Воскресение Сына Божьего
Шрифт:
Таким образом, косвенно он уже дал начальный ответ на вопрос стиха 35: воскресение произойдет силою Творца, а новое тело воскресения будет полностью одетым вариантом того, что в настоящее время является «голым».
Используя принцип семени и растения как частичную аналогию для воскресения, в стихе 39 Павел рассуждает дальше. Есть различные типы «тела» или «плоти», и у каждого свое достоинство и своя слава:
39 Не всякая плоть — та же плоть, но одна — у людей, другая плоть — у скотов, другая плоть — у птиц, другая — у рыб.40 И есть тела небесные, и есть тела земные, но иная слава небесных, иная слава земных.41 Одна слава солнца, и другая слава луны, и другая слава звезд; и звезда от звезды отличается славой.
Павел намерен подчеркнуть, что существуют различные формы материального существования и у каждой есть свои особенности. Возможно, он держит в уме Дан 12:2–3, но если это так, то он вносит сюда существенные изменения, развивая свою мысль, потому что он не говорит о том, что воскрешенные в новой плоти станут подобны звездам (и тем более не говорит, что они на самом деле станут звездами) [1127] .
1127
Hays 1997, 271, предполагает, что за этим отрывком стоит Дан 12; хотя это вполне правдоподобно, мне кажется, Павел не стремится это подчеркнуть. В Boismard 1999 [1995], 40, утверждается, что «земное существо погребено в земле, а поднимется совершенно иное существо, сравнимое со звездами, которые сияют в небе».
1128
См. LSJ s.v. Относительно того, что epigeios в Новом Завете указывает на местоположение, см., например, Флп 2:10; конечно, слово может передавать негативный оттенок и противопоставление небесному миру, как, например, в Флп 3:19, ср. Кол 3:2. В Dahl 1962, 113–116, на мой взгляд, игнорируется отличие у Павла epigeios от choikos, в результате чего оба слова у этого исследователя означают «тленное». Choikos — очень редко встречающееся слово, образованное от chous, «почва» или «прах»; вероятно, Павел думает о Быт 2:7, где описывается материал, из которого Бог создает человека (хотя в LXX стоит ge, земля, в Быт 3:19, там, где можно было бы ожидать chous; см. однако Пс 103:29, Екк 3:20; 12:7, 1 Макк 2:63, а возможно, также и Пс 21:16, где «персть смертная», chous thanatou, по–видимому, есть яркий образ могилы).
О том, что «слава» различных форм творения не указывает на сияние как на главное качество, хотя в некоторых случаях его включает, ясно из стиха 406, где говорится об отличии славы материальных объектов на небесах от славы тех, что находятся на земле. Земные вещи не сияют, подобно солнцу, луне и звездам, но тем не менее и они обладают своей собственной «славой». По–видимому, тут «слава» обозначает «честь», «доброе имя», «соответствующее достоинство» [1129] . Как мы видели, рассматривая 2 Кор 3, это слово остается многозначным даже в тех отрывках, где оно прямо или косвенно обозначает «сияние», способность излучать свет [1130] . В соответствии с достоинством, добрым именем и честью солнца оно должно светить, соответственно, звезды — сиять на ночном небе, где первое отличается (как говорит Павел) от второго, где у каждого есть свои особенности. Как это ясно из стиха 43, косвенно тут противопоставляются не «слава» (= «сияние, свет») и «тьма» (т. е. отсутствие света), но «слава» (= величие, свойственное данному объекту, когда он полностью является тем, чем должен быть) и «бесчестие» или «стыд» [1131] . В «славу» звезды входит способность сиять, именно поэтому никак нельзя утверждать, что все прочие должны обладать «славой» того же самого рода. Нельзя сказать, что когда собака не сияет или звезда не лает, в этом заключается их бесчестие.
1129
Fee 1987, 782: «каждый приспособлен к особенностям своего существования».
1130
См. 1 Кор 2:7сл.; 10:31; 11:7, 15.
1131
См., например, Флп 3:21, где «слава» противопоставляется atimia, «бесчестию», и tap^anosis, — «уничижению». Во многих античных текстах doxa означает «добрую репутацию, честь» в отличие от стыда и уничижения: см. LSJ s.v. В самом деле, в LSJ такое значение этого слова, как «внешний вид», встречается лишь в немногих библейских отрывках, например, в Исх 16:10. Замечание в Perkins 1984, 305, о том, что это слово меняет значение после ст. 42 с «сияния небесных тел» на «честь», представляет собой неверное понимание. В Boismard 1999 [1995], 45, говорится, что новое тело будет «как бы преображено в свет (славу)». По моему мнению, именно этого Павел не говорит.
Таким образом, Павел не представляет себе «небесные тела» как «духов ных существ, облеченных в свет» [1132] . Он не предлагает космологию Тимея; вся данная глава строится вокруг 1–й и 2–й глав Бытия, откуда следует, что Павел тщательно строит свою космологию, в которой содержится и его упование на будущее, на основе важнейшего иудейского источника. Солнце, луна и звезды — это объекты в разных частях вселенной, обладающие своими свойствами, в число которых в данном случае входит и сияние. Если Павел и осознает смысловое переключение с «небесных» в значении «местоположения солнца, луны и звезд» в данном отрывке на «небесные» в стихах 48–49, он этого не подчеркивает, но оставляет читателя следовать за дальнейшим ходом своей мысли, которая перемещается от метафоры и подобия к прямому описанию. Так, аналогия с семенем и растением сохраняет свое значение, хотя Павел не думает, что тело воскресения вырастает из мертвого тела, как вишня вырастает из косточки; подобно этому различие между земным и небесным телом сохраняет важность, хотя Павел не думает, что люди после воскресения становятся звездами или, скажем,
1132
Несмотря на мнение в BDAG 388, где цитируется Уэндланд. Из более свежих работ см. Martin 1995, 117–120.
