траве. Скоро вышли на неширокую древнюю дорогу, мощенную потрескавшимися желтыми плитками.
– Лайри, что случилось, что тебя так исказило, когда попал сюда?