Восток. Запад. Цивилизация
Шрифт:
Лети, лети! На край света и за край, туда, где в бледных туманах бродят потерянные души. Услышат ли? Услышат.
– Еще не все. Еще Найджел… Кстати, каково это, приговорить своего сына? Вы его совсем не любите? – Виктория держится спокойно. И это злит Сент-Ортона. Он и вправду думал, что она испугается?
Хотя…
Злость.
Злость им нужна. Злость отвлекает. А он должен отвлечься, потому что мир меняется еще немного.
– Хватит, – обрывает он Викторию. – Играй.
– А если я не хочу? – Она склоняет голову
– Играй! – Его голос гремит.
Он подобен грому.
– Ты же хорошая девочка… – Голос Алистера становится вкрадчивым. – Или нет? Ты плохая… мы знаем, что ты плохая. Мы оба. Ты и я… Ты подглядываешь в чужие сны. И в чужие жизни… Тебя ведь тянет узнать что-то тайное, запретное? Смотри на меня.
И Виктория смотрит.
Глаза у него черные.
На белом лице. На лице, черты которого почти стерлись. И страшно, но в то же время Эва не способна отвести от него взгляда.
– Я могу тебе помочь. Твоя сила необычна, удивительна. Но разве здесь ее оценят по достоинству? Хоть кто-то? Нет, они всегда мешали. Тебе. Приличия, приличия… Тебе всю жизнь твердили о приличиях.
Его рука касается волос Тори.
– Смешная игра… Будто эти приличия и вправду что-то да значат.
– Разве нет?
– Желания, девочка, только желания. А разве тебе никогда не хотелось убить их? Вот их всех, начиная с глупой бесполезной сестрицы?
Сволочь.
– Так попробуй! В конце концов, это ведь сон. Только сон. В нем все не по-настоящему.
Тори подняла дудочку.
Черную-черную.
Поднесла к губам.
– Зачем? – В последний момент она остановилась. – Зачем тебе нужно, чтобы я их убила?
– Это не мне нужно…
Ложь.
– Это тебе нужно. Чтобы стать свободной.
– Я и так свободна. – Тори пожала плечами. – А ты врешь. Не люблю, когда мне врут.
И ножкой топнула.
Черные волосы рассыпались по плечам.
– От тебя пахнет смертью, – сказала она, чуть поморщившись. – Но это ничего… Так зачем? Впрочем, я знаю. Ты хочешь оживить дракона, верно? – И легкая усмешка. – Нет, в самом деле? Ты хочешь оживить дракона?
В какой-то момент Эве показалось, что он ударит.
Красивое лицо стало уродливым, будто выглянул изнутри кто-то до крайности отвратительный.
И настоящий.
Выглянул. И исчез.
– Умная девочка… Ты мне нравишься. Я сделаю тебя императрицей.
– Мне казалось, что у нас уже есть императрица. И император… и у него сын.
– Ему осталось недолго. – Сколько самомнения. Даже удивительно. Он ведь умный человек. Глупый не сумел бы… и половины всего не сумел бы.
Заговор.
И это вот… то, что он делает. Братство, опять же.
Аукцион.
Он просто обязан быть умным. А он ерунду всякую говорит.
– А как же Милисента Диксон? – Тори коснулась губами дудочки. – Ей тоже осталось недолго?
Алистер
– Женщины все же довольно примитивны… к чему эта глупая ревность? Любить я буду только тебя.
И ведь даже не удосужился сказать это с чувством. Все же книжные злодеи хоть немного стараются. А этот…
Он протянул руку.
Коснулся лба Виктории, проведя на нем линию.
– Вот так, милая…
Виктория замерла.
– Определенно, так будет лучше, а то говоришь ты слишком много. – Вторая линия, вертикальная, пролегла через лоб к носу и по нему до губ, разделив лицо на две части. – А теперь, будь добра…
Его воля была тьмой.
Беспросветной.
Неподъемной. Она упала на плечи, и Эва вдруг поняла, что не способна пошевелиться.
– Играй. Играй и разбуди, наконец, этого чертова дракона.
Это было невыносимо.
Смотреть.
И ждать.
Ждать и смотреть. Держать чужой сон, который получилось воплотить в жизнь и даже красками наделить. Да что там краски, Эдди сам едва не поверил, что все реально.
Прав дракон.
На Изнанке возможно многое. И заблудиться легко.
– Стой. – Милисента удержала. – Нельзя. Ты… слишком другой. Будешь выделяться. И я тоже.
Ее пальцы дрожали.
И сама она тоже дрожала, а платье, совершенно удивительное – ей ведь не идут платья, ну, кроме этого, – то и дело вспыхивало. И тонкие нити огня ползли по шелку, правда не разрушая его.
Ждать.
Алистер придет.
Он не может не прийти. Он слишком самоуверен. И любопытен. И еще полагает себя хозяином положения. А потому откликнется.
– Знаете, даже если я все одно сдохну, – Найджел Сент-Ортон выпрямился, – это того стоило. А еще я дракона видел.
Сказал и сделал шаг, разделяющий Изнанку от… сна?
Или все-таки мира?
Чего-то третьего?
Представление продолжалось.
Танец… И почему-то это злит. Нет, Эдди все прекрасно понимает. И что Сент-Ортон нужен, и что все это игра. Просто игра. Для одного зрителя. Но злит.
– Вот будешь дальше зевать, точно уведут. Не этот, так другой… с такой же благообразной рожей, – заметила Милисента и прищурилась. Глаза ее сделались желтыми, что мед.
Ответить Эдди не успел.
Да и что отвечать. Разве что… Хрена с два. Не отдаст. Он просто беспокоится. Это нормально. Эванора хрупкая и нежная. Ей там вовсе не место, но одну Викторию отпускать было бы вовсе неправильно. Да и сама Эванора сказала:
– Мне нужно с ним встретиться.
И так сказала, что даже Бертрам не решился спорить. Он стоял, сцепив руки за спиной, чуть покачиваясь взад и вперед. И взгляд его напряженный был направлен вовсе не на картинку.