Таким образом, разобранный отрывок начисто лишен стремления объяснить воскресение тела с позиций «астрального бессмертия». Как мы это уже отмечали, рассматривая Дан 12 и Прем 3, такая концепция не работает в тех иудейских текстах, в которых будущее за порогом смерти разворачивается в два этапа или стадии. И у нас нет оснований думать, что для Павла «душа» по своему материальному составу соответствует звездам; если бы он так считал, вряд ли бы в стихах 44–46 он назвал бы нынешнее тело телом «душевным», soma psychikon. И рассматривает он совсем иную проблему, нежели та, с которой имели дело Платон и Цицерон, говорившие об «астральном бессмертии». Они с радостью смотрели на бегство из здешней темницы тела, но для Павла проблему представляло не само тело, но обитающие в нем грех и смерть, породившие тление, бесчестие и немощь. Быть человеком хорошо, быть телесным существом также хорошо, плохо быть человеком–бунтарем, испорченным человеком, человеком, живущим в бесчестии из–за телесного греха и телесной смерти. Если мы правильно поймем смысл слов Павла, мы увидим, что он жаждет не того, чтобы душа улетела в свой астральный дом, но чтобы «душа», psyche, перестала быть главной жизненной силой для тела. Именно потому, что Павел не видит в душе, подобно Платону, бессмертной огненной субстанции, он находит иное решение для проблемы человека: это замена «души», главной жизненной силы для тела, «духом», или, скорее, Духом. А это подводит нас к следующему разделу.
(в) 1 Кор 15:42–49
«Так и воскресение мертвых» — это главный вывод Павла, который сводит разные линии аргументации воедино, что порождает насыщенную смыслом формулировку, которая описывает и то, чем тело воскресения отличается от нынешнего, и то, как это совершится [1133] . Павел продолжает использовать образы посева и жатвы, зная, что в данном случае употребляет их метафорически [1134] :
1133
Относительно вводной формулы houtos kai см. 1 Кор 2:11; 12:12; 14:9, Гал 4:3, Рим 6:11. Perkins, 1984, 304, полагает, что если сравнить данный отрывок с Рим 5:12–21, мы увидим, что Павел тут стоит на совершенно иной почве. Это замечание кажется мне по меньшей мере сомнительным.
1134
Об этой метафоре см., например, Ин 12:24, Рим 6:5.
4:26 …Сеется в тлении, восстает в нетлении; 43 сеется в бесчестии, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе. 44 Сеется soma psychikon, восстает soma pneumatikon.
Все эти четыре противопоставления объясняют одно другое. Первое подчеркивает природу нового тела [1135] ; последнее, как можно увидеть из нижележащего текста, объясняет то, как или каким образом это произойдет. Одна из проблем стиха 44 заключается в переводе его ключевых терминов, которые я пока оставил непереведенными.
1135
Уже Августин (Энхиридион 91) так и понимал главный момент этих слов; см. Torrance 1976, 75.
В заключительном разделе главы Павел подчеркивает отличие тленного тела, которое обречено на распад, смерть и в конечном итоге на полное уничтожение, от тела, которому все это не угрожает (стихи 506, 526, 53, 54). Это противопоставление тления и нетления, по–видимому, не только относится к тому, чем, среди прочего, отличается нынешнее тело от будущего, но также остается основой для всей прочей аргументации, в частности, касается отличия нынешнего человечества в его choikos («земном») состоянии, которое готово обратиться в прах, от нового человечества, которое возникнет в результате нового творения. Павел предлагает коринфянам совершить скачок в своем воображении и представить себе тело, которое не может разложиться или умереть, — переход к телу постоянному, устойчивому, а не преходящему или временному.
В этом контексте стих 43 обращает внимание на две другие характеристики, которые в конечном итоге обретет новое тело: честь вместо стыда и сила вместо немощи. Эти вещи тесно взаимосвязаны. Ранее (6:2–3) Павел говорил о будущей жизни, в которой народ Мессии, ныне незначительные и лишенные власти люди, станет управлять и судить. Как и в Флп 3:20–21, новое тело получит и статус (см. выше о «славе», doxa), и способности, которых начисто лишено нынешнее тело. Смысл всего этого вытекает из предыдущего раздела: человек станет таким, каким он был создан, и обретет свою подлинную doxa, вместо постыдного и бесчестного состояния и свойств, которые он находит в себе в нынешней жизни. Это перекликается со словами Павла из начала Послания (1:25–31) о «немощи» и «силе»: в новом мире сила Творца, которая в нынешнем веке парадоксальна и видна только для веры, будет явлена в телах Его народа.
Четвертое, и последнее, противопоставление породило больше всего проблем для экзегетики и интерпретации. У Павла оно звучит немножко иначе, чем три прочие. В отличие от ситуации, когда тело сеется «в» тлении, бесчестии и немощи, а восстает «в» нетлении, славе и силе [1136] , тут оно сеется «в качестве» soma psychikon, а восстает «в качестве» soma pneumatikon. Фактически в английском переводе [1137] , в буквальном соответствии с греческим текстом Павла, нет необходимости писать это «в качестве»: просто — сеется soma psychikon, а восстает soma pneumatikon.
1136
По–видимому, «в» тут означает «в состоянии чего–либо».
1137
То же самое и в русском переводе.