Восхождение на пустующий трон
Шрифт:
— Хорошо-хорошо. — тяжело вздохнул юноша, сделав одолжение своим товарищам, что не раз его спасали. — Но есть условие. Мы будем хозяйничать только в форте. У меня нет ни желание, ни корабля, чтобы вновь бороздить эти волны. Всем ясно?
— Без корабля? — уж было возмутился Чарльз, что был немного разочарован условиями.
— Зато в море. — радостно подхватил Пол, чуть тряся плечо своего друга.
— Согласны! — прокричал Рей, который спрыгнул в этот момент со шкафа и спикировал на стол.
Боже, а это создание Ада, когда умудрилось проникнуться пиратством? Сколько же еще интересного скрывается в тебе,
— Займу место в администрации форта, а вы что хотите, то и делайте. — чуть поникшим голосом произнес молодой помещик, чуть разминая костяшки.
— Значит, идем к Тичу? — донеслось от Нортона, что уже схватился за дверную ручку.
— Да. — брюнет поднялся с кресла вместе с Реем на плече и вместе со своими товарищами вышел из своего кабинета и зашел в жилую комнату, в которой его послушно дожидался один из самых опасных людей этого моря.
[1] Иакова 1:12
[2] Чтобы спастись с острова Крит от раздраженного Миноса, мастер Дедал сделал для себя и сына крылья, скрепленные воском, и Дедал просил: «Не поднимайся слишком высоко; солнце растопит воск. Не лети слишком низко; морская вода попадет на перья, и они намокнут». Но уже во время перелета в Элладу Икар настолько увлекся полетом, что забыл наставление отца и поднялся очень высоко, подлетев слишком близко к Солнцу. Лучи Солнца растопили воск, Икар упал и утонул недалеко от острова Самос в море, которое и получило в этой части название Икарийского. Его тело, прибитое волнами к берегу, было похоронено Гераклом на маленьком островке Долиха, названном в его честь Икария
Глава 12: «Его Величество, Король Великобритании и Ирландии, Герцог Брауншвейг-Люнебругский и курфюрст Ганновера»
21 октября 1715 год. 14:00.
Легендарный пират расположился в одном из кресел перед горящим камином и ритмично постукивал пальцами по деревянному подлокотнику в ожидании своего товарища, что так сильно изменился.
— Оставьте нас. — донеслось из уст помещика, не оборачиваясь к своим людям.
— Но… — хотел было возразить владелец лесопилки, но был тут же прерван брюнетом.
— Нам нужно поговорить наедине. Идите. — молчание, легкие кивки и через мгновение все уже стояли в коридоре, послушно ожидая решения. — Рей, ты тоже. — пернатый грозно посмотрел на серьезное лицо своего хозяина, но все же отпустил его плечо и вылетел в коридор, умудрившись проскочить.
Двери закрылись, оставляя двух капитанов наедине. Джонсон подошел к горящему камину, развернул одно из кресел к своему собеседнику и уселся в него. Тич же, не обращая внимания на некую суету в действиях Эдварда, продолжил смотреть на пламя, которое сам недавно и развел.
— Так что вы решили? — спокойным тоном, но уже с неким безразличием проговорил Тич.
— Есть условие. — а вот все внимание юноши сейчас было как раз-таки устремленно на мужчину перед ним.
— Какое же? — все также продолжал Тич, заботясь лишь сейчас об одном.
— Я останусь в форте. А мои парни… Хочешь можешь взять их к себе, не хочешь — оставь под моим управлением. В форте они мне пригодятся.
— Славно.
— Не слышу радости в твоем тоне, десять минут назад ты был куда веселей.
— Я был под впечатлением, того что, наконец, нашел тебя, а теперь я вновь вернулся сознанием в свое обычное теперешнее состояние. — чуть лениво
Что-то промычал молодой человек и посмотрел на пламя. Он повернулся вместе с креслом вновь к огню и начал наблюдать за ярко оранжевыми языками пламени. Секундная стрелка единственный предмет, который нарушал уже минутную гробовую тишину, что в этот момент никак не напрягала, а наоборот — успокаивала.
— Многое произошло за то время, пока я тут сидел, в изоляции. — проговорил Эдвард в надежде заставить Тича говорить.
— Это точно. Столько всего произошло, что у нас на душе, что в самом море. — многообещающее проговорил Тич, чуть поправляя манжеты своей темной рубахи.
— Расскажешь? И, наконец, объяснишь, почему ты в таком настроении?
— Да. Все началось с того дня, как ты уплыл на Майт. — начал великий пират придаваться воспоминаниям, чуть почесывая свою шею. — Мы начали восстанавливать Тортугу. Общими усилиями уже через две недели она была, как новая, особенно таверна. Уже тогда появились первые вопросы касаемо тебя. Но вспоминая твои слова, приходило осознание того, что твое путешествие за этим ублюдком вряд ли быстро закончиться. — закончила «Черная борода» и очень сильно прокашлялась, стуча себя кулаком в грудину. — Дальше начался Ад. Когда я проплывал в нескольких милях от Кингстона, на меня напал Дэвид. Я кое-как смог отбиться, благо он был один, без своих прихвостней. Но именно после этой стычки я осознал смысл твоих слов, тех самых: «Началась война.» Хотя очевидным это стало еще во время ваших «переговоров». Помнишь?
— Май, двадцатое число. — ответил молодой человек не задумываясь.
— После моей стычки с Палмером у меня появились первые сомнения на счет успеха твоей операции. Мы начали искать тебя, но частые нападения подопечных Дэвида, «Бриллиантовых шпаг», сильно затормозило этот процесс. Двадцать стычек за неделю. Пугающее число. Каждый день по три боя, что раз за разом выматывало нас. — тяжелый глубокий вздох разбавил темный рассказ великого пирата. — Где-то мы с легкостью выходили победителями, где-то со скрежетом в зубах. В Гаване я встретил твоих бывших товарищей по кораблю, Ричарда и Питера. От них я узнал, что Дэвид ополчился и на них, на «Золотую мантикору», и на «Бордовые паруса». Дэвид совсем озверел. — и вновь молчание, что позволило юноше начать собирать картину нынешней ситуации в море.
— Но к этому балу добавились и испанцы. — продолжил свой рассказ Эдвард старший. — Этим испанским шавкам стало по барабану, что творит Палмер. Чем же закрыл им глаза этот ублюдок? Марк и Ричард сейчас только и делают, что патрулируют свои владения. Да и мы тем же занимаемся.
— Были еще нападения на Тортугу? — и вернулся тот самый серьезный тон молодого помещика, что он затерял полгода назад.
— Хм. — чуть задумался собеседник, положа на свои густые чернильные усы загорелый палец. — Были попытки с его стороны, но благо пушки на стенах не подвели. Еще два раза эта псина пыталась нас укусить. Но ладно, вернемся к рассказу. Мы разделились на отряды, дабы охватить как можно больше наших территорий. И хорошо, что мы так поступили. Не сосчитать сколько раз я слышал о попытках этих блестящих ублюдков оторвать от кого-то кусок их земли. Но самое интересное — Палмер начал искать твою «Сокровищницу».