Восток
Шрифт:
Ей-то жаловаться не на что. Практически без опыта, только-только после университета. Ну стажировалась немного в Ярославле. Именно что немного. А здесь прекрасная больница с новейшим оборудованием и доброжелательные коллеги. И проблемы с китайцами полностью отсутствуют. То есть не с самими китайцами, а с их доступом в международную зону. В больнице их не лечат. Она для европейцев. То есть на самом деле богатые могут и обратиться к знакомому врачу из сеттльмента, однако это далеко не массово, и большинство такой привилегией не располагает.
Любка одним движением вскрыла гнойник. Мужчина взвыл от боли. Одна радость —
Потек мощный поток гноя. Мэй привычно убрала всю эту гадость. Потом обработала антисептическим средством. Не была бы она наполовину китаянкой — вполне могли бы поручить прием и сортировку больных самостоятельно. Прекрасная медсестра, и соображает не хуже иного врача. Да вот операции делать в больнице никогда не доверят. Идиотское положение, когда местным не доверяют даже в простейших делах. Когда-нибудь это высокомерие боком выйдет.
— Прекрасно, — бодро сообщила Любка. — Теперь наложим марлевую повязку с медицинской мазью.
— Надеюсь, не из китайских компонентов? — подозрительно поинтересовался мужик. — Знаю я их умения.
На Мэй он при этом внимания не обращал, будто ее и вовсе не было. Она для него была просто очередной врачебный инструмент, и он ее как человека не воспринимал. И зря, между прочим. Девушка совсем неглупая и хорошенькая. Несмотря на свое имя, к китайцам имела минимальное отношение. Папаша у нее из русских, и кончала она русскую школу в сеттльменте. Проживая последние лет тридцать в Китае, он не считал нужным вспоминать про официальный запрет на многоженство и дочь официально признал. Могла бы и уехать совершенно спокойно на Русь. Там никаких проблем не предвидится, и гражданство в кармане.
Среди постоянно живущих в Шанхае торговцев многие имели любовницу или содержанку. Женились редко. Привести в общество жену-китаянку — для европейца реальный скандал. Принимать перестанут в среде иностранцев. Забыли они слова из собственного Святого Писания: «Нет в христианстве ни эллина, ни иудея». А вот русские этими глупостями совершенно не страдали. Для мусульман происхождение не столь важно.
— Это широко известное средство, — заверила Любка. — Состоит мазь из трех компонентов, каждый из которых отлично обеззараживает кожу. Очень давно применяется, и самые лучшие отзывы.
Перечислять ингредиентов она не стала. Нечего придуркам со свиным рылом в калашный ряд лезть. Услышит: деготь, ксероформ и касторовое масло — и начнет кричать, что он не тележное колесо. У них мозги не работают, исключительно на ключевые слова реагируют. А задуматься на тему, что врачи лучше знают, не суждено. Задним числом доходит, и не всегда. Приходилось уже сталкиваться. То, что у этих веществ есть и специфические лечебные свойства, до умников редко доходит. Так, деготь, раздражая находящиеся в коже нервные окончания, восстанавливает кровоснабжение тканей. Ксероформ хорошо подсушивает рану. А масло смягчает кожу, способствуя проникновению лекарства вглубь.
— Вот мазь, — вручая ему пятидесятиграммовую баночку и благодарно кивая Мэй за то, что своевременно подала, сказала Любка. — Можете все сделать дома самостоятельно. Сняв повязку, вытрите кожу насухо. Потом протрете
Мужик хохотнул. Прекрасно понятно, куда он предпочитает употреблять спирт. Алкаши эти англосаксы, куда там родным саклавитам. Они живут, чтобы нажраться, как свинья, и напиваются, чтобы жить. Про нормальное застолье даже не слышали.
— …Затем снова наложите повязку, — проглотив уже готовые сорваться неприятные слова, терпеливо продолжила Любка.
Терпение — основная добродетель врача. Особенно когда начинают переспрашивать и уточнять. Люди хотят все сделать точно, но иные не способны ничего толком запомнить. Недаром выдают лекарства дозированно. Находились идиоты, старательно глотающие сразу весь пузырек. Им кажется, так быстрее полегчает. Хорошо если не наоборот.
Дверь распахнулась без стука, и ввалился Джек Миллер. Он всегда не входил, а вваливался, не говорил, а рычал, и вообще его было очень много. Рост под потолок, приличного размера живот, длиннющие руки были преувеличенно большими. При этом он прекрасный хирург и торчал в Шанхае уже больше двадцати лет, а значит, знал всех и вся. Непринужденно при этом сообщая в разговоре разнообразные гадости о столпах европейского общества и Муниципального совета. Совершенно ничего не стеснялся и гордо рассекал по коридорам больницы, которую считал своим детищем, и во многом это была правда.
Административными делами он не занимался, но, будучи всего лишь одним из хирургов, умел заставить прислушаться к себе при необходимости кого угодно. Просто он был прекрасный врач, и все вокруг это знали. Не стоит без причины раздражать, и лучше закрыть глаза на очередную выходку. Мало ли. А вдруг понадобятся услуги в будущем.
И, несмотря на свой широко рекламируемый и всячески педалируемый образ недалекого простака, режущего в глаза правду-матку, был он совсем не дурак, ничего не видящий вокруг, кроме хирургии. В политических реалиях окружающего мира Джек прекрасно разбирался. Кроме родного английского языка прекрасно говорил на нескольких китайских диалектах, знал французский, а в общении с Любкой предпочитал изъясняться на немецком.
Сам он утверждал, что происходит из пенсильванских немцев, прибывших столетия назад в благословенную Америку от католических притеснений, и были его предки вовсе не Миллеры, а Мюллеры, что в принципе одно и то же — Мельники. Объяснялся при этом не на очередном маловразумительном диалекте, сохраненном в родной деревне, а на вполне приличном хох-дойче, хотя и слишком правильном для разговорного. Явно учился по учебникам и особой практики с немцами не имел. Впрочем, она подозревала, что и по-русски он неплохо понимает. Была пара случаев, когда машинально вставляется слово, и переспрашивать Джек и не думал.
— Бросаем все, — прямо с порога заорал Миллер, — собираемся трудиться. Не ерундой всякой заниматься будем. — Он довольно потер руки. — Резать. Много и долго.
— В смысле? — не поняла Любка.
— Мазь получил? — спросил Миллер больного. — Вот и вали отсюда. Свободен!
Тот послушно испарился, забыв поблагодарить за процедуру.
— Госпиталь забит по самую крышу ранеными. Китайцы очень, — он подчеркнул голосом, — очень попросили помочь. Некуда деваться. Скоро начнут привозить. Ранения огнестрельные, осколочные, травмы. Прекрасный опыт для молодой девицы.