Воспарить к небесам
Шрифт:
— Ты водишь «Мерседес». Живешь в Голубом Утесе. Ходишь за продуктами и на семейный ужин на высоких каблуках. Ты такая и есть, Эми, — ответил он.
— Да будет тебе известно, что я делаю все сама: стирка, приготовление пищи и уборка.
Он взял своего омара, все еще глядя на меня, и в его глазах заплясали смешинки.
— Все сама? Вау, детка, это впечатляет.
Я впилась в него взглядом, хотя сквозь меня прокатилась некая теплая волна.
Он дразнил меня, и делал это так, чтобы я завелась,
Даже когда у нас все шло гладко, ему хотелось, чтобы я, как он выразился, «держала удар», потому что ему нравилось устраивать со мной спарринг, главным образом потому, что искра пробегающая между нами могла быть раздута до адского пламени одним лишь поцелуем (или, в конечном счете, перейти в нечто большее).
Знание этого покалывало где-то в глубине души, и я наслаждалась этим ощущением. Ощущением, которое я хотела бы испытывать гораздо дольше.
Но этого не произошло.
Потому что внезапно волосы у меня на затылке встали дыбом.
Поразительно, но в тот же миг я увидела, как напрягся Микки. Я также увидела, как он повернул голову.
Я проследила за его взглядом и тут же напряглась.
Потому что к столику в другом конце ресторана вели Мартину и Конрада. Они шли, но оба повернули головы, глядя на нас с Микки.
Конрад казался раздраженным. Впрочем, последние три года он всегда так на меня смотрел.
Мартина тоже выглядела раздраженной.
Ее глаза метались между мной и Микки, она тоже выглядела как-то по-другому.
Ехидной.
И можно ли поверить в то, что в его взгляде читалась легкая зависть.
А завидовать было чему.
У нее был изменщик-Конрад, который, вероятно, по-прежнему изменял, но на этот раз, ей.
А я сидела с Микки, который был намного красивее, милее, веселее и целовался намного лучше.
Не говоря уже о том, что мое платье было гораздо более стильным, чем ее юбка и блузка, а мои туфли надрали ей зад.
— Черт, — буркнул Микки.
— Милый, — позвала я, и Микки посмотрел на меня. — Спасибо, что помог с омаром.
Это был мой способ сказать, что мы с ним здесь, на нашем первом свидании, это наше время, и Конрад и Мартина никак его не испортят.
Он изучающее смотрел на меня, пока его глаза не потеплели, а лицо не смягчилось, и тогда я поняла, что он меня услышал.
— В любое время, Эми.
Я усмехнулась.
Потом я опустила глаза и взяла крекер, чтобы погрузить его в мясо омара.
*****
К тому времени, как мы закончили, я была уже сыта, и, к счастью, Микки не стал настаивать на десерте, потому что я бы его не осилила.
Но мне бы очень этого хотелось.
Ради него.
Я также выпила три бокала вина, еда была восхитительной, компания и того лучше, и я обнаружила, что
Не было никаких неловких пауз. Никаких усилий, чтобы завязать разговор.
Не было никакой паники по поводу попыток казаться интересной.
У нас с Микки уже был заложен фундамент. Мы знали друг о друге и о наших жизнях. Он поддразнивал. Я реагировала. Мы говорили о детях, работе, семье, жизни, и все шло легко. Мы узнали много нового, но оно открывалось свободно и естественно.
Микки оказался хорошей компанией.
И самое главное, он ясно дал понять, что со мной чувствует то же самое.
На самом деле, когда я намекнула, что Мартины и Конрада не существует, они фактически перестали существовать.
Так что конец ужина прошел точно так же, как и начало.
Свободно и естественно, где были только мы с Микки.
Я удивилась, но не возражала, когда после того, как мы вышли из ресторана, Микки повел меня не к грузовику, а на улицу, где мы рука об руку направились к пристани. Затем мы дошли до конца причала.
Там я еще не была, но мне понравилось. Я вдыхала запах моря, чувствовала, как прохладный воздух, вместе с тремя бокалами вина, успокаивает меня, и слушала тихий, приглушенный перезвон колокольчиков на буях.
Достигнув конца причала, стало еще лучше, Микки развернул меня спиной к себе и обвил руками мой живот, притягивая к своему теплому телу.
— Если тебе когда-нибудь взбредет мысль оставить Магдалену, просто приходи сюда, и ты подумаешь, что сошла с ума, — пробормотал он, и его слова заставили меня расслабиться.
Стоя там, наслаждаясь запахами и звуками, с наполненным вкусными морепродуктами животом, и успокоенным прекрасным свиданием с Микки разумом, я воспользовалась моментом, чтобы осмотреть достопримечательности.
Магдалена была построена в нескольких бухтах, город находился в самой длинной из них. Береговая линия вздымалась вверх серыми и черными скалистыми утесами, которые в это темное время суток были частично оголены, но в свете дня их вершины покрывали деревья. Тем не менее, кругом виднелось довольно много домов, слабое свечение затененных строений которых, создавали волшебное ощущение.
На севере все это дополнялось мигающим светом очаровательного маяка, построенного на остром выступе. Не говоря уже о Лавандовом Доме Джози и Джейка, ставшем характерной чертой побережья Магдалены. Он был большим и живописным, и сейчас в его окнах горел свет, указывая на то, что семейство было чем-то активно занято, продолжая традицию любви и семьи, на которой этот дом был построен.
Я не могла видеть Голубой Утес, находившийся высоко над маленькой бухтой, поэтому он был скрыт. Но мне было интересно, как с моря выглядит береговая линия.