ВОСПИТАНИЕ РИТЫ
Шрифт:
РИТА. Мне дела нет никакого до того, как там его зовут. Сидел всю жизнь небось в своём кабинете и заявлял, что все остальное его не колышет.
ФРЭНК смеётся.
И нечего надо мной смеяться!
ФРЭНК (вставая со стула). Но нельзя же подходить к произведениям Форстера с такой — марксистской точки зрения.
РИТА. А, собственно, почему нельзя?
ФРЭНК. Послушайте, я ведь вам сказал —
РИТА. Да нет тут никаких сантиментов!
ФРЭНК. Есть, и ещё сколько. Вы бросили читать роман Форстера оттого, что вам бы хотелось, чтобы он проявлял больше внимания к жизни беднейших классов. Но жизнь может не иметь к литературе вообще никакого отношения.
РИТА. Да, но это же не морально!
ФРЭНК(расхаживая по комнате). Во-первых, аморально. Во-вторых, когда-то вы задали мне один вопрос. Так вот, знаете, какую оценку вы получите на экзамене за подобный подход к творчеству Форстера?
РИТА. Ну, и какую же?
ФРЭНК. Ну, самую низкую вам, может быть, и поставят, особенно, если экзаменатор отнесётся к вам с симпатией и примет во внимание одно — весьма, впрочем, сомнительное, достоинство наших ответов.
РИТА. Это что ещё за достоинство?
ФРЭНК. Их несомненную краткость.
РИТА. Ну ладно. Всё равно ненавижу эту книгу. Не можем ли мы заняться чем-нибудь другим? Чем-нибудь таким, что мне будет по душе?
ФРЭНК. Боюсь, что литература, которая вам по душе, не имеет ничего общего с книгами, входящими в экзаменационный список, о которых вам могут быть заданы вопросы на экзамене. А стало быть, если вы хотите выдержать экзамен, вам следует начать с того, чтобы определённым образом изменить свои вкусы.
РИТА. Вы женаты?
ФРЭНК (снова усаживаясь на свой вращающийся стул). Э… видите ли…
РИТА. Так вы женаты. Ну и кто она, ваша жена?
ФРЭНК. А это для вас очень важно?
РИТА. Не поняла. Это для вас должно быть важно, ведь вы почему-то на ней женились.
ФРЭНК. Ну, для меня это не имеет больше никакого значения. Я её не видел целую вечность. Мы давно расстались. Вы удовлетворены?
РИТА. Простите.
ФРЭНК. За что вы просите прощения?
РИТА. Ну как, за свой дурацкий вопрос.
ФРЭНК. Ну так вот, что касается романа Форстера «Хоуардс-Энд», …
РИТА. А почему вы с ней расстались?
ФРЭНК(снимая
РИТА. Ну ладно, продолжайте. Я просто спросила, и всё.
ФРЭНК(наклонившись к ней, заговорщицким тоном). Мы расстались, Рита, на почве поэзии.
РИТА. Чего?
ФРЭНК. В один прекрасный день моя жена заявила, что за все пятнадцать лет нашей совместной жизни моя поэтическая продукция была посвящена исключительно тому периоду, когда мы с ней познакомились.
РИТА. А вы, что же, ещё и поэт?
ФРЭНК. Был поэтом. И поэтому, чтобы вдохновить меня на дальнейшее творчество, она от меня ушла. Моя жена — чрезвычайно благородная женщина: она оставила меня во благо литературы.
РИТА. Ну и что же было дальше?
ФРЭНК. Она оказалась совершенно права. Её уход действительно сказался на литературном процессе крайне благоприятно.
РИТА. Вы написали кучу прекрасных стихов?
ФРЭНК. О нет, напротив. Я вовсе перестал их писать.
РИТА(с удивлением). Врёте небось?
ФРЭНК(усмехается и вытягивается на своём стуле). Нисколько.
РИТА. Но люди из-за такого не расстаются. Из-за каких-то стихов.
ФРЭНК. Быть может, вы и правы. Но мне это запомнилось именно так.
РИТА. А вы были известным поэтом?
ФРЭНК. В общем, нет. Я выпустил несколько сборников, но они никогда не переиздавались.
РИТА. А можно почитать что-нибудь из ваших стихов,
ФРЭНК. Вряд ли они придутся вам по вкусу.
РИТА. Почему вы так думаете?
ФРЭНК. Это та поэзия, которую вы просто не сможете понять, так как для этого необходимо знание многих литературных ассоциаций.
РИТА. Ясно.
После паузы.
Так стало быть, вы теперь живёте один?
ФРЭНК. Рита!
РИТА. Ну я же просто спросила…
ФРЭНК. Я живу с одной девушкой. Это моя бывшая студентка. Очень заботливая, терпимая, невероятно мной восхищается и проводит кучу времени, засунув голову в духовку.