Восток в новейший период (1945-2000 гг.)

Коллектив авторов

Отношение японцев к религии было неоднозначно. Большинство из них признавали ее делом сугубо личным, интимным, а потому зачастую считали вопросы о своей принадлежности к той или иной конфессии неэтичными. Отделение религии от государства, зафиксированное в конституции 1947 г., не искоренило религиозного сознания населения. Государственный синто был запрещен, но народный продолжал существовать как духовная ценность, ибо вся история страны так или иначе связана с этой национальной религией. Синто — ядро всей культуры, лежит в основе всех видов искусств и дает возможность каждому японцу осознать свою идентичность. В стране, как и прежде, синто мирно сосуществовал с буддизмом. Они поделили между собой жизненный цикл человека: рождение и жизнь шли по канонам синто, а похороны — буддизма. Во многих

случаях вера японцев базировалась просто на обычаях и традициях. Даже те, кто считали себя неверующими, привычно исполняли различные религиозные обряды во время свадеб, похорон, национальных праздников.

Реализация традиционных духовных ценностей «в одном пакете» с заимствованными способствовала формированию личности японца, проникнутой идеей конформизма и гармонии. На это была нацелена и концепция формирования «желательного образа человека» (1960-е годы), в которой акцентировалось внимание на патриотизме и единстве нации. С этой же целью возрождался в эти годы и старый праздник Дня основания империи, связанный с днем восшествия на престол легендарного основателя императорской династии в 660 г. до н. э. Он стал называться Днем основания государства. С 1980-х годов идеологическое наступление национализма велось и путем «ненавязчивого» возвращения традиционных ритуалов (поднятие национального флага, исполнение гимна), официально не признававшихся до 1999 г. Все это подспудно содействовало воспитанию лояльности к императору и государственным структурам вообще. В целом происходило приспособление японизма с его этноцентризмом к условиям высокоразвитого массового общества.

* * *

Япония — пример того, как ценности техногенной цивилизации вписывались в координаты традиционных; как на пути к техногенной цивилизации традиционное общество преодолело присущие ему замедленные темпы развития; как оно приспособилось к внедрению инноваций и изменениям в социальных отношениях и культурной традиции. В Японии все процессы — переход от традиционного общества к индустриальному и последнего к информационному — проходили достаточно спокойно, открывая путь к формированию нового типа культурного развития, которое осуществляется через внедрение информационных и коммуникационных технологий.

В XXI в. японская техногенная культура вступила с концепцией строительства всевозможных информационных и высокофункциональных городов, телепортов, торговых и курортных комплексов, крупных транспортных объектов, высокотехнологичных «парков», «садов», «экополисов». Подобное строительство является во многом заимствованным и по сути своей интернациональным. Но что важно, особенно для азиатских стран, так это органичное сочетание суперсовременности с традиционными, подчас консервативными, социокультурными нормами.

При формировании техногенной культуры японцы не отказывались от своих основных художественных и мировоззренческих критериев. Такие принципы, как единство функциональной целесообразности и эстетическая образность, связь утилитаризма и красоты, нашли наиболее яркое проявление в культивируемом в Японии современном дизайне.

Выступая за повышение своего статуса в мировой политике, Япония не упускала из виду сферу культуры. Особенно активно она начала действовать в 1990-е годы. Страна стала членом Научно-исследовательского центра по сохранению и восстановлению культурных памятников, который является межправительственным органом. По линии Министерства иностранных дел Япония приняла активное участие в работе ЮНЕСКО, в Фонде по сохранению культурных памятников. В 1992 г. она присоединилась к Соглашению о сохранении культурных памятников мирового значения. Для реализации поставленных целей был создан комитет, который подготовил реестр мировых культурных ценностей и учредил денежный фонд. В этот реестр вошли и памятники Японии.

В заключение хотелось бы отметить, что, став высокоразвитым обществом со многими характеристиками, присущими западной цивилизации, Япония отнюдь не превратилась и в будущем, разумеется, не превратится в общество чисто западного образца. Это объясняется тем, что японцы всегда старались не прерывать исторический процесс, сохранять преемственность и верность традициям. Все заимствованное вплеталось в контекст собственного существования, адаптируясь при этом к местным реалиям. Как экономическая супердержава, Япония умело использовала все богатства международного сообщества, искусно сочетала общечеловеческие и традиционные ценности и в эпоху интернационализации и глобализации стремилась распространить достижения своей цивилизации уже и среди других народов.

Глава 43

Восток в конце XX в. — некоторые итоги развития

В.Я. Белокреницкий

К рубежу XX и XXI столетий народы Азии и Северной

Африки добились впечатляющих результатов в политическом, экономическом, социальном и культурном развитии. По сравнению с периодом после окончания Второй мировой войны, ставшим точкой отсчета современной истории, в их положении наметились существенные сдвиги. Колониальное и зависимое политическое состояние сменилось суверенным, подверженным неровно и своеобразно протекающим процессам демократизации: примитивное по большей части хозяйство уступило место экономике, сочетающей совершенные и эффективные приемы и способы производства с менее изощренными; вместо аграрной по преимуществу структуры экономики и соответственно почти абсолютного преобладания деревенского населения утвердились различные формы сосуществования индустриальных и аграрных секторов, сельских и городских поселений: традиционная система общественной жизни с характерным для нее зависимым и приниженным положением женщин, а также представителей этнических и социальных меньшинств трансформировалась в систему с более высоким статусом традиционно зависимых групп, и на этом фоне наметилось изменение ряда важнейших демографических показателей; почти сплошь неграмотное население сменилось поколениями людей, обладающих не только навыками чтения и письма, но и достаточно высоким уровнем общих и специальных знаний, а узкая образованная элита пополнилась за счет выходцев из более широких слоев.

Таковы некоторые основные итоги эволюции Востока за вторую половину XX в. В развитии наметившихся тенденций видятся благоприятные перспективы. При этом нельзя не замечать серьезные изъяны и ограничители поступательного движения, способные затормозить или даже повернуть вспять развитие всех или части азиатских и североафриканских стран и народов.

Проблема Востока как региона

Для целей данной главы, как и всей монографии и многотомника, очертания, или «наполнение», региона даны априори — это страны Азии и Северной Африки (Магриба). Между тем в отечественной литературе последних лет встречаются иные трактовки понятия Восток и его «состава». Так, историк Л.С. Васильев и многие другие авторы включают в него все страны Азии и Африки. Некоторые экономисты (Г.К. Широков, В.Г. Растянников и др.) чаще всего отождествляют Восток с развивающимися странами, исходя из типологической представительности большинства восточных государств для совокупности развивающихся (менее развитых) экономик. Историк-экономист В.А. Мельянцев пользуется термином Восток или в расширительном (Азия и Африка), или в принятом в настоящем издании значении, а для обозначения стран Африки использует термин Юг. Близкой терминологии придерживается А.И. Неклесса, но у него регионы построены на иных, не историко-экономических, а экономико-типологических принципах: под Глубоким Югом, например, он имеет в виду не государства Африки, а самые бедные и отсталые страны мира, находящиеся по большей части там, но также и в некоторых ареалах Азии и других континентов. Для политолога-геополитика К.С. Гаджиева в регион Востока входит и Россия, так как он совмещает понятия традиционного Востока и Востока периода холодной войны.

Такой разброс мнений заставляет искать основания для выделения региона в указанном выше виде. Что объединяет страны Азии и Северной Африки? По какому принципу или признакам их можно классифицировать как входящих в одну группу (нелишне будет заметить, что регион здесь в соответствии с одним из международно-политологических подходов понимается как набор, совокупность государств)?

Представляется, что Восток целесообразно трактовать как историко-географический и культурно-расовый регион. Два этих основания (и относящиеся к ним четыре признака) кажутся необходимыми и достаточными для его выделения.

Исторически наибольшие основания для того, чтобы называться Востоком, имеет Азия. Как отмечал академик В.В. Бартольд, понятия Восток и «восточный» (как предтечи современного употребления) впервые появляются у римских авторов (Помпея, Тацита). Под «Азией» они стали понимать часть света к востоку от Африки и Европы, при том что оба последних названия появились у греков, и те Африку (Ливию) иногда присоединяли к Европе. В отличие от древности в средние века, после завоевания северных районов Африки арабами, «Восток» распространился далеко на запад, потеснив Европу и «отобрав» у нее Испанию. Это наступление ближнего (к Европе), мусульманского Востока в западном направлении сочеталось с его движением в сторону далеких стран, лежащих на восток от Аравии и достигаемых по большей части морским путем. Именно в период зрелой арабо-мусульманской экспансии (в VIII–XII вв.) выделяемый нами регион в наибольшей мере, пожалуй, обладал чертами геополитической цельности (в контексте тогдашней международной политики). Впрочем, и в дальнейшем он не потерял определенной общности с точки зрения межнациональной политики, экономики и культуры.